Райли Морс - Жаркое прикосновение

Внезапная сильная боль пронзила его, когда он провел рукой по ее удивительно теплой коже.

Он хотел Адриенну в который раз.

Но он убрал руку, осторожно, чтобы не разбудить ее, встал с кровати. Надо было обдумать все, что с ним произошло, до того, как он начнет подсчет своих ошибок. Он верил, что приехал сюда, чтобы помочь Адриенне, но вспыхнувшее в нем желание заставило забыть обо всем.

Ночью, обнимая ее и слушая рассказ предательстве ее друзей и разбитых мечтах, Дейтон понял, какой опасности подвергает свое сердце. Он стремился освободить ее от огня, сжигавшего ее изнутри, но обнаружил, что этот огонь так силен и неистов, что грозит спалить и его самого.

Он вышел из дома и направился по дорожке, петлявшей вдоль берега залива, несмотря на то, что боль в ноге вскоре напомнила о себе.

Дейтон думал о предательстве Троя и развале колонии художников. Причины этого были ясны до боли. Группа художников, в которую Адриенна вложила столько энергии и на которую возлагала большие надежды, распалась сама собой. Адриенна оказалась козлом отпущения, ее винили за все будущие неудачи художников, которые предсказали ее видения.

В глазах Адриенны он, должно быть, ничем не отличался от Троя. Неудивительно, что она убежала в Пеликан-Коув. Но Дейтон ни в коем случае не винил ее в том, что она не смогла спасти его брата. Нет, не винил, но, впрочем, так ли это? Ей хорошо известны подобные обвинения. Именно Трой первым высказал обвинения против нее, а потом недостойными методами внушал ей, что во всем виновата только она. Адриенна слушала и верила ему, потому что считала его своим учителем, а она была исключительно хорошей ученицей.

Он хорошо знал такой тип людей, как Трой. Они искали легкого пути в жизни, надеялись на чудо, которое облегчит их ношу. Когда же он решил, что нашел это чудо в лице Адриенны, то пытался использовать ее для осуществления своих амбициозных планов, провал которых в случае чего можно было возложить на чужие плечи.

Возможность реализовать свои планы ослепила его. Магия. Вот чего он долго искал и нашел в Адриенне. Но магии никакой не было, и, в отличие от Троя, Дейтон знал, кого надо винить в его неудаче, в обрушившемся на него горе. В ту темную дождливую ночь он сидел за рулем машины. Он виновен в том, что случилось с Картером.

Он глубоко вдохнул холодный, пропитанный солью воздух и остановился, наслаждаясь утренним покоем этого уединенного места. Неожиданно Дейтон увидел ее, стоявшую в дальнем конце причала, расположенного в том месте, где болото соединялось с заливом. Хотя Адриенна стояла спиной к нему, наблюдая за птицами, бродившими по илу в поисках пищи, он не мог не почувствовать тепла, охватившего его при взгляде на нее.

Она повернула лицо к ветру, ее черные как смоль волосы развевались за спиной, и он представил, как снова погружает пальцы в густую черную массу волос, прижимает к себе, целует ее влажные полные губы.

Дейтон поднялся на причал, и медленная обжигающая волна страсти нахлынула на него в то время, как он шел к ней, не спуская с нее глаз. Его опять пронзила та же боль, что он испытал проснувшись, и Дейтон с отчаянием подумал, что все еще не свыкся со своей судьбой. Нет, он не мог бросить ее, это было бы безрассудно, но анализировать мотивы сейчас он был не в состоянии. Одно было несомненно: их отношения не должны задеть его сердце. Этому правилу он успешно следовал многие годы. Так зачем менять его теперь?

Стоя к нему спиной, Адриенна точно знала момент, когда его нога ступила на грубые, изъеденные непогодой доски причала. Теперь они были связаны неразрывной нитью, а, возможно, были связаны всегда. Это она поняла прошлой ночью.

От этой мысли на минуту перестали дрожать руки. Ночью она рискнула освободиться от вечно сковывавшего самоконтроля и была вознаграждена невообразимым наслаждением. И виновник этого шел сейчас к ней, его неровная походка напоминала ритм их движений во время близости, глаза горели страстью.

Он был одет в черную кожаную куртку, которую она с такой заботой повесила сушиться, всю пропитанную запахами дождя, соли и его собственным, неповторимым. Вспомнив об этом, Адриенна глубоко вздохнула.

Она смотрела, как он шел к ней, и не могла отвести глаз. Голубые джинсы плотно облегали бедра, подчеркивая их стройность, и ей невольно подумалось, не мокрые ли они до сих пор. Джинсы тоже надо было повесить сушиться, но тогда она была занята мыслями о другом.

Он стоял в ее спальне в тех же джинсах, тем же взглядом, что и сейчас, смотрел на нее — взглядом, полным огня, который обжег ее, заставил забыть о чувстве самообороны.

Ее руки задрожали, и она крепко сцепила пальцы. Неужели это действительно случилось? Неужели она нашла человека, которому может доверять? Она все ему рассказала, полностью открылась, и сейчас ее переполняло новое, еще непонятное чувство.

— Я так и думала, что ты где-то здесь, — сказала она, еще не готовая поделиться с ним тем, что только осознала.

— Я проснулся довольно рано и не мог заснуть.

— Надо было разбудить меня.

Дейтон напряженно улыбнулся и обнял ее.

— Ты права, — сказал он, ловя ртом ее губы.

Его поцелуй длился долго и был, если не грубым, но и не таким нежным, как прежде. Это был страстный поцелуй, от которого внутри стало тепло, потом жарко и наконец огнем обожгло самую потаенную глубину ее тела. Да, теперь она знала, что это за новое чувство.

Когда он отодвинулся, Адриенна улыбнулась с неожиданной застенчивостью.

— Никогда не думала, что встречу кого-то, похожего на тебя, Дейтон.

— Рано говорить об этом, ты мало знаешь мужчин, — сказал он с лукавой улыбкой.

— Думаю, это можно еще исправить, — сказала она, восхищаясь непривычным чувством непринужденности, владевшим ею.

— Означает ли это, что ты собираешься вернуться в Пайн-Форест? — поинтересовался Дейтон.

Об этом она не думала, как не думала ни о чем другом, кроме непроходящего опьяняющего чувства радости.

— Для этого есть причины? — спросила она.

Он взял ее руку и крепко сжал.

— Множество.

Утреннее солнце, низко стоящее над горизонтом, окрасило серо-серебристые тучи пурпуром. Они молча наблюдали за светилом, и чем сильнее разгоралось небо, тем быстрее убывало пьянящее чувство радости, сменяясь благоговением.

— Дейтон, — прошептала она, чувствуя, как душу наполняет восторг. — Кажется, я влюбилась в тебя.

Адриенна сказала это импульсивно, движимая сильным, чистым чувством, которое она не подвергала сомнению. Но это признание делало ее чувство уязвимым.

Прошла долгая тревожная минута, прежде чем она осмелилась посмотреть на него.

Черты его красивого лица оставались; неподвижными, но в них безошибочно читалось напряжение. Сердце ее тревожно сжалось, а радость исчезла.