Барбара Брэдфорд - Голос сердца. Книга первая

Сделав над собой усилие, она приветливо спросила:

— Не хотите ли выпить, Эстел? Я бы не отказалась от стакана белого вина, а вы можете выбрать что-нибудь на свой вкус. — Она показала рукой в сторону бара, на котором строем стояли бутылки, графины и хрустальные стаканы.

— О, ну это просто замечательная идея, дорогая! Я тоже с величайшим удовольствием выпью белого вина.

Франческа кивнула, взяла чайный поднос и быстрым шагом прошла на кухню. Через несколько минут она вернулась с серебряным ведерком, из которого выглядывала бутылка белого вина. Она отнесла его к бару, налила два бокала и присоединилась к Эстел, готовая кричать от безысходности.

— За здоровье, — произнесла Эстел. — Я умею ценить хорошие вина. Мои бесконечные поездки во Францию очень избаловали меня в этом плане. А что это за вино? Оно мне очень нравится.

— Puilly Fuisse, — ответила Франческа с натянутой улыбкой, удивляясь своему терпению. На кухне она пришла к выводу, что настало время взять ситуацию под свой контроль и довести интервью до завершения без промедления, но исключительно дипломатическими средствами. Деловым тоном она заявила: — Я должна поговорить с вами о благотворительности, Эстел. Уже довольно поздно, а у меня впереди еще приглашение на ужин. Я уверена, что вы тоже дорожите своим временем.

— Но у меня есть еще вопросы о…

— Будем откровенны, Эстел, — перебила Франческа твердым тоном. — Я уже достаточно уделила вам времени. Я согласилась на это интервью только из тех соображений, что оно поможет нам организовать концерт, и с самого начала дала вам это знать. Обычно я не даю интервью подобного плана. Я не люблю выставлять напоказ свою личную жизнь и всегда стараюсь избегать этого всеми возможными средствами.

Рука Эстел замерла со стаканом на полпути ко рту. Она поставила его на стол и с изумлением уставилась на Франческу.

— Вы не любите паблисити?! Да о вас же постоянно пишут в газетах!

— Я ничего не могу поделать с этим. Уверяю вас, что не прилагаю к этому никаких усилий. Но давайте не будем отклоняться от темы. — Франческа выразительно посмотрела на часы. — Боюсь, что нам скоро придется заканчивать.

— О да, конечно, — любезно отреагировала Эстел. — Пожалуйста, продолжайте. Я просто с восторгом послушаю о вашей благотворительной деятельности.

Франческа с облегчением вздохнула: наконец-то ей удалось направить разговор в нужное ей русло. Она говорила быстро, но выразительно. В заключение она добавила, что комитет будет признателен Эстел за любое упоминание концерта, поскольку он должен послужить действительно гуманным целям.

— Это не проблема. Я обыграю тему благотворительности в наиболее выигрышном рекламном свете в самом начале публикации. — Эстел откашлялась и быстро добавила: — Я бы хотела, чтобы на следующей неделе пришел фотограф и сделал несколько снимков, если вы не возражаете. Вы можете назначить время и дату?

— О, дорогая, я не предполагала, что вы планируете делать фотографии. — Франческа в раздумье начала теребить свой жемчуг. — Устроит ли вас следующая среда в два часа дня? Это единственно свободный промежуток времени у меня. — Франческа не была в восторге от нового поворота событий, но понимала, что деваться ей некуда.

— Прекрасно. Я пришлю нашего лучшего фотографа, — произнесла Эстел, убирая магнитофон в сумку.

Франческа позволила себе расслабиться. Она чувствовала себя очень утомленной и хотела побыть одна, но Эстел по всем признакам намеревалась не спеша допить свое вино.

— У меня есть для вас кое-какая информация, — начала она, поднимая свой стакан и пристально глядя на Франческу. — Катарин возвращается в Нью-Йорк.

Франческа резко выпрямилась и бросила на Эстел изумленный взгляд.

— Катарин? — эхом повторила она.

— Да. Катарин Темпест. Единственная и неповторимая Катарин, — улыбнулась Эстел. — Только не говорите мне, что не знаете, о ком я говорю!

— Конечно, я знаю. Я была просто немного удивлена, вот и все. Фактически, я полностью потеряла ее след. А почему вы говорите мне об этом? Меня это не интересует.

— Катарин хочет встретиться с вами.

Франческа застыла. Ее глаза расширились — в них были удивление и гнев. Вначале она просто не поверила Эстел, но затем, вглядевшись в ее лицо, поняла по его злорадному выражению, что та говорит правду. На мгновение она потеряла дар речи. С трудом сумела выдавить из себя:

— Зачем? Что ей от меня надо?

— Представления не имею, — ответила Эстел. — Но она попросила меня договориться с вами о встрече. Обед, ужин, чай, коктейли — по вашему усмотрению. Просто назначьте дату и время. Она приезжает через неделю и рассчитывает, что к этому времени встреча будет согласована. Когда вы сможете увидеться с нею?

Франческа не выдержала. Ее терпению пришел конец. Она почти прокричала:

— Я не могу ее видеть! Я не буду встречаться с ней! Я думаю, что вы…

— Я знаю, что вы стали злейшими врагами, — воскликнула Эстел безапелляционным тоном. — Поэтому и не могу понять Катарин. По-моему, она поступает очень глупо…

— Я как раз собиралась сказать, когда вы перебили меня, что вы в этой ситуации выглядите достаточно непорядочно! — прокричала Франческа. — Как вы осмелились проникнуть в мой дом под предлогом интервью, хотя истинной причиной вашего прихода было получение информации для Катарин Темпест. — Гнев Франчески перерос в холодную ярость. Она окинула Эстел ледяным взглядом. — Как это подло! Какой коварный ход! Вы просто позорите свою профессию. А в сущности, можно ли было ожидать большей порядочности от вас, Эстел. Вы всегда были ее рабой. Думаю, что вам лучше уйти.

Эстел не сдвинулась с места. Она наслаждалась реакцией Франчески. С иронической улыбкой, стараясь погасить триумф во взгляде узких карих глаз, она воскликнула:

— Боже правый, я никогда не думала, что доживу до дня, когда ваши эмоции проявятся так неприкрыто!

У Франчески появилось ощущение, как будто ей запустили камнем под ложечку, но она взяла себя в руки. Спокойным голосом она произнесла:

— Можете сообщить Катарин Темпест, что я не испытываю желания когда-либо ее видеть. Мне ей нечего сказать.

— Это не мое дело. Я согласилась помочь, не вникая в мотивы Катарин. — Эстел закинула ногу на ногу и, развалившись в кресле, изучающим взглядом уставилась на Франческу. Она удивленно покачала головой: — Вы поражаете меня, Франческа. Почему бы вам хотя бы раз в жизни не спуститься со своего пьедестала? Кто старое помянет, тому глаз вон! Все мы стали старше и поумнели. Я думаю, что из всех людей Катарин именно от вас ожидает понимания.

— Понимания? — выдохнула Франческа и в ее голосе прозвучал скептицизм. — После всего, что она сделала мне?! Я отказываюсь продолжать этот бессмысленный разговор. Буду очень признательна, если вы покинете мой дом. Боюсь, что вы не только засиделись, но и злоупотребили моим гостеприимством.