Барбара Бреттон - Один-единственный

— Еще вина, дорогая девочка? Она покачала головой:

— Благодарю, нет. У меня еще много работы.

— Но ты едва прикоснулась к еде. А ведь я всегда восхищался твоим аппетитом.

— Наверное, я простыла, — сказала Изабель. — Легкомысленно оделась в выходные.

Эрик внимательно посмотрел на нее:

— А ты изменилась, Изабель. Не могу сказать, в чем именно, но ты уже совсем не та девочка, которая уезжала из Перро.

Она резко рассмеялась:

— Надеюсь, что это так, Эрик. Жизнь — хороший учитель. Даже для таких дурочек, какой была я.

— Ты никогда не была дурочкой, дорогая девочка. Это я…

Изабель подняла ладонь в протестующем жесте:

— Видишь ли, я не склонна продолжать эту беседу, Эрик. Я согласилась пообедать с тобой только потому, что ты предложил обсудить что-то важное. Но пока что я не слышала ничего существенного.

— Замечательно. Какой огненный темперамент! — Эрик откинулся на спинку стула и наградил Изабель нежной улыбкой. — Я всегда завидовал широте твоей души.

Изабель резко встала, оттолкнув стул, и в тот же миг официанты бросились ей на помощь.

— Прости, но я не вижу смысла продолжать нашу встречу. Мне очень интересно было увидеть фотографии Виктории и приятно узнать, что ты ищешь способ восстановить наши с Джулианой отношения, но, увы, меня это не очень заботит. — Принцесса сунула сумочку себе под мышку. — Рискну предположить, что это настолько же не заботит и мою сестру.

— Джулиана снова ждет ребенка.

Брови Изабель взметнулись в удивлении.

— Так скоро? Виктории сейчас… Сколько? Четыре месяца?

— Джулиана торопится родить сына.

— Ужасно торопится, сказала бы я. Но наверное, это вредно — так часто?

— Твоя сестра — женщина целеустремленная. Она всегда добивается своей цели.

— Это я знаю, — сказала Изабель. — Причем из первых рук.

— Нам нужно поговорить подробнее, Изабель. Надо сказать еще очень многое, так что одного короткого ленча не хватит для всех новостей.

— Я сказала уже все, что хотела, а уж услышала гораздо больше, чем хотела. Желаю тебе мягкой посадки в Перро.

— Когда мы снова увидимся? — не отступал он, видя, что Изабель собирается уходить. — Я еще два дня пробуду в Нью-Йорке.

— Нет, Эрик. — Значение его слов Изабель поняла без труда. — Ни за что в жизни.

— Но ты же знаешь, что я к тебе чувствую. Что всегда чувствовал.

Принцесса поспешно покинула ресторан. Эрик еще немного задержится, чтобы оплатить счет. Судьба благоволила к ней — прямо у ресторана остановилось такси и высадило пассажира. Изабель, как настоящая жительница Нью-Йорка, тут же уселась в машину и громко хлопнула дверцей.

— Куда едем, леди? — осведомился таксист.

— Куда глаза глядят, — отозвалась принцесса, устраиваясь на сиденье. — Лишь бы отсюда подальше.

— Это самое лучшее мое приобретение. — Дэниел ловко увернулся и тут же нанес новый удар. — Нет, эта штука обязательно должна входить в стандартный набор офисной мебели.

В дверях стояла Филлис с неизменным блокнотом в руке. Она наблюдала за шефом, осыпающим боксерскую грушу градом увесистых ударов.

— Однако в Гарвардской бизнес-школе тебя этому не учили.

— Даже Гарвардская бизнес-школа не знает всех премудростей, Фил. — Последовала новая серия тумаков, один тяжелее другого. — Некоторые самые удачные идеи просто-таки валяются на улице под ногами. Надо только подобрать их!

— Ну, и как я буду говорить с тобой о делах, если ты тут прыгаешь и мотаешься, как заяц?

— Я слушаю, — бросил Дэниел, нанося два быстрых удара: первый — справа и немедленно следующий за ним слева. — Это помогает мне сосредоточиться.

— Ну а меня, черт побери, совершенно сбивает с мысли! — Филлис собралась уходить. — Вот что, босс, закончишь, позовешь. Тогда и поговорим. — Она на секунду задержалась на пороге. — Да, кстати, пока ты разговаривал с Умеки, звонила Изабель. Она отменяет ваш обед.

Бронсон еще несколько раз толкнул грушу.

— Она хочет, чтобы я ей перезвонил?

— Я всего лишь ваш референт, босс, а не секретарь по личным вопросам. Вам это прекрасно известно. — Филлис закрыла за собой дверь.

Дэниел, ругнувшись, принялся молотить грушу как попало. Переводя дух, он какое-то время размышлял, не стоит ли повторить все сначала, но кулаки уже болели, а плечи явно перенапряглись.

Итак, она отталкивает его. Не столь уж трудно это понять. Вчера вечером он сам услышал все это в ее голосе. И даже разговор с отцом о Японии, затеянный в ее присутствии, не всколыхнул ее. Она сидела и спокойно слушала, как мужчина, с которым она спит, собирается уехать на несколько месяцев на другой конец света! Увы, разлука не укрепляет чувство, она ведет к забвению. Похоже, Изабель знает об этом. И он тоже.

— В тысячу первый раз, Мэксин! Ничего не случилось! Ради Бога, уймись и не терзай меня своими расспросами! Они мне уже надоели!

— Но я же чувствую, милая, и это чувство не исчезнет по твоему повелению. Что-то не так. Учти, я не успокоюсь, пока ты не скажешь мне, в чем дело.

— Да нечего мне рассказывать. — Изабель зевнула и налила себе стакан чаю из самовара Ивана. — Джиги уже закончила примерку. Наверное, мне можно идти домой. Я очень устала.

— Хочешь вздремнуть, пока он не пришел? Изабель отвела глаза.

— Я оставила ему сообщение у секретаря. Мне сегодня не хочется обедать.

— Ага! — Мэксин загородила собой дверь. — Ты не уйдешь, милая, пока не расскажешь, что произошло.

Изабель уже хотела соврать что-нибудь, но вместо лжи самая настоящая правда слетела с ее губ:

— Эрик в городе. Мэксин перекрестилась.

— Матерь Божья, чего ему от нас надо? Изабель долгим взглядом посмотрела на нее.

— Не от нас, Мэксин. От меня.

— Надеюсь, ты велела ему убираться?

— Я сама убралась сразу после ленча.

— Только не говори, что ты ходила с ним в ресторан.

— Да, — ответила Изабель, упрямо подняв голову, — мне было любопытно, чего он хочет.

— Любопытство до добра не доводит.

— О, ради Бога, Мэкси! Мы выпили вина и закусили рыбой, и никаких любовных свиданий. Мне хотелось услышать новости о Джулиане… То есть о ее ребенке. Разве это преступление?

Мэксин забормотала что-то себе под нос, но Изабель не обратила внимания. Суеверная ирландка вечно слышала какие-то голоса по ночам или ощущала холодные ладони судьбы у себя на затылке. Мэксин снова перекрестилась.

— Ну прекрати, — оборвала ее Изабель, — он просто дурак, а не чудовище.

— Дураки бывают опаснее.

— Согласна, — сказала Изабель, — поэтому я от него ушла.

— И что ты почувствовала, милая, когда сделала это?

— Свободу, — призналась принцесса и, подумав, вздохнула. — Он показал мне фото маленькой Виктории. Печально сознавать, что у меня есть племянница, которую я, наверное, никогда не увижу. А Джулиана снова беременна. Представляешь?