Симона Элькелес - Цепная реакция

Единственное, что меня отвлекает, — это Никки. Каждый раз, когда мяч выходит за пределы поля, я ловлю себя на том, что смотрю на Никки, сидящую на трибунах.

— Фуэнтес, что ты делаешь? — кричит тренер. — Сал только что пасовал тебе мяч, а ты стоишь тут и витаешь в облаках.

— Извините, тренер,—говорю я.

— Уходи с поля до тех пор, пока не настроишься обратно на игру, — кричит он, давая сигнал, чтобы другой игрок заменил меня.

Я убегаю с поля и останавливаюсь возле пункта с водой. Я брызгаю в рот, потом поливаю себе на голову, чтобы я мог остыть.

— Я отвлекаю тебя, не так ли? — спрашивает Никки.

Я оборачиваюсь и вижу ее, облокотившуюся на железную ограду. Солнце светит на ее блестящие темные волосы, создавая в них проблески красного.

Она отвлекает меня? Черт, да.

—Я пропустил мяч, потому что смотрел на тебя.

— Не делай этого, — говорит она. — Ты хочешь чтобы я ушла? Это не имеет большого значения. Я не хочу разозлить вашего тренера.

Я подмигиваю ей.

— Ты знаешь, я не хочу, чтобы ты уходила.

— Никки Круз, перестаньте отвлекать моего игрока, или я сделаю тренировки закрытыми и выгоню вас! — кричит тренер.

— Иди забей гол, чтобы успокоить бедного человека, — говорит она мне.

— Так и сделаю.

Остальную часть тренировки я сосредотачиваюсь на упражнениях, а не на Никки. После тренировки Марко и я говорим о стратегии, когда покидаем раздевалку. Никки ждет меня в коридоре.

— Эй,—говорит она.

— Эй. — Я хлопаю Марко по спине. — Встретимся в твоей машине.

Он вздыхает.

— Хорошо. Но не задерживайся. Нам надо поторопиться, брат.

Я обнимаю Никки и наклоняю голову, чтобы поцеловать её, но она отступает назад.

— У тебя планы с Марко?

— Да, — я пожимаю плечами. — Он хочет, чтобы я помог ему с кое-чем.

— Почему ты не сказал мне?

— Потому что не хотел, чтобы ты знала; все в порядке? Слушай, у тебя есть проблемы с этим парнем, и я не хотел раздражать тебя. Я приеду сразу же после этого, я клянусь.

— Извини, не хотела заваливать тебя вопросами. — Она притягивают меня к себе и целует. — У меня проблемы с доверием.

— Я знаю. Моя цель — вылечить тебя о этого.

Я обнимаю её, и мы идем на стоянку. Марко ждет в своей машине. Он сигналит, когда видит меня.

— Давай, pendejo! — нетерпеливо кричит он из окна.

— Увидимся позже, — говорю я Никки, затем снова целую её, прежде чем проскользнуть в машину Марко.

Через несколько минут после того, как мы отъезжаем, Марко показывает на свой бардачок.

— Открой.

Когда я делаю это, пять маленьких пакетов с белым порошком, упакованным в голубой целлофан, смотрят на меня.

— Чу хочет, чтобы мы избавились от этого дерьма за семьдесят пять долларов за штуку. Мы можем оставить себе двадцать пять.

Я сильным ударом закрываю бардачок .

— Чувак, это кокаин. Ты знаешь, что из-за этой дряни меня едва не арестовали на выходных.

— Скажи мне что-то, чего я не знаю. Вот, — говорит он, вытаскивая листок бумаги с адресом: 2416 Ньюберри Драйв. Эванстон.

— Чу сказал,что мы можем избавиться от этого, продав этим culero[32].

Мы едем в Шеридан Роад через Фейрфилд, поворачиваем на усаженную деревьями ухабистую дорогу, пока не доезжаем до Эванстона. Я все время молчу, высматривая в окне пешеходов, и мне интересно, что они думают про нас. Они видят двух мексиканцев в машине и сразу думают, что они наркоторговцы? Сегодня они были бы правы. Это небольшая партия товара, она не может отправить нас в тюрьму на десять лет, но этого достаточно, чтобы нас арестовали.

Угрозы Чу проносятся в моей голове. Ты или с нами, или против нас. Ты хочешь, чтобы твоя семья была в безопасности, не так ли?

Да, я хочу, чтобы моя семья была в безопасности. Я должен сделать это для своих братьев, племянника, невестки и mi'amá. Иметь дело с наркотиками для КЛ — это обязанность, как и возможность для меня разведать информацию изнутри. Я почти уверен, что Алекс делал это; я знаю, что Карлос делал это... сейчас моя очередь.

На улице все еще светло, поэтому нам не составляет особого труда найти дом по адресу.

— Это место — полная помойка, — говорю я, взирая на куски металла и древесины, сваленные во дворе.

— Я буду ждать в машине, — говорит Марко.

Я засовываю пять пакетов в свои карманы. Никогда не делал ничего подобного раньше и чувствую себя не в своей тарелке.

— Почему ты не сделаешь этого? — спрашиваю я у Марко. — Ты же ветеран.

— Чу сказал мне заставить тебя сделать это. Что-то насчет того, чтобы доказать твою верность. — Он смотрит в зеркало заднего вида. — Вон, я не удивлюсь, если это один из дружков Чу, проверяет, чтобы ты следовал указаниям.

Черт.

— Прикроешь меня?

— Да... да, прикрою. — Марко ведет себя абсолютно спокойно, как будто делал это уже тысячу раз и ничего такого в этом нет. — Иди уже. Хватит увиливать.

Я лезу в сумку, которую оставил в машине Марко сегодня утром, и достаю глок. Засовывая его себе за пояс, я иду к входной двери. На ней наклейка, на которой написано ТОРГОВЫМ АГЕНТАМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН. Я собираюсь продать им наркотики. Интересно, это входит в их описание торговых агентов? Я, скорее всего, могу накатать отличное сочинение на эту тему и привести кучу аргументов за и против.

Ладно, я увиливаю. Ты можешь сделать это, говорю я себе, но мое сердце стучит часто и быстро. Я нажимаю на звонок и слышу, как кто-то подходит к двери. Она открывается.

Передо мной стоит бугай с бритой головой, похожий но одного из бойцов в клетках из ТВ-шоу. Такое чувство, что он не мылся неделю, от него разит за километр.

— Кто ты, черт возьми? — спрашивает парень.

Э-э-э... что сказать? Не так уж и легко придумывать это сразу.

— Э-э-э... Полагаю, у меня есть для тебя товар.

Я звучу, как идиот.

— Что за товар? — спрашивает парень, его не волнует то, насколько идиотским кажется этот разговор.

Я начинаю вытягивать один из пакетов, когда он хватает меня за рубашку и тащит в дом.

— Не вздумай сделать это снова, слышишь?! Свиньи постоянно ездят мимо, только того и ждут, чтобы сцапать таких олухов, как ты. Заметят тебя, размахивающим коком, обоих арестуют. Ладно... — Он втягивает носом воздух и его руки трясутся в предвкушении. — Показывай, что там у тебя.

Я достаю пять пакетиков.

— Семьдесят пят долларов каждый. Триста семьдесят пять за все.

Я всегда был хорош в математике.

— Как насчет трехсот пятидесяти? — возражает он.

Серьезно, это вообще позволительно, торговаться на сделке с наркодилером? Он точно считает меня новобранцем. А так и есть, но если Чу наблюдает за этим, мне бы лучше не сдавать позиции. Если завалю сделку, моя верность будет под вопросом.

— Ты что, черт возьми, думаешь, что я оптовик? — говорю я раздраженным тоном, легко входя в роль крутого члена банды. — Триста семьдесят пять или я ухожу. — Поскольку я здесь и рискую всем, я мог бы вдобавок получить и всю сумму. — У меня есть еще десять парней, которые дадут мне четыреста за дрянь этого сорта. Либо ты берёшь, либо возьмут они.