Татьяна Корсакова - Ты, я и Париж

— Мне пора, — она больше не смотрела в его сторону.

— Я провожу тебя до машины.

— Проводи.

Они уже были на улице, когда Тина вдруг спросила:

— Можно мне будет прийти к тебе еще раз?

— Зачем?

— За тем же самым…

Непостижимая женщина! Быть законной женой ей не нравится, ей хочется быть любовницей… Надо было послать ее к черту, но Ян не смог.

— Когда ты придешь?

— Завтра в восемь вечера тебя устроит?

С ума сойти! Она говорит об этом так, словно планирует не романтическое свидание, а деловую встречу.

— А что скажет твой… что скажет господин Белый? — все-таки он не удержался от сарказма.

Она поежилась, поплотнее запахнула полы шубки и только потом сказала:

— Он ничего не узнает.

Красная «Мазда» уже давно растворилась в ночной темноте, а Ян все стоял под пронизывающим ветром, смотрел ей вслед.

Тина не отрывала взгляда от дороги, но эта сосредоточенность совсем не мешала ей думать.

Может быть, если Господь смилостивится, сегодняшней ночью ей удалось забеременеть. Жаль, что нельзя узнать сразу. Тогда бы не понадобились все последующие попытки. Видно же, что Яну это не нравится, что делает он это исключительно из чувства долга. У него есть женщина, секс с которой приносит радость и не походит на тяжкую повинность.

Тина догадывалась, что есть другая, но остроносый шелковый шлепанец все равно стал для нее убийственной неожиданностью.

А Ян считает, что у нее роман с дядей Васей. Какая глупость! Если бы ему не было все равно, она бы обязательно объяснила, что дядя Вася заменил ей отца, что он утешал ее и поддерживал, и вытирал ей слезы, после того как Ян ее бросил. Это он учил ее быть сильной и никого не бояться, говорил, что фортуна любит сильных и не жалует слабаков. Жаль, что дядя Вася ошибался. Она стала сильной, а судьба все равно ударила, по самому больному…

Тина потерла глаза. Она не станет плакать, и не потому, что сильная, нет. Просто она уже выплакала все слезы. Слез не осталось. Осталась только резь в глазах…

Несмотря на глубокую ночь, Анна Леопольдовна не ложилась, ждала Тину. За последний год она сильно сдала, в безупречной прическе заметно прибавилось седины. Анна Леопольдовна переживала за Яночку. Они все за нее переживали, но реально помочь девочке могла только Тина, родная мама. Сегодня многое изменилось, с сегодняшнего дня в битве за своего ребенка она не одинока, Ян согласился помочь.

— Приехала? — Анна Леопольдовна поднялась из глубокого кресла, поправила прическу.

— Приехала. — Тина поцеловала ее в щеку. — Яночка просыпалась? — Она посмотрела на приоткрытую дверь детской.

— Один раз. Спрашивала, где ты. Я сказала, что ты скоро вернешься. Где ты была, Клементина? — спросила она с легким упреком.

— Я была с отцом своего ребенка, — Тина сжала ее ладонь. — Поговоришь со мной?

— Девочка… — Анна Леопольдовна посмотрела на нее с тревогой, — твой муж умер.

— Мой муж жив! Ты понимаешь, что это для нас значит?

Анна Леопольдовна все прекрасно понимала. Она единственная была в курсе Тининых метаний в попытке забеременеть. Понимала она и то, что если второй ребенок родится от того же самого мужчины, что и первый, это увеличит их шансы многократно.

— Я сварю нам кофе. — Она украдкой смахнула набежавшую слезу, железные леди не плачут на людях. — И ты мне все расскажешь.

Тина кивнула.

— Хорошо, я только зайду к дочке.

Яна спала поперек кровати. Даже во сне ее маленькая девочка была вертушкой и непоседой. Тина поцеловала дочку в теплую со сна щеку, поправила сползшее одеяло.

— Все у нас будет хорошо, — прошептала она одними губами.

Они проговорили с Анной Леопольдовной до рассвета. Строили планы на будущее.

— Девочка, ты должна уговорить его сдать анализы. — Анна Леопольдовна мерила шагами комнату.

— Я уговорю. — Тина уже почти верила, что Яна можно будет уговорить. Он подумает и согласится. Он не сможет не согласиться, он же уже сделал первый шаг им навстречу, надо только дождаться вечера, вечером у них встреча…

Весь следующий день Тина провела с дочкой. Они рисовали, читали сказки, ходили в конюшню кормить лошадей. Девочка выглядела счастливой и почти здоровой. Почти, если не обращать внимания на бледную, полупрозрачную кожу, синие круги под глазами и беспомощный пух еще не отросших после «химии» волос. Сколько еще продлится эта ремиссия? Успеют ли они?

Успеют! Она не имеет права даже думать иначе. Они успеют, и все у них будет хорошо.

Вечер принес с собой страх пополам с нетерпением. Когда Тина нажимала на кнопку звонка Яновой квартиры, рука заметно дрожала.

Яна не было дома. Она осознала это только спустя час стояния перед запертой дверью. Он назначил ей встречу и не пришел, и все оставленные им контактные телефоны хранили молчание.

Испугался! Струсил и бросил их с Яночкой один на один с бедой. А может, просто не захотел…

От невыносимой рези в глазах она почти ослепла. Слезы стали бы спасением, но слез не было…

Белый позвонил ближе к обеду.

— Все готово, мой человек заедет за вами через час, — сказал он, не здороваясь. — Надеюсь, вы не передумали?

— Нет.

— Хорошо. — В трубке послышались гудки отбоя, Ян с ожесточением потер подбородок.

Что делать с Тиной? У них же назначена встреча — язык не поворачивался назвать это свиданием. Похоже, встречу придется отменить. Да она наверняка уже все знает, Белый должен был ввести ее в курс дела. Иначе с чего вчерашняя «благодарность»?..

В Лондоне все прошло быстро, как по нотам. Больно не было, так, сущие пустяки по сравнению с тем, что довелось пережить его дочке. Теперь Ян знал, как выглядит его девочка, Белый подарил ему ее фотографию. Синие глазенки, кудряшки, ямочки на щеках. Она была немного похожа на Тину и очень на него. Его дочка. Подумать только, это маленькое чудо — его дочка!

— Когда будут известны результаты? — спросил он Белого, пряча фото в карман пиджака.

— В течение недели.

— И что дальше?

— Если вы подойдете, Яне сделают пересадку костного мозга. И у нас у всех появится надежда.

— А если я не подойду? Тина ведь не подошла.

— Будем думать, что на сей раз все сложится иначе. Девочка больше похожа на вас, чем на нее. Может быть, это что-то значит.

Ян очень надеялся, что это что-то значит, потому что в противном случае они с Тиной потеряют ребенка…

Захотелось напиться так, чтобы в дым, до потери сознания, но он себе запретил. Нельзя, проблема не исчезнет только оттого, что он перестанет ее видеть. Надо взять себя в руки. И потом, Яне нужен здоровый донор, а не проспиртованный до последней клеточки. Сколько там выветривается из организма алкоголь?..

В Москву Ян вернулся утром следующего дня, а уже вечером по делам фирмы улетел в Мюнхен. Проблемы в «неметчине» были не то чтобы очень серьезными, но все же его личное присутствие оказалось желательно. Да Яну и самому не хотелось оставаться в Москве. Там Тина со своими загадочными «встречами», всевидящее око Белого и физиономия друга Шурика, виноватая и счастливая одновременно.