Кэтти Уильямс - Соблазняй и властвуй

Но сегодня эта спокойная и компетентная женщина почему-то очень его раздражала. И головная боль все усиливалась, что не способствовало рабочему настрою. К тому времени, как они закончили разбираться с отчетами, он был готов заснуть прямо в кресле.

– Вы в порядке?

Андреас недовольно нахмурился, глядя на встревоженное лицо Элизабет:

– Безусловно, я в полном порядке! Хотите верьте, хотите нет, но за всю свою жизнь я ни разу не болел.

– Повезло вам.

– При чем здесь везение?

– Если мы закончили на сегодня, Андреас, я, пожалуй, поднимусь наверх. Обещала Джеймсу сыграть с ним в шахматы перед ужином.

– Какие увлекательные планы на вечер.

У него завибрировал мобильный, Андреас не глядя нажал кнопку приема, потом сообразил, что звонит Аманда, и отключился. В последнее время она стала совершенно невыносимой.

Он взглянул на Элизабет, которая убиралась на своем столе, очевидно стремясь поскорее выскочить за дверь. Шахматы? В пятницу вечером? С какой планеты вообще эта женщина?

– Я люблю шахматы, – произнесла она, словно прочитав его мысли. – Я играю не очень хорошо, но Джеймс – прекрасный учитель.

Андреас нахмурился, и Элизабет ощутила, как по позвоночнику побежали мурашки, – а все потому, что она не могла угадать его настроение. Он, конечно, сам себе господин, но в некоторых случаях вполне предсказуем. Он много работает, строг к себе и к окружающим – хотя сейчас, очевидно, менее, чем обычно.

– Вам не кажется, что это скучновато? Вы молоды. Возможно, вы и раньше вели не слишком насыщенную событиями жизнь, но все-таки шахматы вечером в пятницу – это перебор.

– Я не люблю клубы, – бросила Элизабет, устремляясь к выходу.

– Это к лучшему – в поселке их все равно нет. Хотя там есть мужчины… или мужчин вы тоже не любите?

Новая одежда разительно преобразила Элизабет. Теперь Андреас несколько раз в день мог наблюдать ее ноги и декольте.

– Полагаю, это был риторический вопрос. – Элизабет вспыхнула. – Вы добились того, что я работаю вашим секретарем, но в мои обязанности не входит отвечать на вопросы о личной жизни.

– Это не вопросы о личной жизни. Я всего лишь пытаюсь вам помочь. Думаю, Джеймс расстроится, если вы его покинете, оттого что вам здесь скучно.

– Не беспокойтесь.

– Знаете что? – протянул Андреас, отъезжая от стола на кресле и вытягивая ноги. – Я всегда подозревал, что вы рассматриваете Джеймса как потенциального мужа.

– Я знаю. Какой смысл говорить об этом, если вы все равно не верите ни единому моему слову?

– Но вашему мистическому приезду в Сомерсет может быть еще одно объяснение. – Он насмехался над Элизабет за то, что она собиралась провести пятницу за шахматной доской, но истинная причина была в том, что его собственные планы отправиться в Лондон поразвлечься уже не казались ему столь привлекательными. Головная боль усиливалась, и перспектива выносить Аманду и ее предсказуемо плохое настроение ему не улыбалась.

– Сейчас мне, я полагаю, следует спросить, что вы имеете в виду?

– Клянусь, несколько недель назад вы не осмелились бы произнести что-то в этом духе! Не нужно ни о чем спрашивать, я готов все рассказать добровольно. Возможно, вы не стремились приехать сюда – вы хотели сбежать оттуда.

– Оттуда? От чего?

– Или от кого? Вы потому так счастливо живете здесь в уединении, что хотите оправиться от несчастной любви?

– Я хочу оправиться от смерти моей матери. И, знаете, пока я за ней ухаживала, у меня не было времени на интрижки.

– А ваш бывший начальник? Так легко влюбиться в кого-то, кто всегда рядом с вами.

– Мне это незнакомо. И в любом случае все это – совершенно не ваше дело.

– Верно. Но я подумал, что нам неплохо бы узнать друг друга чуть получше.

– Думаю, я достаточно вас знаю, большое спасибо, – тихо сообщила Элизабет, чтобы Андреас толком не разобрал слов. Хотя по ее выражению лица он мог догадаться, что она не сказала ничего хорошего.

Но, по крайней мере, словесное фехтование отвлекало его от раскалывающейся головы – работа с бумагами в этом смысле оказалась бесполезной.

– Свою личную помощницу я вожу куда-нибудь раз в месяц.

– Но ее-то вы не заставляли силой на вас работать.

– Только не рассказывайте мне, что вам не нравится, Элизабет. Готовы вы это признать или нет, но я вижу, что вам интересно.

– Не очень-то приятно знать, что вы за мной шпионите и только и ждете, когда я расколюсь.

– Это не ответ.

– Прекратите. Я отправляюсь наверх переодеваться к ужину. Ваши отчеты будут готовы к утру понедельника, чтобы вы сразу смогли ими заняться. Вообще-то, конечно, они будут готовы уже завтра вечером, но вы же, как обычно, отправитесь на выходные в Лондон? – «Потому что вам-то как раз здесь скучно», – мысленно добавила она с горечью.

Андреас встал, и вдруг тупая боль, которая преследовала его уже несколько часов, взорвалась в голове, словно ручная граната. Он как подкошенный рухнул в кресло и уткнулся лбом в стол.

Первые несколько секунд Элизабет вообще не могла понять, что произошло. Когда же она подскочила к нему, Андреас по привычке попытался отмахнуться от нее, твердя, что все в порядке.

– Ничего подобного. Вы же бледны как полотно. Вам нужно лечь.

– Прекратите суетиться.

– Заткнись!

Андреас был так шокирован, что она чуть не засмеялась, но удержалась. Элизабет обхватила его за талию, желая помочь встать.

– Что вы, черт возьми, делаете?

– Собираюсь уложить вас в постель.

Его рука у нее на плече жгла, как утюг. Элизабет впервые в жизни настолько остро ощутила собственное тело. Его рука была всего лишь в дюйме от ее груди, и от осознания этого соски снова напряглись, но Элизабет стиснула зубы и постаралась сосредоточиться на задаче – довести босса до лестницы. Это было не так-то просто, учитывая, что он вообще не желал никакой помощи, и уж тем более от нее.

– Со. Мной. Все. В. Полном. Порядке.

– Похоже, вас лихорадит.

– Исключено. Я же вам говорил, я никогда не болею.

– Лучше попробуйте сказать это вашей голове.

– Ну хорошо, возможно, мне действительно стоит несколько минут полежать.

– Во сколько вы вчера легли?

Они с трудом добрались до конца лестницы. Забота Элизабет, конечно, была ему не нужна, но все же приятно было смотреть, как она расстилает его кровать – плавными и четкими движениями.

– Мне казалось, я уже прослушал проповедь об отдыхе. – Андреас стал снимать рубашку, его руки дрожали.

Элизабет, которая стояла к нему спиной, услышала, как на пол упал ремень, и резко обернулась:

– Вы раздеваетесь!

– Да, я обычно предпочитаю спать раздетым. В штанах и ботинках под одеялом не очень-то удобно. – Он начал расстегивать брюки, не обратив внимания, что Элизабет панически метнулась к двери.