Людмила Белякова - Любовь. Офисная версия

— Вот это да! Ты прямо Снежная королева!

Сам он был одет точно так, как на свой «чемпионский» банкет, и глядел на нее с неподдельным восторгом.

— Да, и присутствующие будут концентрироваться вокруг меня, как вокруг торта-мороженого, — засмеялась Жанна, влезая в белые туфли. — Куда мы точно едем? Адрес скажи мне.

— Какая разница? Я доставлю тебя в оба конца, — весело, явно ободренный ее легким настроением, ответил Миша.

— Майкл, извини за бестактное напоминание о фактах из прошлой жизни…

Он чуть поскучнел.

— …но участие в твоих спортивных мероприятиях, как правило, плохо отражается на моем здоровье. Я хочу оставить сообщение кузине — ну, чтоб хоть родные знали, где меня искать в случае чего.

— Все будет хорошо, я гарантирую. Жанна пропустила его слова мимо ушей и сняла трубку.

— Я тебя слушаю. Так… И контрольное время возвращения задай, пожалуйста.

Миша нехотя назвал ей адрес и название заведения.

— Это что — Рублевка, что ли?

— Что ли да.

— Хорошо, едем.

Жанна взяла сумочку и вышла вслед за ним.

Стояли пышные июльские дни, когда еще незаметно было, что день пошел на убыль. Солнце — хоть загорай, горячее, и в машине Жанна по-свойски расстегнула жакет, под которым был только кружевной «бюстик».

— Нарочно, да? — полусерьезно спросил Миша, подозрительно на нее покосившись.

— Так синтетика и с подкладкой. Жарко.

— Кондиционер же есть.

— Ой, только не это! — воскликнула Жанна, перехватывая Мишину руку. — Я простужусь еще до прибытия на место!

— Что ж вы, женщина, такие из себя хилые? — досадливо произнес он, но включать вентилятор не стал.

— Уж какие есть…

Когда они прибыли к месту важной Мишиной тусовки, там уже было полно дорогих машин, и новые подъезжали еще и еще.

— А сражения на кулачках будут? — просто так поинтересовалась Жанна.

— Не запланировано, но кто знает, — ответил Миша, запирая машину. — Ты как, не нервничаешь?

— Пока не очень. А надо?

— А я вот нервничаю.

— Шутишь.

Пройдя без проблем фейс-контроль, они вошли в зал. Это был фуршет средней, по общепризнанным меркам, людности и накрученности — все-таки лето, не светское время. Над толпой висел гул голосов, почти перекрывавший ненавязчивую фоновую музыку. Здесь, по-видимому, собрались более или менее знакомые люди, потому что, идя по ресторанному залу, Миша раздавал направо и налево улыбки, поклоны и рукопожатия. Публика в основном состояла из немолодых пузатых мужчин, чаще южного типа, в хороших костюмах, и полупрозрачных девушек с длинными светлыми волосами и, как правило, в черных или темно-синих платьях без рукавов.

«Модель тусовочная, демоверсия.

Специально показывают тонкие, беззащитные руки — намекают на бескорыстное спонсорство».

Но по-настоящему красивых женщин здесь мало.

«Как гхаварят у нас на Востоке, тощая кобыла — еще не лань».

Убедившись, что она здесь отнюдь не самая дурнушка-замарашка, Жанна сразу же заскучала.

— Давай ты возьмешь что-нибудь себе, посидишь, а я разыщу своих людей, ну и посмотрим, как будет складываться ситуация, — предложил Миша.

— Да, конечно. Делай как тебе удобно. Я в полном порядке. Уже освоилась.

Жанна утянула со «шведского стола» со сластями кофе глясе и пирожное, села на кожаный диван и принялась ждать возвращения Мищи. Не было его довольно долго. Мимо уже несколько раз проходили, исподтишка ее разглядывая, пара-тройка персонально необлондиненных мужчин, когда прибежал чуть взбудораженный и порозовевший Миша.

— Ну ты как?

— Лучше всех, — сказала Жанна, ставя опустошенную посуду на какой-то столик поблизости.

— Пошли тогда?

— Угу, сейчас.

Жанна ловко, на ощупь, подкрасила губы, и Миша, придерживая под локоток, провел ее через зал. Поднявшись на второй уровень, они очутились в хорошо обставленном кабинете. Там уже сидел один толстый и лысый мужчина, явно импортный, и какой-то носатый тип пожиже. При появлении Жанны толстый и лысый неловко встал. Глядя на него, немного отлепился от кресла и жидковатый.

Жанна, сразу понявшая, кто есть кто, решила перехватить инициативу, застрекотала по-английски, подала толстому свою визитку и быстро прочла на его визитке, что он — натуральный турок и хозяин сети спортивных клубов.

— Анзора ты знаешь, он был тогда у меня на банкете, — вставил Миша словцо в обмен любезностями между Жанной и турком.

— Да, — из вежливости ответила Жанна, доставая блокнот и ручку. — Давайте, говорите — чего ему поведать надо.

— Скажите ему, что мы заинтересованы в участии в коммерческих турнирах за рубежом, — заговорил Анзор.

— …Это означает, что ты будешь ездить по этим клубам и колотить бедных турок за их же собственные деньги? — уточнила Жанна, когда они, отговорив час, вышли из кабинета.

— Ну, в общем, да. Такой бизнес! — радостно сообщил еще более приятно возбужденный Миша.

Носатый Анзор отправился класть турка на место, а Миша, только что не подпрыгивая на ходу, увел Жанну в зал.

— Не устала? — поинтересовался, заглядывая ей в лицо.

— Да нет, это все несложно. Но ты все-таки дай кому-нибудь, кто понимает, договор почитать. А то втиснут какую-нибудь строчечку мелкими буквами, а потом и денег не заплатят. Скажут — это была благотворительность, и вы за это сами расписались.

— А тебе будет жалко, если меня кинут? — широко улыбнулся Миша.

Странно — уже который раз Жанна не улавливала в Мишиной улыбке того, присущего только ему чувственно-хищного отблеска. Или он действительно полностью принял отставку и теперь воспринимает Жанну только как коллегу и хорошую знакомую? Или это реакция на удачные переговоры и радужные перспективы?

— Мне жалко того, кто тебя кинет, — не смогла не укусить его Жанна.

— Правильно. Потусуемся чуток, если ты не торопишься?

Они еще что-то пили, сидя у стойки, Миша представлял ее — как подругу — каким-то людям, чаще немолодым. Жанна еще пару раз говорила по-английски, раздавала и собирала визитки. Декоративные блондинки, присутствовавшие при этих беседах, ревниво оглядывали ее, кисло улыбались и помалкивали.

«Обаяние иноговорения не заменишь ни диетой, ни окраской», — расслабленно подумала Жанна, ловя недовольный взгляд очередной анемичной кисульки.

— Ну, чего — едем домой? — спросил ее Миша, когда было уже около одиннадцати вечера.

— Да, если ты закончил свои дела, можно шабашить и — по хатам.

Жанна постаралась невзначай дать понять, что она здесь на работе, а дома у них — на разных улицах. Она не видела выражения его лица, потому что Миша смотрел в зал, как бы прикидывая, все ли он сделал, что хотел.

«Понял намек?»

— Да, поехали, — сказал он никаким тоном. «Похоже, да. Понял».