T Novan - Под прицелом ...

- Нет. Но я не понимаю, о каких подробностях вы говорите, - на самом деле, боюсь, что очень хорошо понимаю. Жар моего лица подтверждает мои опасения.

- Подробности, - говорит Элейн, вскидывая брови, как будто само это слово все разъясняет. – Ты же знаешь.

Что это значит? Кажется, их сейчас ничто не может остановить. Думаю, мне не стоит так тревожиться из-за этого. Тем более что тут присутствует мама Харпер. Я бы не могла себе представить подобный разговор со своей матерью.

- А, ты имеешь в виду, в каком белье она спит?

- Для начала да, - смеется Кэтрин, наливая чашку кофе. – А потом перейдем к более пикантным подробностям.

- Ну, пока их не так много.

Все присутствующие за столом взрываются от смеха, и это заставляет меня покраснеть еще больше. Господи, я же не умею вести все эти девчачьи разговоры – у меня их никогда не было, когда я росла. Но должна признать, это очень приятное занятие. Уверена, что я привыкну и мне понравится. Но мне не сильно помогает то, что объект нашего разговора в этот момент просовывает голову в дверь. Я не могу сдержать широкую улыбку.

- Можно мне войти?

- Ни за что, - жестоко отвечает Рене, указывая на нее вилкой. – Ты же сама это знаешь. Убирайся отсюда.

Все снова смеются.

- Ах, Рен, мы тут помираем с голоду, - протестует Харпер.

- Это неправда, - я поднимаюсь, чтобы перехватить ее у порога. – Ты только что позавтракала. Ты просто слишком любопытная, - я беру ее за руку и выхожу с ней в коридор.

Она обнимает меня и смотрит, приподняв одну бровь.

- Да? И что с того? Я слышала, как вы там смеялись. О чем вы там только разговариваете?

- Я могла бы рассказать тебе, но тогда мне придется тебя убить. А теперь иди обратно к своим братьям, - я слегка целую ее в подбородок.

Этого явно недостаточно, потому что она склоняет голову и целует меня почти до беспамятства так, что подкашиваются ноги.

- Я выпытаю это из тебя позже, - шепчет она напротив моих губ.

- Нет, тебе не удастся. Я никогда не скажу.

Она снова целует меня.

- Посмотрим.

Она становится серьезной.

- Я могу тебя украсть у девочек на некоторое время?

- Конечно. Зачем? – Мое сердце замирает, но я должна держать себя в руках. Мне сложно представить, что она привела меня к себе домой, чтобы сообщить о разрыве.

- Я хочу тебя. И не хочу, чтобы это видели другие.

Я снова краснею. Кажется, я постоянно только это и делаю в этом доме.

- А.

- Ты помнишь ту удобную кровать наверху?

Ну еще бы мне не помнить! Это самая лучшая кровать в мире. Конечно же, мне очень нравилось то, чем мы на ней занимались.

- Чуть позже, - обещаю ей. Единственная причина, по которой я тут же не тащу ее туда – меня привили хорошие манеры. – А теперь иди, - я слегка отталкиваю ее от себя.

- Да, мэм, - бормочет она, прежде чем я снова захожу на кухню.

Там уже Рене, Рэйчел, Элейн и Кэтрин улыбаясь переглядываются между собой.

- Вы все плохо себя ведете, - шучу я, возвращаясь на свое место.

Вот что значит – быть частью одной семьи. Думаю, я пойду на все, лишь бы только это счастье продолжалось.

Когда мы все снова усаживаемся по своим местам, мама лишь качает головой, глядя с гордостью и любовью на всех нас.

- Ты счастлива? – тихо спрашиваю, прикоснувшись к ней рукой.

- Очень. Теперь все места за моим столом заняты, - она проводит рукой круг по столу, что означает каждую из невесток, включая меня.

- А когда мама счастлива, - начинает Рене.

- Все счастливы, - в унисон завершают остальные.

Мы с Харпер никак не можем улизнуть в течение всего дня. В этой семье любят быть вместе. И поскольку они не видят ее столь часто, как хотелось бы, нас бы крайне неохотно отпустили наверх. Мы сделали одну попытку и лишь только добрались до четвертой ступеньки, как малышка Даниэль снова объявила на всю семью о том, что мы собирались сделать.

Надо бы мне потолковать как-нибудь с этим ребенком.

Сейчас наконец-то все члены семьи разъехались по своим домам. Мама и папа мягко прогнали нас из гостиной, сказав, что мы выглядим уставшими. Возможно мне стоит познакомить свою мать с мамой. Это ее научит хорошим манерам.

Как только мы заходим в мою – или нашу? – комнату, Харпер бросает меня на кровать. Она усаживается на мои бедра и начинает безжалостно щекотать.

- Рассказывай! – игриво требует она.

Я целую ее руку, что вызывает небольшое фырканье.

- Ворчунья, - дразню ее я.

- Ты можешь мне рассказать, - бормочет она, прекратив щекотать мне и вытянувшись рядом со мной, перебросив свою длинную руку через мою поясницу.

- Нет, не могу. В моем контракте прописано условие полного неразглашения.

- Контракте?

- Ну, да, а ты разве не знала? Мама подписывает контракт с каждой, кому полагается место на кухне, - хихикаю я, немного отстранившись от нее, чтобы взглянуть ей в глаза.

- Да ну, - с сомнением произносит она.

- Вот как бывает, когда в одной семье так много юристов.

Она хмурится и становится очень похожей на своего племянника Кристиана.

- Это заговор.

- Нисколько. Это раньше был заговор. А теперь просто девчачьи разговоры.

- О, Боже, - ее руки падают на кровать, что дает мне прекрасную возможность взобраться на нее сверху. Я уж точно не упущу этот шанс.

- Да ладно тебе, Таблоид. Только не говори, что твои братья не болтают о том же с тобой.

- Нет. Они не такие любопытные, - ее руки начинают нежно массировать мою спину сквозь футболку.

- Правда? И что же они сказали?

Она фыркает.

- Значит так. Жерар сказал «Давно пора, черт возьми». Люсьен как всегда сделал блестящий вывод «Она чертовски хорошенькая». И напоследок высказался Жан «У нас не осталось еще этого чертова пива?» Вот и все.

Я смеюсь, представив в уме эту сцену. Но она не упомянула еще об одном брате, самом важном для нее. Если я не получила одобрение Роби, у меня нет ни малейшего шанса.

- А что сказал Роби?

- Он сказал «тебе чертовски повезло». И он был прав.

Если я намереваюсь сказать ей это, мне надо сделать это прямо сейчас, пока мы не перешли к другим занятиям. Потому что мне действительно хочется перейти к ним и заниматься этим всю ночь. Несмотря на то, что ее родители дома.

- Харпер, я…

- Келс, я …, - говорит она одновременно со мной.

Мы обе смеемся.

- Вот невезение, - шепчу я.

- Сначала дамы, - отвечает Харпер, слегка сжимая меня.

Ладно, сейчас или никогда.

- Я люблю тебя.

Ее руки замирают и я чувствую, как она напрягается подо мной. О, Боже, неужели я все испортила? Пожалуйста, только не это! Пусть все будет хорошо. Пожалуйста!

Она выдыхает и отвечает.

- Вот невезение.

Я полное ничтожество.

Поищите в словаре слово ничтожество и вы увидите там мою фотографию. Большое и глупо улыбающееся.