Майк Гейл - Ужин вдвоём

— Ну так вот, Иззи там работает. Она заместитель главного редактора. И как раз сегодня узнала, что на следующей неделе, если повезет, ее назначат главным редактором.

— А платят ей много?

— Порядочно, — отвечаю я. — Но вообще-то жизнь у журналиста совсем не такая интересная, как кажется со стороны. По большей части мы просто сидим в офисе, долбим по клавиатуре и отвечаем на звонки.

— А она берет интервью у знаменитостей?

— Да, случается. — И я называю три фамилии, которые, по моим представлениям, способны впечатлить тринадцатилетнюю девочку.

— Ой, я их всех знаю! — на лице ее отражается благоговение. — Как же, наверно, здорово вот так запросто разговаривать с такими замечательными людьми! И какие они?

— Не знаю, — искренне отвечаю я. — Наверное, люди хорошие.

— А я вот ни с одной знаменитостью не знакома, — вздыхает она и, подумав, добавляет: — Кроме вас.

— Ну какая же я знаменитость?

— В журнале печатают вашу фотографию, — отвечает она. — Все девчонки в школе читают вашу колонку. Для меня вы — знаменитость.

— Что ж, — говорю я, — наверно, ты права.

Остатки клубничного коктейля на донышке растаяли и превратились в неаппетитное розовое месиво, несколько оставшихся ломтиков картошки остыли и засохли, печально увядают на салфетке всеми покинутые салат и соленые огурцы. Пора идти. А я все не могу взять в толк, что же, собственно, произошло. Еще вчера я и не подозревал, что у меня есть дочь — а теперь она сидит напротив. И мы только что вместе пообедали в «Макдональдсе», словно на первом свидании. Все это так нереально, что слов не находишь. Хочется протянуть руку и потрогать ее, чтобы убедиться, что я не сплю.

— У вас, наверно, много работы? — говорит она, когда мы встаем. — Вам такую кучу писем присылают!

— Да, писем много, — отвечаю я, и мы сбрасываем остатки еды со своего подноса в мусорный бак.

Вместе мы поднимаемся наверх и выходим из ресторана на Оксфорд-стрит. Во чреве «Макдональдса» внимание мое было приковано лишь к одному человеку, а окружающего мира я не замечал вовсе, и теперь с удивлением оглядываюсь вокруг, не сразу понимая, отчего все так изменилось: дождя нет, ярко сияет голубое небо, а по улице деловым шагом спешат прохожие.

— А ты теперь куда? — спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

— Может быть, еще не поздно пойти в школу? — предлагаю я.

— Да нет, лучше не надо, — отвечает она, не сводя глаз со своих туфель. — Пойду в библиотеку, почитаю что-нибудь.

— У тебя деньги-то есть? Сможешь добраться до дома? — спрашиваю я.

— Да, спасибо. У меня проездной.

— Может быть, тебя проводить?

— Я на Оксфорд-стрит без мамы ездила тыщу раз, — с достоинством отвечает она. — Правда, обычно я езжу с подругами… но ничего, все будет в порядке.

— Послушай, хочешь, дам тебе денег на такси? Не хочу целый день сидеть и о тебе беспокоиться.

— Да ничего со мной не случится.

— Уверена?

— Уверена. — Она смотрит на часы. — Ладно, мне пора.

— Ну хорошо. Очень рад был с тобой встретиться. Правда. — Мне хочется пожать ей руку, но тут же я понимаю, что это было бы нелепо. — Знаешь, твоя мама может тобой гордиться.

Она чуть улыбается, не поднимая глаз.

— Я тоже очень рада была с вами познакомиться. И спасибо за «Макдональдс».

Ни она, ни я не двигаемся с места. Мимо с ревом катят автобусы, и гудки машин, застрявших в пробке, ведут меж собою жаркий спор.

— Ладно, я пойду, — говорит она и поворачивается.

Но не успевает отойти на несколько шагов, как я зову ее. Она тут же оборачивается, словно этого ждала.

— Мы не так уж долго побыли вместе, — говорю я ей, — может быть, нам стоит встретиться еще раз? Конечно, если ты не против.

— Правда?

— Конечно правда. Ну что скажешь?

— Даже не знаю, — отвечает она. — А что я маме скажу? Я не хочу врать, но…

— Думаю, тебе стоит все ей рассказать. Нехорошо держать это в секрете.

Она задумывается.

— Ладно, я ей расскажу. Только не сейчас. Хорошо?

— Как хочешь. Решай сама. Я просто хочу, чтобы с тобой все было в порядке.

— Хорошо.

— И вот еще что: не хочу, чтобы из-за меня ты прогуливала школу и бродила по городу одна. Давай в следующий раз созвонимся заранее, и я за тобой заеду. Договорились?

Она кивает.

— Хорошо. До свидания.

— До скорого свидания!

Она поворачивается и идет прочь, а я смотрю ей вслед, пока она не исчезает в вестибюле метро.

Тот же день, после трех. В офис влетают Фрэн и Элли.

— Как обед? — спрашиваю я, когда Фрэн садится на свое место.

— Обед потрясающий, — отвечает она. — Лучше не бывает. Только, пожалуй, последнего бокала пить не стоило. Теперь все, что мне нужно — вздремнуть часик-другой! — смеется она. — А как твой сандвич?

— Ничего такого, о чем стоит рассказывать.

— Уже решил, что будешь делать? — тихо спрашивает она.

— Наверное, не буду ей звонить, — отвечаю я, мысленно спрашивая себя, почему не хочу рассказывать Фрэн о встрече с Николой. Должно быть, оттого, что эта встреча еще не стала для меня прошлым. Это настоящее, которым я не готов делиться. Сначала мне надо все обдумать. Решить, что же делать дальше.

Фрэн сочувственно улыбается, но не говорит ни слова.

— Так будет лучше, — продолжаю я, чувствуя себя скотиной. — Для всех лучше.

— Если хочешь поговорить… — предлагает она.

— Да нет, спасибо, — отвечаю я, хотя все во мне стонет от желания исповедаться. — Все хорошо. Со мной все будет в порядке.

Семь вечера, я вхожу в «Джинсовый бар» на Сент-Мартинз-лейн. Прохожу мимо вышибалы в дверях и оглядываюсь в поисках Иззи. Бар полон посетителей, снимающих напряжение после рабочего дня: на заднем плане приглушенно звучит сладенькая танцевальная мелодия. Весь день я только и думал что о Николе — а теперь должен запрятать эти мысли в самый дальний уголок сознания, чтобы Иззи ничего не заподозрила. А вот и она — в окружении безупречно одетых коллег сидит за столом в дальнем углу. Я глубоко вздыхаю и говорю себе: «Успокойся. Расслабься. Обо всем забудь. Сейчас ты должен радоваться и веселиться».

— Дейв! — вопит Иззи.

Я улыбаюсь и машу рукой. Когда подхожу к столу, Иззи вскакивает и с восторженным визгом виснет у меня на шее. Пьяной ее еще не назовешь, но она уже явно навеселе.

— Как дела, ненаглядный мой? — воркует она, так всматриваясь мне в глаза, словно хочет пронзить взглядом насквозь.

Я смеюсь, чтобы скрыть нервозность.

— Спасибо, все нормально. А тебя о делах и спрашивать незачем, верно?

— О, обо мне можешь не беспокоиться! — улыбается она во весь рот. — Сегодня я не остановлюсь, пока не окажусь под столом!

И тащит меня знакомиться с «девочками».