Максин Барри - Дорогой враг

Она помнила только одно: свою безграничную любовь к этому человеку. За его отвагу и храбрость. За ту стойкость, с которой он встречает невзгоды. Сейчас она знала, что самой большой из них была тщательно скрываемая Эйданом глухота.

Она всегда гордилась им. Но вот жалость?

Чувства жалости к Эйдану у Блейз не было никогда! И как можно его жалеть? Жалеть человека, представляющего собой живое могучее олицетворение самой Природы!

Но тогда в чем же дело? И что за проблема вдруг возникла между ними?

Блейз почувствовала, как в ней постепенно начинает расти раздражение. И вспомнила еще кое-что. Страх в его глазах!

Страх! Эйдан боялся, что она расскажет о его тайном недуге всей деревне! Боже, неужели он мог так подумать?!

Блейз чуть не зарычала от негодования при одной этой мысли. Она вскочила со стула, сбросив с колен спавшего кота, который посмотрел на нее удивленными и обиженными глазами, и в течение нескольких минут взволнованно ходила из угла в угол по кухне. Нет, только не это! Эйдан не может так думать о ней! Возможно, она и не самая яркая звезда на здешнем женском небосклоне, но Эйдан всегда уважал ее. Блейз в этом ни минуты не сомневалась. Никогда… Кроме того, в глубине души она считала, что он все же любит ее…

Но что означал этот страх в его глазах? Конечно, многие жители деревни давно догадались о его глухоте. Какое-то время, наверное, шушукались между собой. Но ведь все эти сплетни и разговоры всегда довольно быстро умирают. Причем Блейз уже успела убедиться, что жители Верхнего Раушема в своем подавляющем большинстве добрые и великодушные люди.

Нет, Эйдана тревожило не это. Он не терпел жалости. И боялся, что Блейз просто сочувствует его несчастью, жалеет его. Интересно, о чем Эйдан думал, когда схватил ее за руку и просто выволок из своего дома?

Неожиданно как будто пелена спала с глаз Блейз. Она поняла, что ей надо сейчас делать.

Распахнув дверь, Блейз выскочила на улицу, даже забыв накинуть висевшее в прихожей пальто. Ее сразу обдало зимним холодом. Не обращая на это внимания, она быстро пошла вдоль дома по вымощенной плитками дорожке, где вскоре столкнулась с миссис Гриммет. Старая женщина пробиралась сквозь холодный туман ей навстречу, придерживаясь одной рукой за стену коттеджа.

— Здравствуйте, милая, — приветствовала она Блейз.

— Добрый день, миссис Гриммет, — проговорила в ответ Блейз сквозь зубы и постаралась поскорее нырнуть в густое молоко тумана.

Миссис Гриммет проводила ее взглядом, успев при этом заметить напряженное выражение на лице молодой соседки, и усмехнулась. Конечно, Блейз направилась поболтать к Эйдану Шоу. Только зачем так смущаться? Ведь в этом нет ничего дурного. Эйдану уже давно нужна женщина, которая взяла бы его в руки. Миссис Гриммет, как и большинство других жительниц деревни, наблюдала за разворачивающимся на глазах всей деревни романом и одобряла его. Она еще раз посмотрела в сторону, куда скрылась Блейз, размышляя, не надо ли рассказать художнице о том, что Эйдан Шоу глухой? Но, подумав, решила, что не стоит. В конце концов, это их дело. И нечего в него впутываться.

Блейз взбежала по ступенькам крыльца коттеджа Эйдана и остановилась перед дверью. Как поступить? Вежливо постучать или?..

И тут долго сдерживаемая ярость вырвалась наружу. Черт побери, надо ли церемонится?

Она ударила в дверь ногой. Та с грохотом распахнулась и захлопнулась за ее спиной с не меньшим стуком. Блейз решительно вошла в прихожую и громко рассмеялась. Правда, смех получился не очень веселым, ибо Блейз вспомнила, что Эйдан все равно ничего не слышит. Что ж, придется заявить о своем приходе другим способом. Она с шумом распахнула кухонную дверь. На кухне никого не было. Блейз вышла в коридор и уже не так решительно направилась в комнату Эйдана. Постояв перед дверью несколько мгновений, она открыла ее настежь.

Эйдан лежал на кровати лицом к стене. Наверное, потянувший из коридора легкий ветерок долетел до него. Во всяком случае, он нехотя повернул голову, увидел Блейз и прорычал:

— Черт побери, чего еще тебе здесь надо?

Блейз резким движением захлопнула за собой дверь. Такое поведение входило в ее план. Эйдан со зверским выражением лица глядел на нее. Блейз прокашлялась и посмотрела ему в глаза. Зеленовато-карие… Они были прекрасны. Она почувствовала, как соски ее груди начинают твердеть. Нет, пока еще не время! Сначала — дело!

Блейз подошла к кровати, отвела левую руку за спину и, резко выбросив ее вперед, ударила Эйдана ладонью по шеке.

— Та-ак! — крикнула она, почувствовав, как от сильного удара ее ладонь онемела, как будто на нее вылили стакан ледяной воды.

Голова Эйдана откинулась назад. Он обалдело уставился на Блейз. На его щеке остался опечаток ее ладони.

Что, дьявол тебя побери, больно? — продолжала кричать Блейз.

Эйдан на мгновение закрыл глаза и ответил тоном обиженного ребенка:

— Больно! — И схватился рукой за щеку.

— Надеюсь, зубы целы? — рычала Блейз. Эйдан беспомощно захлопал глазами.

— Целы… Вроде бы…

— Жаль. В следующий раз буду бить кулаком!

Эйдан продолжал беспомощно на нее смотреть. Потом изумление на его лице сменилось негодованием, тут же перешедшим в самое настоящее бешенство.

— Черт побери, что здесь, в конце концов, происходит? — заорал он, вскакивая с кровати. — Какой бес в тебя вселился?!

— Какой бес в меня вселился? И он еще спрашивает! Да знаешь ли, кто ты такой? Ты глупое, грубое существо со свинячьими мозгами! Нет, я тебе сейчас…

Она уперлась Эйдану в грудь обеими руками и что было силы толкнула его. Не ожидавший такой бешеной атаки, он потерял равновесие и свалился обратно на кровать. Но сразу же перевернулся на спину и улыбнулся Блейз, предвкушая, что дальнейшее развитие событий пойдет уже совсем в другом направлении.

Блейз же стояла перед ним, уперев руки в бока. Из ее очаровательного ротика несся нескончаемый поток ругани. Правда, не выходящей за грани приличий.

— Я приехала в эту деревню, — кричала она, — еще нося траур по своей несчастной матери. Приехала совсем одна. Здесь у меня не было ни друзей, ни просто знакомых. Но я встретила человека, которого искала всю жизнь, даже не отдавая себе в этом отчета. Человека доброго. Великодушного. Ласкового. Красивого. Человека, который вдохновлял меня как художника. С которым я готова была разделить жизнь. Который дотрагивается до лошадей с такой же нежностью и благоговением, с какой я до холста на мольберте. Человека, который уже нашел для себя нишу в жизни и был готов создать такую же для меня. Одно прикосновение которого наполняло меня всю непередаваемым счастьем. Наконец, человека, которым я гордилась. И что же?