Максин Барри - Дорогой враг

И вот оказалось, что этого самого времени нет совсем…

— Патрик, — тихо сказала Дженнифер. — Я не хочу, чтобы ты уходил.

Муж вновь поднял на нее взгляд. На этот раз в его глазах отразилось не удивление, а откровенное любопытство. Он оторвался от чемодана и сказал монотонным голосом:

— Я знаю, что ты этого не хочешь.

Он повернулся к полочке под зеркалом и начал собирать свои туалетные и бритвенные принадлежности.

— Пат, — вновь повторила Дженнифер, но уже с мольбой в голосе. — Может быть, ты все-таки объяснишь мне, что все это значит?

Патрик глубоко вздохнул и ответил не оборачиваясь:

— Ты отлично сама знаешь. Как и то, что все это связано с деньгами. А если говорить точнее — с деньгами твоего отца. Я уж не говорю об этой странной, чуть ли не генетической, ненависти к Кейре Харвуд.

— Не смей ее так называть! — взорвалась Дженнифер. — Фейн всегда величает эту даму Кейрой Уэсткомб. Как и я. Ты же знаешь, что она вышла замуж за моего отца только из-за денег. И никогда по-настоящему не была его женой!

Патрик быстро выпрямился.

— Твой отец женился на ней, потому что не видел другого выхода, — сказал он таким грубым тоном, что Дженнифер содрогнулась. — Если бы ты не так откровенно спешила со своим мерзким планом получить доверенность на его имущество, Лукас бы не сделал предложения Кейре. Но что самое главное — так это желание Лукаса передать Кейре часть его земли. Он одобрительно относился к основанному ею Национальному заповеднику. Как, впрочем, и я.

Дженнифер смотрела на мужа округлившимися от изумления глазами.

— Ты мне никогда ничего об этом не говорил! — задыхаясь проговорила она обвинительным тоном.

Патрик насмешливо улыбнулся.

— Ты же меня никогда и не спрашивала, Джен.

В голосе Патрика звучал еле заметный упрек. Но Дженнифер различила эти нотки и вдруг с удивлением почувствовала, как тревожно забилось ее сердце. Ничего подобного с ней раньше не случалось.

— Итак, ты на ее стороне? — требовательным тоном спросила Дженнифер. — Отвечай!

В течение каких-то долей секунды она покраснела и сразу же побледнела. Неизменными остались лишь глаза и огромные синяки под ними.

Тем временем Патрик уложил в чемодан спортивный костюм и потянулся к столику, на котором лежала связка носков.

— Я не на ее стороне, — сказал он, не поворачивая головы. — И не на твоей. Впервые в жизни я на своей стороне.

Дженнифер продолжала ошарашено смотреть на мужа, все еще не понимая, что происходит. Во всяком случае, Патрика таким она еще никогда не видела.

— Что ты имеешь в виду? — упавшим голосом спросила она, не будучи уверенной, что хочет это знать.

Патрик уложил в чемодан последнюю вещицу, надавил на крышку коленом и защелкнул замок. Потом выпрямился и обернулся к жене.

— Я имею в виду то, что чертовски устал от сознания своей ненужности тебе, Джен. Я всего лишь преподаватель, а ты хочешь видеть меня деканом. Я недостаточно богат для тебя. Ты хочешь иметь все, в том числе то большое имение, которое тебе придется отобрать у мачехи, то бишь у вдовы твоего отца. Одним словом, я устал от всего этого. Устал от твоей навязчивой идеи захапать деньги своего отца и лишить законного наследства его вдову. А твое последнее деяние и вовсе переполнило чашу моего терпения. Думаешь, я не знаю о вашем заговоре с этим мерзким типом Рэттигеном? Но у него, по крайней мере, хватило ума вовремя сбежать.

Неужели ты не понимаешь, что можешь зайти так далеко, что назад уже пути не будет, Дженнифер? Что уже стоишь на пороге преступления. Еще шаг — и тобой займется прокуратура. Ты потеряла всякое чувство реальности. Я не хочу больше оставаться здесь, рядом с тобой. Я ухожу. И вернусь только тогда, когда ты опомнишься. Если сможешь… Мне нужна жена, партнер, друг, любовница. А не озлобленная, завистливая, вечно всем недовольная сожительница!

Патрик встал, взял чемодан и, боком пройдя мимо продолжавшей стоять в дверях Дженнифер, вышел, даже не взглянув на нее.

Впереди возвышались Камни Пенды. Блейз и Эйдан поднимались по покатому распаханному склону, с вершины которого начинался спуск к гранитному монументу. Блейз бросила быстрый взгляд в сторону видневшейся справа небольшой рощицы. Эйдан тотчас же перехватил его.

— Что там?

— Мне послышался какой-то странный звук.

Она быстро подняла глаза на Эйдана, опасаясь, что ее фраза о звуке может причинить ему страдание. И он понял ее мысль.

— Не будь такой психопаткой, Блейз. Тебе дано слышать. Я лишен такого дара. Но это отнюдь не означает, что в моем присутствии нельзя говорить о звуках. Я хочу знать, что все звучащее значит для тебя. Как ты его воспринимаешь. Как вообще хочу знать все о тебе…

— Скажи, ты стал конюхом и пахарем потому, что для этого вовсе не обязательно что-нибудь слышать? — спросила она.

Эйдан рассмеялся.

— Есть много видов деятельности, для которых слух вовсе не обязателен. Нет, я не потому избрал фермерство делом своей жизни. Когда мне было что-то около шести лет, мы с матерью переехали на ферму в Йоркшир, где она устроилась работать экономкой и одновременно поварихой. Хозяин же был заядлым консерватором. Он упорно не хотел признавать трактор и вообще любую современную технику. Только лошадей. Его сыновья тоже любили лошадей и знали о них все. И они приобщили к этому делу меня. Я полюбил лошадей. Полюбил фермерскую жизнь. И даже в холодные зимние месяцы вставал спозаранку, кормил лошадей, расчесывал им хвосты и гривы, собирал накопившийся за ночь навоз.

— Удивительно, что ты сумел снова найти работу с лошадьми, — задумчиво сказала вслух Блейз. — Ведь в наше время очень немногие фермеры продолжают вести хозяйство дедовскими методами. Разве у тебя не было возможности остаться в Йоркшире после окончания школы? Почему ты уехал оттуда?

Впервые за время их знакомства Эйдан отвернулся и стал смотреть в сторону. Хотя и знал, что Блейз намерена говорить дальше, а он не сможет знать, о чем пойдет речь. Этот жест встревожил Блейз, и она нахмурила брови.

И тут она опять услышала тот же самый звук. Он прозвучал громко и явственно. Блейз вздрогнула, поняв, что это плач. В том, что плакала женщина, сомневаться не приходилось.

Она тронула Эйдана за руку. Тот повернулся и открыл было рот, чтобы сказать нечто важное, но Блейз жестом остановила его.

— Эйдан, мне кажется, что где-то поблизости кто-то попал в беду. Я слышу плач в роще.

Эйдан нахмурился и быстро взбежал на вершину холма. Понимая, что она могла ошибиться, Блейз бросилась вслед за ним. И уже почти догнала Эйдана, когда он неожиданно остановился как вкопанный. Блейз, чтобы не упасть, с разбегу уперлась обеими руками ему в спину. Оглядевшись, она увидела то, что заставило Эйдана застыть на месте…