Габриэль Голдсби - реванш

Теперь Колби все-таки получит именно такой вечер, к которому готовилась - секс, перерыв на еду и еще больше секса. Но одно дело - верить и ждать, а другое - встретить в халате, приглашая в комнату с накрытым столом и расправленной постелью.

Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть и взглянуть в сторону шкафа, где лежал чемодан с одеждой. Может, попросить Мак подождать за дверью, пока она что-нибудь на себя набросит? Эта идея не показалась Колби хорошей, поэтому, глубоко вдохнув, она открыла дверь и чуть не рухнула.

Маккензи была в платье. Колби не раз пыталась представить себе, как та выглядит в столь женственном одеянии, но ни разу не угадала. Черная ткань облегала бедра и плоский живот как перчатка, и спускалась вниз до середины икры.

Колби задержала взгляд на ногах гостьи, представляя, что почувствует, когда они обовьются вокруг ее талии или плеч. Затем вдруг осознала, что разглядывает их до неприличия долго, и заставила себя улыбнуться, поднимая глаза к лицу Мак. Открыв рот, Колби пыталась что-то сказать, но слова не шли. Ей хотелось пройтись губами по этим прекрасным сильным плечам. Тогда, в их первый раз, у нее не было возможности исследовать тело Маккензи, и сейчас….

“Это слишком, да?”

Колби осознала, что стоит в дверях, пялясь на Мак, как девственница в свою первую ночь. И, судя по выражению ее лица, гостья не только это заметила, но и была этим смущена. Отлично, идиотка. Конечно, слишком.

“Что слишком?” - спросила Колби, пытаясь прогнать из головы туман.

“Платье. Мне сказали, что я слишком мускулистая, чтобы надевать платья без рукавов.”

“О, Господи! Ничего подобного. Ты не слишком мускулистая. И выглядишь в нем великолепно. Это была пара тупиц, да?” - Колби резко замолчала. Улыбка Маккензи, пожалуй, стоила того, чтобы зайти столь далеко.

“Рада слышать, что тебе нравится. Можно мне войти? Здесь дует.” - Колби быстро отступила назад, впуская Мак в комнату. Со спины платье выглядело так же прекрасно. Глубокий вырез открывал сильную, но женственную спину, и оканчивался чуть выше округлостей ягодиц. Осознав, что дверь все еще открыта, она быстро захлопнула ее.

Колби вздохнула. Что случилось с пацанкой, которую она знала в школе? Оказывается, иметь дело с безразмерными свитерами и широкими джинсами было намного проще. Ты должна радоваться, что она не заявилась сюда в своей рабочей одежде. Тогда бы ты уж точно валялась на полу задницей кверху.

“Я серьезно. Ты выглядишь великолепно.”

Улыбка Маккензи была теплой, и Колби немного успокоилась.

“Спасибо. Ты тоже выглядишь очень мило в этом халатике.”

Она смущенно отвернулась.

“Я собиралась принять ванну как раз перед тем, как ты позвонила.”

“Правда?” - Мак склонила голову набок. - “Не составить ли тебе компанию?”

При этих словах пульс Колби участился.

“Я бы очень этого хотела. Но ты уверена? Ты говорила, что очень устала. Твоя встреча порядком тебя вымотала. Надеюсь, она того стоила.”

Сначала Маккензи выглядела удивленной, а затем - рассерженной.

“Какое имеет значение, устала я или нет?”

“Что? Я только хотела сказать…”

“Я знаю, что ты имела в виду. Прости. Да, я устала, но я пришла сюда, чтобы забыть о беспорядке, который сейчас творится в моей жизни. И не хочу, чтобы мне говорили, что я выгляжу уставшей или работаю слишком много или… Я пришла сюда, чтобы…”

Колби стиснула зубы, а Мак сложила руки на груди.

“Зачем ты пришла сюда?” - Колби почувствовала, как в ней просыпается гнев, и не собиралась сдерживать его. Маккензи не имеет права вешать на нее свои проблемы. Это не она должна злиться, а наоборот. В конце концов, именно она…

“Зачем ты пришла сюда?”

“Я пришла, чтобы заняться с тобой сексом, о’кей? Я не хочу притворяться, что мы…”

“Скажи это,” - прошептала Колби.

“Что мы не просто используем друг друга.” - слова Маккензи упали, словно камни.

Колби сглотнула, чувствуя себя так, словно ее ударили, и, черт, это было больно. Она протянула руки, и Мак упала в ее объятия. Их поцелуй был страстным, губы одной жадно приветствовали прикосновения губ другой. Пальцы Маккензи опустились на талию Колби, развязывая пояс халата. Когда его полы распахнулись, Колби вдруг ощутила непривычное смущение. Поцелуй Мак стал нежным и, когда их губы разъединились, она прижалась лбом ко лбу Колби. Ее глаза долго и медленно ласкали тело Колби, пока, глубоко вдохнув, она не выдохнула:

“О, господи… Ты такая красивая…”

Колби внезапно почувствовала, как ледяной покров вокруг ее сердца, столь тщательно оберегаемый эти десять лет, начал таять.

Она пыталась сопротивляться, вспоминая раздражающе ослепительную улыбку Ника Копленда. Ей удалось отвлечься на пару секунд, но затем дрожащие губы Маккензи снова прижались к ее губам и заставили тут же забыть о нем. Она не противилась, когда Мак подтолкнула ее к кровати, и с радостью приняла на себя ее вес, когда они упали на постель, слившись в одно целое.

Колби парила в удовольствии, доставляемом ей Маккензи, блаженно осведомленная, что лежит обнаженной в объятиях женщины, которая, несмотря на всю их историю, оставалась для нее незнакомкой. Ей не хотелось сейчас быть ни в одном другом месте, и смутно, сквозь затуманенное сознание, Колби понимала, что это должно ее беспокоить.

Подняв руки, она освободила волосы Мак от заколки, позволяя им упасть каскадом вниз, а та просунула колено ей между ног, разводя ее бедра пошире.

“Твое платье…” - начала было Колби.

“К черту платье,” - Маккензи прижалась к ней еще сильнее. Колби вскрикнула и, сжав ягодицы Мак, изо всех сил прижала ее к себе. Она не могла поверить, что так быстро достигла грани.

Вдруг Мак замерла и присела, прижимая коленями бедра Колби. Та хотела запротестовать, но слова застряли у нее в горле, когда она прочитала на лице Маккензи явное возбуждение и озорство. Ее улыбка больше не была игривой, а напоминала Колби ту, которую она видела на ее лице в той самой душевой. Предвкушение. Черт… Тогда я тоже это почувствовала, но была слишком напугана, чтобы осознать.

“Подними руки, ” - попросила Мак, и Колби, поколебавшись, исполнила просьбу. Она увидела, что та держит в руках пояс от ее халата.

“Я собираюсь связать тебе руки. Ты не сможешь прикасаться ко мне. Только я к тебе. Понятно? “

Колби нахмурилась. Она поняла, но не была уверена, что ей нравится подобная идея.

“Колби, я… Я хочу, чтобы сегодня ночью ты была моей. Пожалуйста. Мне нужно забыть, насколько дерьмовой может быть моя жизнь. Хотя бы ненадолго.”

“Хорошо,” - согласилась Колби.

По непонятной причине Маккензи выглядела удивленной, хотя это был не первый их раз.

“Сегодня я - твоя. Ты можешь говорить и делать все, что только захочешь.” - Колби подняла руки над головой и скрестила запястья. Мак осторожно связала их.