Джоанна Троллоп - Любовь без границ

— Мисс Бачелор! — вырвалось у Кейт, и ее как пружиной подбросило на кровати.

— Вижу, я вам помешала. Прошу прощения. Нет-нет, вставать не нужно. Я пришла, потому что должна наконец составить о вас подлинное впечатление. — Переложив кофту в левую руку, гостья протянула правую для пожатия. — Как поживаете? К сожалению, нас некому правильно представить друг другу.

— Куда же я вас посажу?

— А что, на кроватях здесь не сидят?

— Разумеется, садитесь, если не возражаете!

— С чего бы вдруг я стала возражать?

— Мисс Бачелор… — Кейт невольно прикрыла ладонью уже зажившую щеку. — Я не знаю, как вести себя с вами, я ведь… я ведь не…

— Да, нам давным-давно следовало познакомиться, — кивнула Беатрис, усаживаясь на кровать Сони. — Ложитесь, ложитесь. По всему видно, что у вас болит голова.

— Да, немного. — Кейт скованно опустилась на подушку.

— К сожалению, мы не можем позволить себе роскошь постепенно узнавать друг друга. Придется узнать сразу и окончательно.

Отчего-то именно это помогло Кейт расслабиться. Она подвинула подушку выше и приняла полусидячее положение. Даже на кровати Беатрис Бачелор сидела очень прямо, как на стуле с жесткой спинкой.

— Мисс Бейн…

— Кейт.

— Благодарю. Видите ли, Кейт, моя совесть в этом деле не вполне чиста. Я пришла потому, что считаю ваше бегство с виллы Ричмонд отчасти следствием моего появления в жизни ее обитателей. Если то, что я их навешаю, мешает вам вернуться, я больше не стану обременять их своим присутствием. Могу, если нужно, дать слово.

Кейт во все глаза смотрела на мисс Бачелор.

— Я права?

— Да! — решилась Кейт, внезапно полная острого желания снять с души камень, ответить откровенностью на откровенность. — Я с самого начала вам завидовала. Вы такая умная, интеллигентная, во всем особенная! Вы… вы запали Джеймсу в душу. Но вам не стоит себя винить — это была лишь одна из причин, и притом не самая весомая.

— Это я тоже понимаю, — ровно произнесла Беатрис. — Вам показалось, что вы потеряли контроль над ситуацией.

— Откуда вы знаете?!

— Я тоже женщина, — ответила гостья и добавила с оттенком иронии: — Хотя на первый взгляд, быть может, и не скажешь. Каждая из нас хочет быть хозяйкой своей судьбы. Когда бразды правления ускользают из рук, это приводит в ужас. Приятно думать, что все и всегда решает разум (не это ли делает человека царем природы?), но на деле это не так. Куда чаще мы идем на поводу у своей натуры, следуем ее зову, не понимая, что далеко не всегда она манит нас к лучшему, что небольшое усилие мысли могло бы поставить все на свои места, вернуть чувство перспективы. Мы мечемся в поисках счастья, часто иллюзорного, и эти метания в конечном счете и есть жизнь.

Пока Беатрис говорила, Кейт все больше подавалась к ней и в конце концов уселась, свесив ноги.

— Похоже, самую большую глупость я совершила, избегая вас.

— Не стоит открещиваться от принятого решения, чем бы оно ни обернулось. Так называемый задний ум разрушает уважение к себе.

— Прошу вас, продолжайте приходить на виллу Ричмонд! — сказала Кейт, неожиданно для себя и тем более для мисс Бачелор. — Они не просто к вам привыкли, они вас полюбили. Даже Джосс, хотя вы и зовете ее Джозефиной.

— Не выношу уменьшительно-ласкательных имен. Должна сказать, что характер этой девочки хорошо говорит о вас как о матери.

— Я очень переживаю за Джосс, — призналась Кейт, понурив голову. — Не хочу, чтобы ее задело то, что случилось со мной.

— Ну конечно, это ее заденет. Не может не задеть. Девочке-подростку страшно вдруг осознать, что в мире хватает мужчин, способных ударить более слабого. Но если вы опасаетесь, что это надломит Джозефину, поселит в ней недоверие к мужчинам вообще, смело могу вас заверить: ничего такого не случится. Это сильная личность, достаточно гибкая и эластичная, чтобы приспосабливаться. Она очень к вам привязана, хотя и не спешит это демонстрировать. Если вы в принципе способны смириться с ее возвращением на виллу Ричмонд, сделайте над собой усилие и смиритесь. Это не первый и не последний случай, когда два близких и любящих человека не могут ужиться под одной крышей.

— С вами все кажется так просто!

Беатрис отвела взгляд, а чтобы не показаться невежливой, сделала вид, что стряхивает что-то с кровати.

— Что касается красивой, всесторонне развитой американки, она не представляет для вас угрозы.

— Мать Гарта?

— Кто же еще? — Беатрис едва заметно улыбнулась.

— Поясните!

— Не собираюсь.

— Не слишком ли вы все усложняете?

— Вы только что сказали, что со мной все кажется просто.

— Ну хорошо. Как поживает Леонард?

— Все еще сильно потрясен, но понемногу приходит в себя. Хотелось бы знать, что такое случилось с ним в молодости… что заставило надеть маску чудовища, когда на деле он сама доброта? Возможно, это результат столкновения личности с бездушной машиной английского образования… Мисс Бейн! Если я приглашу вас в гости, вы придете?

— К Деве Марии?

— Что, простите?

— Джосс говорила, что у вас все стены увешаны Девой Марией с младенцем Иисусом на руках.

— Ах это! — Беатрис поднялась. — Я вот еще что хочу сказать, мисс Бейн… Кейт. — Она посмотрела ей прямо в глаза. — Вы самостоятельная, законченная, полноценная личность. Отсутствие мужа не делает вас менее достойной женщиной, как меня не делает менее достойной отсутствие детей. — Она протянула руку в знак прощания. — Провожать не нужно, я вполне способна сама найти дорогу к выходу. Еще раз повторяю приглашение в гости. До встречи! Ложитесь и собирайтесь с духом для дороги назад, к жизни.

Кейт пожала мисс Бачелор руку, поражаясь сухости ладони. Кожа напоминала папиросную бумагу, скомканную, а потом разглаженную утюгом.

— Что, если… — она помедлила, не выпуская руки, — что, если окажется, что назад дороги нет? Что я сломала все так основательно, что уже не починить?

— Такое возможно, и тут уж, конечно, ничем не поможешь. Но лучше все-таки знать наверняка, а для этого придется спросить.

Беатрис мягко, но решительно высвободила руку и вышла из комнаты. Было слышно, как она спускается по лестнице.

Разговор в индийском ресторане лишь отчасти успокоил Гарта. Джеймс был парень что надо, и как раз в этом состояла главная проблема. Если уж он, сам того не желая, поддался обаянию этого человека, то что говорить про Блуи? Она должна быть от Джеймса без ума! Восхищаясь отцом как ученым, Гарт сознавал, что как человеку ему многого недостает. Не то чтобы Рэндольф Ачесон был холоден и неприступен, просто придавал слишком большое значение правилам, режиму, рутине. Джеймс хоть и ценил порядок, но не держался за него с таким бульдожьим упорством и умел на многое смотреть сквозь пальцы. То же самое можно было сказать о Хью. Эти двое были много старше Рэндольфа, но как-то… живее, что ли. Умели дурачиться, много смеялись. Выходило, что способность радоваться жизни зависит не от возраста, а от характера.