София Герн - Горький мед

— Не отпускай! — взмолилась она. Ей хотелось быть с ним и совершенно не хотелось ни гулять, ни обедать.

— У нас еще будет время, — сказал он и нежно поцеловал ее в лоб, — пойдем. Я хочу показать тебе свое приобретение.

— Они, что, тут рядом?

— Нет! — засмеялся он. — Нам придется немного прокатиться до загонов.

— Как это «прокатиться»?

— Я же сказал, ничего не бойся. Твоя смирная лошадка уже ждет тебя.

— Антонио! Я не умею ездить верхом!

— Это очень просто, — сказал он, — уверен, что у тебя получится с первого раза. У тебя замечательное чувство ритма, а это обязательное условие в общении… с лошадьми. — Теперь он был нарочито серьезен, но она сразу поняла, что он имеет в виду, и невольно расхохоталась. Этот человек все сводил к одному! И это ей нравилось!

Полина не ожидала сама от себя такой легкости, с которой ей удалось справиться с серой тонконогой лошадкой, которую ей подвел Антонио. Все опасения куда-то исчезли, но все равно она просто обмерла от ужаса, когда увидела великолепных животных, размещенных в отдельных загонах. Антонио объяснил, что лучше их держать порознь. Это были боевые быки, и агрессивность их не знала предела. Горы железных мускулов, вздыбленные загривки, утробный рев и ужасающие рога. Все это великолепие отливало на ярком солнце почему-то лиловым цветом, хотя все четыре быка были черными. И с этим бегающим, мычащим, бодающимся кошмаром ему приходилось иметь дело один на один!

— Правда, красавцы? — спросил Антонио, когда они спешились с лошадей, совершенно не реагирующих на присутствие быков.

— Не могу сказать, что не великолепны. Но, Антонио, это же просто какие-то монстры!

— То, что нужно. — Он усмехнулся и подошел к загону совсем близко. — Иди сюда, не бойся!

Она пошла за ним, как сомнамбула.

— Посмотри, вот этот — настоящее исчадие ада! Но как красив!

Бык бросился на барьер. Его глянцевая гладкая шкура блестела, как обсидиан.

— Торо! — крикнул Антонио и перемахнул через изгородь, не успела Полина и рта раскрыть. Она чуть не закричала, но поняла, что делать здесь этого нельзя, и закрыла рот руками. Эредья, безоружный, стоял перед свирепым животным, а тот замер от неожиданности и остановился, принялся рыть копытом желтый песок. Глаза быка были налиты алой кровью, и против него стоял его извечный враг, матадор. Стоящие вокруг загона люди захлопали и закричали что-то одобрительное в адрес Антонио. Полина огляделась по сторонам. Эти люди — настоящие безумцы, и первый безумец — ее новый любовник. Вот сейчас зверь бросится на него и подденет на свои острые рога. И все. И будут уже другие крики, и будет кровь на желтом, сверкающем песке, и она, Полина, сейчас, вот сию же минуту, лишится чувств. Кто-то схватил ее за руку. Она оглянулась. Это был Санчо. Его глаза сверкали восторгом, и в них она не увидела ни крупицы страха. Она снова посмотрела в загон. Там было достаточно места для маневра. Она понадеялась, что Антонио знает, что делает. И в этот момент бык ринулся на него. Он мгновенно отскочил в сторону, так быстро, что она не успела зафиксировать его движение. Зверь замер, не двигался и Эредья. Потом он снова что-то крикнул, и бык начал свое наступление. Антонио обошел его, и рога животного опять миновали человека. Их смертельная игра, как показалось Полине, длилась бесконечно. Или просто время замерло.

— Антонио настоящий мастер! — восхищенно проговорил Санчо. — Мне хотелось бы стать таким, как он. Но нужно учиться. Очень долго учиться. И не знать страха!

Наконец Эредья покинул эту импровизированную арену Он стоял рядом с Полиной и своим крестником, улыбался, но дыхание его говорило о том невыразимом напряжении, которое он только что испытал.

— Что ты делаешь?! — дала она волю чувствам. — Зачем?!

— Я должен был проверить, хороший я приобрел товар или нет. Скажу откровенно, не очень хороший. Но сойдет.

— А очень хороший бык тебя бы прикончил! Так?

— Нет конечно. Просто наш танец был бы короче. И у меня оставалось время перемахнуть через барьер. А тут этот красавец стал уставать.

— А ты не устал?

— Нет. Во всяком случае, не настолько, чтобы не пройтись до оливковой рощи! Санчо, беги домой! Мы с Полиной немного прогуляемся. Готова? — спросил он ее и, не дожидаясь ответа, повел к лошадям.

В тени оливковых деревьев было даже прохладно. Сквозь глянцевые листья пробивались лучи солнца, становясь зелеными. Они остановились у быстрого ручья с чистейшей водой, настолько прозрачной, что, казалось, можно пересчитать все разноцветные круглые камешки на дне. Перелетая с ветки на ветку, порхали и протяжно свистели какие-то маленькие птички, их вовсе не спугнуло появление людей. Антонио помог Полине сойти с лошади, и она оказалась снова в его объятиях. Лошади направились к ручью и принялись жадно пить холодную воду. Вокруг не было ни души.

— Здесь удивительно спокойно, — сказала Полина.

— А ты больше всего на свете ценишь покой? — спросил Антонио. — Для такой молодой девушки это странно.

— Ценила. Но ведь я здесь. А это принесет мне большие проблемы, как ты понимаешь.

— Понимаю. Но они разрешимы.

— Интересно, и как я буду теперь общаться с Акулиной? Думаешь, она мне простит прогулку на твое ранчо? И как мне объясняться с Олегом? Что я ему скажу?

— Я думаю, нужно говорить правду. Так легче.

— Ох, Антонио! Я не хочу тебя ни в чем винить, я сама виновата, но мы с тобой, по-моему, совсем с ума сошли. Особенно я.

Вместо ответа он уселся на траву под старым оливковым деревом и потянул ее за собой. Она села рядом. Он положил ей голову на колени и прикрыл глаза. Полина не удержалась и погладила его по волосам, ощущая их шелковистую мягкость, потом провела пальцем по его губам, положила ладонь на лоб, отодвинув упрямую прядь.

— У тебя прохладные руки. Так приятно. — Он открыл глаза, и она тут же стала тонуть в их головокружительной глубине, но ей удалось все-таки отвести взгляд.

— Знаешь, ко мне, когда мы только приехали, заходил Санчо. Он настроен очень решительно, я бы даже сказала враждебно. Ему совершенно не хочется ехать на виллу, когда там Акулина. И меня он воспринял как врага.

— Что ж, это неудивительно, — хмыкнул Антонио. — Ты обиделась?

— На ребенка? Нет. Но ситуация от этого не стала проще. Кстати, я на него внимательно посмотрела. Знаешь, это странно, но…

— Что?

— Он похож на тебя!

Антонио поднялся и протянул Полине руку:

— Пойдем. Нас давно ждет обед. Он, конечно, будет попроще, чем тот, который готовит Лусия, но отличные стейки я тебе гарантирую. Ты любишь мясо прожаренное или с кровью?

— С кровью, — призналась Полина. — И сильно перченное.

— Я так и думал. Иди, я подсажу тебя в седло.

Они ехали в полном молчании, и Полина не могла понять, почему Антонио увел разговор в сторону, когда она заговорила про мальчика. Где-то на периферии сознания у нее мелькнула одна мысль, но тут же ускользнула, оставив лишь легкую тень. Но и тень вскоре исчезла.