Розмари Роджерс - Любовная игра. Книга первая

— Мне понравился иллюстрированный рассказ, который вы сделали для журнала «Фан энд гейме». Это реклама перед съемками нового фильма, в котором вы участвуете?

Лицо Сары пылало, когда она ледяным голосом ответила:

— Нет.

Может быть, он поймет намек. Наступила длинная пауза, в течение которой Сара почти заснула, зная, что снова ушла от опасности.

— Устали, а?

— Г-м-м-м.

Ей хотелось, чтобы он замолчал. Как поступила бы Дилайт?

Вытянув ноги на всю длину роскошно обитого сиденья, Сара сказала, как ей казалось, похожим на сонное бормотание голосом:

— Пожалуйста, будь добр, разбуди меня, когда приедем, гм?

Она действительно заснула и проснулась, когда машина стояла у ворот и их проверял охранник в униформе. Лимузин торжественно остановился у серого здания, совсем крошечного по сравнению с огромным, как ангар, съемочным павильоном.

— Мне сказали, что сначала вас надо доставить в гримерную. Удачи, гм!

Чувствуя себя немного виноватой, Сара одарила его улыбкой и сказала:

— Спасибо, что дал мне поспать!

— Конечно.

Водитель был молод и задумчиво смотрел ей вслед, пока она не вошла в здание. Как мало она похожа на свои фотографии! Трудно сказать, скрывалось ли под спортивным костюмом, спасавшим от утренней прохлады, сочное тело, которое он так страстно возжелал. Как бы ему хотелось выяснить это! Итак, это была Дилайт Адамс. Удивительно, но вблизи они все немного разочаровывали, особенно по утрам!

— Дилайт!

Лицо мужчины, окликнувшего ее и спешившего ей навстречу, преждевременно избороздили морщины, в его голосе слышался британский акцент. Вспомнив по фотографиям, кто это, Сара удостоила его улыбки. Лью Вейсман тоже был маминым агентом и недавно подключился к фильму, чтобы, по настоянию Моны, присмотреть за Дилайт во время съемок «Могавка».

«Он постоянно придирается, и иногда от этого я готова полезть на стенку, но, думаю, я действительно люблю Лью, — по секрету сказала Дилайт во время одной из репетиций. — По крайней мере, я уверена, что он захочет переспать со мной только одним способом!» — И расхохоталась, увидев возмущенное выражение на лице Сары.

— Привет, Лью!

На вытянутой физиономии мужчины не появилось ответной улыбки, его глаза почти с упреком сверлили ее.

— Привет, Лью, говорит она. И все. Как будто мы не должны были ужинать вместе вчера вечером. А когда я пытался дозвониться, тебя не было дома. Что ты сочинишь на этот раз?

Пока он разглядывал ее лицо, Сара пережила неприятные мгновения, думая, догадается ли он, что она вовсе не Дилайт. Ей пришлось вспомнить, что Дилайт не встречалась с ним лицом к лицу с того времени, когда мама Мона пригласила его стать своим агентом. Следовательно, он не слишком хорошо ее знает.

— Я отключила телефон. — Когда сомневаешься, говори правду! Сара спокойно посмотрела на него и опустила глаза. — Меня замучили назойливыми звонками, а я хотела немного поспать.

— Ха!

По его презрительной усмешке она не могла догадаться, верит он ей или нет, но какое это имело значение? Дилайт никому не позволит запугать себя!

— Может быть, тебе еще никто не говорил, что агент дорожит своим временем. Мне приходится возиться и с другими клиентами, не забывай этого, детка!

— С такими, как Гарон Хант? Гм, он шикарен! Ты познакомишь меня с ним?

Сара подумала, что с удивительной легкостью вживается в роль Дилайт и мысленно поздравила себя. Она взглянула на Лью с вызовом.

К ее удивлению, тот тряхнул головой.

— О Боже! И это все, о чем ты способна думать? Я, наверно, ошибся, взяв тебя. Я из кожи вон лез, пробивая тебе эту роль, чтобы ты могла изменить свой имидж. Может быть, вместо агента тебе нужна фирма PR!

Она взяла его за локоть, ее рука с длинными, покрытыми красным лаком ногтями, как и ее накрашенное лицо, выглядели непривычно.

— Ну, ну, Лью, не сердись! Прошу прощения за вчерашний вечер, но мне действительно нужен был отдых. Я… Я была как комок нервов!

— Чушь несусветная… что только мне не приходится терпеть! Ты похожа на свою мамашу больше, чем я думал. Ты знаешь это? Но не пытайся надуть меня еще раз, слышишь? Мне некогда попусту тратить свое время, мисс Адамс!

— Мне очень жаль, честно. Я действительно буду хорошо себя вести. Я… Я решила исправиться. Как бы заново родиться, понимаешь?

Видя, как меняется выражение лица Лью, когда он смерил ее оценивающим взглядом, Сара подумала, что зашла слишком далеко.

— Забудем об этом, — хриплым голосом сказал он наконец. — Ты просто докажи им, что я не ошибся, выбрав тебя для роли Фран, слышишь? Было бы хорошо, если бы ты сыграла лучше, чем во время пробы, иначе я стану посмешищем.

Пока Сара ничего не делала, только сидела. Вполне возможно, что, несмотря на необходимость приезжать сюда каждое утро, чтобы переодеться и загримироваться, те сцены, в которых она участвовала, не будут сниматься. Но для Сары, в прошлом несколько раз видевшей, как ее мать «играет понарошку» (как она говорила еще ребенком), было привычно спокойно сидеть, забившись в уголок звукозаписывающей студии, и наблюдать за игрой актеров. Как ни странно, ей даже удалось преодолеть присущее перед выходом на сцену волнение, которое преследовало ее весь вчерашний вечер. Сара обнаружила, что способна даже смеяться — правда, не очень громко; неожиданно у нее появилась надежда: может быть, я больше похожа на маму Мону, чем ты даже думал, Лью. Я хорошо сыграю эту роль. Так хорошо, что они рты пораскроют.

Короткая, но важная сцена любви между Гароном Хантом, игравшим переодетого полицейского, и Дилайт Адамс в роли Фран, испорченной богатой девицы, отец которой руководит шайкой торговцев наркотиками, длилась дольше, чем ожидалось.

— Что, черт возьми, происходит с этой маленькой глупой сучкой? Раньше перед камерами она сбрасывала всю одежду, а сейчас никак не может оголить свою грудь. Ради Бога, Лью, поговори с ней!

Ден Реймонд, руководивший съемкой этой сцены, был уже готов рвать свои редеющие волосы. Итак, это изменение, внесенное в сценарий в последнюю минуту, но идея принадлежала Гарону, который сам ставил эту оценку.

— Ден, ты же прекрасно знаешь, что Дилайт захотела эту роль потому, что она естественна и отличается от ее прежних ролей. Она хочет показать зрителям, что умеет играть, а не просто ходить с важным видом, показывая свои прелестные сиськи и зад. В контракте сказано…

— Ден, Лью прав. Я уверена, Гарон разрешит — ведь было задумано опробовать в этой сцене новый поворот. Ты же знаешь, какой он педант!

Кривая усмешка Лью Вейсмана выражала признательность за неожиданную поддержку, которую он только что получил от Салли Локвуд, супруги Гарона, с которой тот снимался в главных ролях и состоял в браке уже пятнадцать лет. Среди звезд Голливуда их брак считался самым прочным. Салли никогда не подавала вида, что ревнует, даже иногда, когда Гарон изредка позволял себе забавляться на стороне. Актеры труппы шепотом говорили, что именно этим она удерживала его при себе.