Дженис Хадсон - Сердце Сэмми

Генри только пожал плечами.

— Делай как тебе удобнее. Впрочем, ты всегда так и делаешь.

— Хорошо. — Ник кивнул отцу, затем Сэмми и вышел из сада через боковые ворота. У подъезда он остановился возле потрепанного «форда». Теперь Ник знал, что это машина Сэмми. Черт возьми, на свою зарплату она могла бы позволить себе что-нибудь поприличнее! Или хотя бы покрасила эту рухлядь. Ник хотел уже отойти, как вдруг что-то внутри машины привлекло его внимание. Наклонившись, он заглянул внутрь через открытое окно. На переднем сиденье лежала газета с объявлениями. Протянув руку, Ник взял верхнюю страницу. Это был сегодняшний номер, и три объявления под рубрикой «Требуются» были обведены красными кружками.

Саманта Карлмайкл явно не собиралась ждать конца испытательного срока. Это удивило Ника. Он считал Сэмми холодной, уверенной в себе выскочкой с железной хваткой и никак не мог предположить, что она так быстро сдастся.

Остаток выходных и в начале следующей недели Ник старался не думать о том, что Сэмми ищет новую работу. Он вовсе не собирался жалеть о ее уходе.

И все же мысли о Сэмми не шли у него из головы. А что если он был к ней несправедлив? Что если она хочет уйти с предприятия только из-за его отношения?

Нет, скорее всего она уходит потому, что знает: работа ее никому не нужна. Понимает, что никогда не сможет обвести Ника вокруг пальца, как обвела Генри.

Тогда почему это так волнует его?

Ник собирался поговорить с Сэмми, но всякий раз, едва завидев нового президента компании, Саманта поспешно исчезала где-нибудь на другом конце завода. Что ж, тем лучше, потому что Ник помнил не только газету с объявлениями на переднем сиденье ее машины. Перед глазами его часто вставал образ Сэмми, выходящей из бассейна: вода, стекающая по золотистой коже, капельки, дрожащие на ресницах, вздымающаяся при каждом вздохе грудь, блестящие мокрые губы.

Черт побери, он должен перестать о ней думать! Она ведь любовница Генри.

Неожиданно раздался раскат грома. Удивленный, Ник поднял голову и увидел, что по оконному стеклу барабанит дождь. До этого он как-то не обратил внимания на погоду. И еще он не заметил, что сейчас уже половина восьмого и почти все сотрудники давно покинули свои кабинеты. Наблюдая за бушующей за окном грозой, Ник подумал о том, что пора поехать домой и поужинать.

Оконное стекло увеличивало попадавшие на него капли, напоминавшие Нику другую капельку — на родинке выходящей из бассейна Сэмми.

Все, хватит!

Сейчас он поедет куда-нибудь ужинать. Может быть, проливной дождь, под который он неминуемо попадет по дороге к машине, промоет ему мозги.

Ник запер за собой дверь кабинета. Холл был освещен, но абсолютно пуст. Шаги его отдавались эхом. Ник никогда не думал, что в опустевшем к концу дня здании царит самый настоящий дух одиночества. Или дело не в здании? Может, это он чувствует себя одиноким?

Ерунда!

А даже если и так, у него нет времени размышлять о таких пустяках. Ему надо управлять компанией.

Ник вдруг задумался о том, испытывает ли Генри нечто подобное. Может, ему тоже не хватает той близости, которая существовала между ними в те далекие времена, когда они еще называли друг друга отцом и сыном.

Отцом и сыном. Как давно это было! И все же в тот день, в больничной палате, Генри представил его Сэмми именно как своего сына. Почему, ведь он не произносил это слово более двадцати лет? Может, Генри тоже был одинок?

С такой женщиной, как Сэмми? Невозможно. С ней мужчина не может чувствовать себя одиноким.

Но хватит, черт возьми, хватит думать о ней!

Ник вышел на улицу. Днем температура достигала почти ста градусов, но дождь все изменил. Сейчас было гораздо прохладнее. Однако дождь стихал — потоки превращались постепенно в изморось. Значит, ему не удастся промокнуть так сильно, чтобы это помогло забыть о Саманте Карлмайкл.

Ник как раз думал о том, что делает Сэмми дождливыми вечерами вроде этого, как вдруг внимание его привлек звук, который ни с чем невозможно спутать, — звук машины, которая не желает заводиться. Дребезжащий звук неисправного мотора эхом отдавался среди зданий под темным грозовым небом.

Потом Ник увидел ее. Сэмми. Она сидела одна в своей обшарпанной машине, кругом не было ни души.

«Крэнк, крэнк, крэнк», — раздавался треск мотора.

Так она наверняка посадит аккумулятор.

«Крэнк, крэнк, крэнк… клик, клик».

Вернее, она уже его посадила.

Щелкнув в последний раз, аккумулятор затих. Сэмми уткнулась головой в руль и поклялась, что не разревется. У нее всего-навсего сел аккумулятор. Не бог весть какое событие, чтобы плакать из-за него только потому, что она сидит здесь одна, идет дождь, уже почти темно, до дома восемь миль, а кругом ни души и помочь ей некому, кроме такси, на которое у нее нет денег… Нет, плакать абсолютно не из-за чего.

Черт побери!

«Ты неплохо научилась заботиться о себе, да, Сэмми?»

— Заткнись, Джим! Я прекрасно могу с этим справиться.

Конечно, она могла с этим справиться. Особенно если бы ее сосед вернул наконец провода, которые одолжил еще прошлой зимой. Но Сэмми не могла припомнить, чтобы он это сделал. Двигатель наверняка не заведется. Оставалось только зайти в цех. Кто-нибудь из вечерней смены наверняка согласится помочь завести машину.

Сэмми не любила просить о помощи. Она чувствовала себя при этом так, словно не в состоянии сама о себе позаботиться. Но на этот раз у нее не было выбора.

Сэмми нажала на ручку и толкнула дверь. Дверь не открывалась. Она толкнула еще раз. Снова никак. На третий раз должно повезти. Надавив на ручку, Сэмми изо всех сил ударила по дверце плечом. Дверца распахнулась, ручка выскользнула из пальцев Сэмми, сломав ей два ногтя. По инерции Сэмми пролетела вперед, ударилась лбом о дверцу и едва успела подставить руку, чтобы не оказаться на земле. В результате рука попала в грязную лужу, и она больно ушибла ладонь о камень.

Сэмми выпрямилась, испытывая отвращение к себе, и вынула ключи из замка зажигания.

«Здорово у тебя получается, Сэмми!»

— Пошел ты к дьяволу, Джим! — пробормотала она, но тут же вздрогнула. После смерти мужа Сэмми узнала его гораздо лучше, чем за все годы совместной жизни, поэтому она невольно подумала о том, что именно дьявол занимается сейчас ее супругом там, куда он наверняка попал.

Сэмми пробормотала молитву, прося Господа простить и ее, и мужа. Затем она вылезла из машины, стараясь не попасть в лужу, и подошла к багажнику. Дул холодный ветер. Сэмми дрожала. У нее болела голова. Грязными холодными пальцами она потерла то место, где завтра наверняка появится синяк, — прямо над левым глазом.

Сэмми открыла багажник. Свет, конечно же, не загорелся. При тусклом свете фонарей, освещавших стоянку, она стала искать провода, которых там, конечно же, не было.