Рэйчел Гибсон - Чистосердечные признания (ЛП)

Какая-то дерьмовая музыка в стиле кантри-энд-вестерн лилась из старого автомата. Интересно, у них есть что-нибудь крышесносное, типа «Металлики»? В кафе никого не было, кроме повара, отправившегося в подсобку на перерыв, и официантки с длинной косой. Официантку звали Пэрис – Майрон прочел имя на бейджике и решил, что оно звучит экзотично. У нее были большие руки, широкие кости и большие груди. Как раз с женщинами такого типа ему нравилось бороться. Есть за что ухватиться. Официантка принесла ему еще колы и не пялилась на него, как на чудо морское.

- Спасибо, Пэрис, - поблагодарил Ламбардо и решил завязать беседу – вдруг удастся выудить какую-нибудь информацию? – Тебя назвали в честь того Парижа, что во Франции, или того, что в Техасе?

- Ни то ни другое. Маме просто понравилось имя.

- Мне тоже нравится. Звучит экзотично. – Майрон глотнул колы и спросил: - А ты давно здесь живешь?

- Всю жизнь. А ты откуда?

- Отовсюду и ниоткуда. Я профессиональный реслер и много разъезжаю.

- Ты реслер? – Глаза Пэрис расширились, и она раскраснелась от возбуждения. – Ты знаком со Скалой?

- Конечно, - солгал Майрон. – Мы близкие приятели.

- Правда? Он мой любимец!

Да все женщины любили Скалу – знаменитость. На какое-то время Майрон тоже урвал себе кусочек славы: пока был Мики-волшебным гномом, люди хотели с ним пообщаться. Ламбардо даже провернул несколько матчей в более высокооплачиваемых местах и смог сводить на свидания несколько цыпочек нормального роста. А потом эта сучка-репортерша, Хоуп Спенсер, превратила его в РуПола – и бац! все закончилось.

В двадцать шесть лет Майрон оказался не у дел. Он хотел вернуть себе прежнюю славу. Одна статья. Стоит этой Спенсер написать всего одну статью – и его репутация восстановлена. Пусть журналистка даст ему, что он хочет, и Ламбардо оставит ее в покое.

- А ты участвовал в боях Всемирной Федерации Реслинга?

- Не-а, но это моя мечта, - признался Мялка и зажевал картошку сандвичем. Очередная волна политкорректности, прокатившаяся по стране, уничтожила реслинг карликов. ВФР слишком боялись негативной реакции спонсоров матчей. Можно подумать, Майрон делал что-то не столь достойное, как борцы обычного роста! В последнее время он прикидывал, а не перебраться ли в Мексику, где мини-реслинг процветал? – Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы выступать на ринге?

- Я? – Пэрис рассмеялась и прижала руку к сердцу. – Я никогда не смогла бы заниматься реслингом.

Майрон сосредоточился на ее руке и больших грудях.

- Конечно же, смогла бы, милашка. Готов поспорить, ты отлично смотрелась бы в спандексе. – Мялка перевел взгляд на покрасневшее лицо официантки. – Я бы сам с удовольствием поборолся с тобой пару раз.

- О, не думаю. – Пэрис посмотрела куда-то поверх его головы, и между ее бровями залегла морщинка. Собеседница явно встревожилась. – О нет, это же Дилан, - произнесла она.

Майрон оглянулся через плечо на высокого ковбоя, который как раз выбирался из шерифского «Блейзера».

- Голова моя два уха! – ругнулся Ламбардо. – Тебе придется меня спрятать. – Он соскочил с табурета, перемахнул через стойку, как через «коня» в спортзале, и приземлился по другую сторону. – Если спросит обо мне, не говори, что я здесь.

- Думаю, он пришел из-за того, что сделала я.

Майрон присел на корточки и прижался спиной к полкам за стойкой. Он надеялся, что Пэрис права. Надеялся, что шериф пришел не за ним. Мялка предостаточно наслушался о людях, гниющих за решеткой в захолустных городках, а среди знакомых реслеров ходили легенды о случае, когда Карлика Тэда арестовали в Оклахоме. Его тогда заставили танцевать, словно сопляка какого-то, да еще и распевать «The Lollipop Guild» перед толпой пьяных полицейских. Пожалуй, это даже вдвое унизительнее, чем когда тебя росчерком пера превращают в «голубого».

Майрон услышал, как дверь открылась, затем захлопнулась, и по линолеуму раздался тяжелый стук каблуков.

- Привет, Пэрис, - окликнул мужчина, стоя всего в полуметре от того места, где прятался реслер. – Как дела?

- Хорошо. Что будешь, Дилан?

- Ничего. Там снаружи стоит «мини-виннебаго» с лас-вегасскими номерами, и я ищу владельца. Его зовут Майрон Ламбардо, он ростом примерно сто шесть сантиметров. Ты его не видела?

- А что, он опасен?

- Просто хотел с ним побеседовать.

Повисла пауза, и Майрон задержал дыхание.

- Он был здесь до тебя, но уже ушел, - ответила Пэрис, и если бы Ламбардо не прятался под стойкой, то расцеловал бы спасительницу.

- И как давно он ушел?

- Где-то час назад.

- Не видела, куда он направился?

- Нет, - отозвалась Пэрис. И раз уж Майрон не мог ее поцеловать, то провел рукой по ее икре, под джинсовую юбку, благодарно похлопал официантку по колену.

- Ну, если еще раз его увидишь, то обязательно позвони в участок.

Пэрис снова замолчала, и Ламбардо задумался, собирается ли она его пнуть или сдать шерифу.

- А что он натворил?

- Нарушил запретительный приказ.

- В отношении кого?

- Миз Спенсер.

- О. – Вот теперь Пэрис и правда пнула Мялку.

- Что такое? – спросил шериф.

- Да ничего. Просто жука раздавила.

Майрон обхватил рукой ее бедро и держал, так, чтобы официантка не отвесила ему еще пинка. Она застыла на месте, и реслер ждал, не разразится ли Пэрис криками.

- Если увидишь его у «виннебаго», звони.

- Ладно.

Шаги удалились, дверь открылась и захлопнулась.

- Ушел? – прошептал Майрон.

- А ну убери руки из-под моей юбки!

Ламбардо медленно провел ладонью вниз по мягкому бедру к колену.

- У тебя потрясная кожа.

Пэрис отступила назад и посмотрела на него сверху вниз, словно Майрон и правда был жуком.

- Ты тут охотишься за Хоуп Спенсер.

- «Охочусь» - слишком сильно сказано. – Он встал и запрыгнул на стойку. Устроившись на краю, Мялка оказался почти лицом к лицу с Пэрис. – Мне просто надо, чтобы она кое-что для меня сделала.

- Что именно? Родила тебе ребенка?

- Черт, нет. Ненавижу эту дамочку.

Сердитое выражение лица Пэрис сменилось удивленным:

- Правда?

- Да. Она мне жизнь испортила.

- И мне. Стоило ей заявиться в город, как все мужики стали за ней гоняться.

- Это за Хоуп-то? Да она чересчур тощая.

- Ага, это ты только так говоришь.

- Нет. Мне нравятся фигуристые девчонки. – Майрон оглядел официантку с головы до ног. – Девчонки вроде тебя.

* * *

Хоуп сунула руки в прочные перчатки и вступила в бой с сорняками, разросшимися в старом розовом садике перед домом Доннелли. Послеполуденное солнце палило, нагревая голову даже через «гэповскую» бейсболку, а вокруг жужжали насекомые. Хоуп одела бежевые шорты и красный топ, а на все открытые участки кожи нанесла солнцезащитный крем и средство от комаров. На крыльце стояла большая накрытая кружка ледяного чая, а из CD-плейера доносилась песня Бонни Рейтт.