Изабелла Розенталь - Святая грешница

— Нет, Мария, не хочу. Я не заслужила столь дорогие наряды и не собираюсь ими пользоваться. Мне в них будет некомфортно.

— Вот и мне некомфортно. Хорошее слово ты подобрала для моего состояния. Но я немного о другом. Сегодня я стояла возле кормушки, но птиц там не было. Я даже не уверена, что они туда прилетают, ведь их никто не прикармливает. Но я решила, что должна отправиться в путь, как это делают птицы.

— Ты хочешь научиться летать?

— Да, можно и так сказать. Я хочу почувствовать, что мне хочется открывать утром глаза и улыбаться. Если хочешь, ты можешь отправиться со мной в путешествие.

— Нет, Мария, не хочу. Что я там буду делать? Выслушивать твои стенания о том, как плохо жить, когда у тебя все есть? Нет… Или ты так намекаешь, что мне пора убираться отсюда? Так ладно, пойду искать себе другую кормушку. Не удивительно, это так на тебя похоже.

Марию огорчило то, что говорит Анита. Она никогда не думала, что ее кто-то видит в таком жестком свете. Она привыкла к тому, что ее все любят, приносят подарки, от которых она часто отказывается. Но в любом случае — ей это приятно. Ведь если приносят подарки, значит любят.

— Я не хочу, чтобы ты уходила. Если ты со мной не поедешь, оставайся здесь. Все равно надо, чтобы за домом кто-то следил.

Во дворе раздался какой-то шум, Мария подошла к окну и увидела, что к кормушке подлетела огромная птица пестрой окраски.

— Посмотри! Анита, оставайся здесь, я прошу тебя. Мне хочется сделать для тебя что-то хорошее, позволь мне сделать что-то хорошее, оставайся.

На самом деле Анита радовалась такому стечению обстоятельств и с радостью в глазах, которую тщетно пыталась скрыть, отправилась открывать дверь. Нежданным гостем оказалась соседка Аниты, которая была обеспокоена ее пропажей, ведь девушка сидела с ее детьми, когда соседка брала дополнительную работу. Она рассказала, что Алекс устроил дома погром, потом стал бегать по всем соседям в поисках жены — ему казалось, что она прячется от него. А когда соседка пришла за помощью, сказал ей: «Вы наверняка знаете, где живет эта ужасная Мария, так вот ваша любимая помощница решила пойти по ее стопам, там ее и ищите».

Оставляя свой дом, Мария чувствовала, что не вернется сюда никогда. По крайней мере, ей хотелось бы так сделать. Она сделала пару шагов за ворота и остановилась. «Что я делаю?» Через пару минут она шла, ускоряя шаг, боясь передумать и вернуться обратно.

Но пути назад не было. В доме вовсю хозяйничала Анита, к которой обещала приходить соседка. Мария понимала, что, возможно, из обители любви дом может перевоплотиться в детский сад с появлением соседки, но ее это не беспокоило. Она доверяла тому чувству, что ее вело теперь вперед, хоть она и сама еще не понимала, что это за чувство.

На улице она совсем не замечала людей, которые шли мимо. Она упрямо вышагивала в сторону порта, как вдруг услышала едва знакомый голос.

— Мария, это ты? Я хотел с тобой обсудить нашу последнюю встречу. — Он подошел близко и говорил так тихо, что ей пришлось остановиться. — Сделай вид, что мы только что познакомились!

Это был тот самый министр образования. Он торопился на очередное собрание по решению вопросов дополнительного образования детей, которое проходило достаточно близко от места, где он встретил Марию и не хотел, чтобы его увидели с этой женщиной.

— Так зачем ты ко мне вообще подошел, если боишься испортить свою святую репутацию, хотя я бы твоих детей вместе с их родителями могла бы кое-чему научить!

— Мария, ты знаешь, я не верю, что ты удалила пленку.

— Да не было никакой пленки.

— Как я могу тебе верить? Ты же всегда делаешь все так, чтобы было по-твоему.

— Этот случай был забавным, согласись. И та девушка, которая тебя сфотографировала, будет меня замещать по всем интересующим тебя вопросам. Я уезжаю, так что это лучшее доказательство того, что ты больше меня никак не интересуешь.

Министр лишь вздохнул и, ничего не понимая, отправился в сторону предстоящего собрания. Он действительно любил детей и не хотел бы примешивать свои личные предпочтения к работе.

Она укутала лицо шарфом так, что выглядывали лишь одни зеленовато-синие глаза. Они всегда становились ярче ближе к зиме. Ей казалось, что корабль уйдет без нее, что она не успеет на последний рейс и придется вернуться. Но она хотела найти себя и уже не могла остановиться. Ей надо было найти что-то, что она не могла себе представить никак. Казалось, что какой-то незримый дух зовет ее бежать из дома, куда с такой радостью однажды ее принесли много зим назад. Вдруг она стала замечать вещи, которые никогда не замечала раньше. Старая женщина с огромными серьгами в ушах встретилась ей на пути. Она стояла на дороге и смотрела Марии прямо в глаза. Мария побежала, спотыкаясь, и обронила сумочку. Поднимая ее, она заметила, как женщина слегка наклонилась и продолжала следить за каждым движением Марии. «Какой ужас, может быть, это еще одна жена? Или чья-то мать? Прочь, прочь, отстаньте от меня все!» Женщина так и продолжала смотреть ей вслед. Еще раз обернувшись и убедившись в этом, Мария зашла в здание, где спешно купила билет-люкс. Она купила номер в каюте, убедившись у администратора, что с ней никто больше не поедет. Ей казалось, что только одиночество сейчас может понять ее и не осудить все ее действия. «Покой, покой — это все, что мне сейчас нужно».

На корабле шумели люди. Они радовались жизни и разливали по бокалам шампанское. Была очередная суббота, и кто-то другой праздновал свой день рождения, отправившись в круиз. Обычно по субботам Мария медитировала под спокойную музыку. Так она пыталась освободиться от груза будничных дней. Эта привычка появилась еще при жизни отца — включать молитвы индусов и вслушиваться в каждый звук до состояния полной гармонии. «Наверное, в тебе говорят твои корни», — часто посмеивался он над ней, будучи атеистом, но поверившим в колдовство однажды.

В атмосфере шума и праздности ей было сложно находиться в эти минуты, а в каюте оказалось совсем неуютно. «Надо расслабиться, надо расслабиться», — думала она и начала уже напевать родные душе песни, как увидела лежащую на столе брошюру. Она долго убеждала себя в том, что не стоит читать то, что она сама не пыталась найти. «Не стоит забивать голову ненужной информацией», — говорила она себе и уже через 5 минут мучений строчки бежали перед глазами, а пальцы только успевали переворачивать страницы с картинками в виде легких карандашных набросков. «Неважно где вы находитесь, важно то, что вы несете внутри себя». Она улыбнулась, но смутилась. Эти строчки казались такими знакомыми, словно она где-то их уже слышала, но понимала, что в практике никогда ничего подобного не использовала. «Любить себя и быть эгоистом — это не одно и то же», — прочитала она еще и еще одну фразу и погрузилась в себя совсем сильно. Из всего, что она успела мельком просмотреть, в ее память крепко засела одна фраза: «Вы никогда не найдете Бога и покой, если ищите его в вещах. Ищите Бога внутри себя». Она сморщилась, ей совсем не хотелось думать о том, что внутри нее. Теперь она точно не могла оставаться одна, ей необходим был свежий воздух.