Э. Бушан - Вторая жена

— Я уверена, что да, Феликс. — Собственнические нотки в голосе роуз вызвали во мне протест.

К нам бежал Лукас, размахивая руками, как ветряная мельница. Растерепанный и счастливый, он пробежал мимо, не заметив меня, и бросился на плед напротив Роуз.

— Я самый быстрый.

— Да, ты просто ракета. Мы с Феликсом так за тебя болели, что совсем охрипли. — Она приложила палец к розетке со значком на его майке.

— Люк, — сказала я, сгорая от ревности, — привет. Дай посмотреть твою награду.

Роуз смотрела на меня, читая мои мысли. Ее взгляд говорил, но ты же забрала у меня Натана. Вместо этого она подняла брови и пробормотала Лукасу:

— Ты поздоровался с мамой?

Я прижала Лукаса к себе. Не знаю, почему я не захотела защитить себя и не рассказала Роуз, почему я опоздала. У меня не было никаких причин защищать Поппи, за исключением, пожалуй, преданности семье. Роуз собирала пластиковые тарелки и стаканчики. Она подняла пакет с чипсами и убрала его в сумку.

— Ты ела? У нас остался сэндвич.

— Нет, спасибо, — мой голос дрожал.

Самообладание Роуз было безупречно. Она отряхнула пальцы.

— Теперь, когда ты появилась, думаю, мне пора идти. Она взяла холщевый мешок и перекинула его ручку через плечо.

Я паре ярдов от нас малыш ревел в объятиях матери, команда детей играла в салочки между расстеленными пледами, один из учителей что-то выговаривал угрюмой девочке с тощими косичками.

— Как давно я не была в школе на спортивном дне, — Руоз кивнула в сторону малыша. — Думаю, у него точно есть мама. Кстати, — она поколебалась, — Минти, не знаю, что ты на это скажешь, но Феликс все время говорит о котенке. Ты позволишь мне подарить его? Я знаю хорошего заводчика.

— Нет, — решительно сказала я. — Никаких котят, никаких кошек.

— О? Это могло бы помочь Феликсу.

— Может быть, не стоит этого повторять, — сказала я. — Это слишком сложно. Извини, что я побеспокоила тебя из-за мальчиков.

— Это глупо, Минти. — Красное пятно вдруг расплылось на шее Роуз, и она вмиг превратилась из прохладно-любезной дамы в расстроенную и обиженную женщину. — Кошка не принесет им вреда. И я сама заинтересована в детях, я люблю их.

— Даже несмотря на это, Роуз.

— Натан был прав.

— В чем он был прав? О чем вы сговаривались у меня за спиной?

Роуз посмотрела на меня, я помнила эту острую неприязнь в ее взгляде.

— Ни о чем.

Она поправила ремешок сумки на плече и пошла прочь.

Я до позднего вечера проработала над воскрешением средневековой идеи. «Если мы принимаем концепцию однонаправленности времени, — писала я в своих заметках, — то самое важное, что оно дает нам — это наш опыт. Именно опыт закаляет нас и позволяет исправить наши ошибки. Он так же помогает нам понять, что неизбежная смерть несет новую жизнь». Было ли это правдой? Верила ли я в это? В теории все звучало красиво и убедительно, а люди, которых я привела в качестве примера, являлись солью земли: цельные, зрелые, состоявшиеся личности. Было бы приятно думать, что и я отношусь к ним.

Я отодвинула записи. Идея была неопределенной и аморфной, требовалось время для ее созревания. Но я верила, что она обретет крылья. Я потерла глаза и провела пальцами по волосам, нуждавшимся в стрижке, бог знает, когда я смогу выбраться к парикмахеру. В чем Натан был прав? В чем они с Роуз пришли к согласию относительно меня? Прошлое опять затягивало меня в свой водоворот.

Я пошла сделать себе чай и по пути взглянула на лестничную площадку, где стояла гладильная доска, и гда при Роуз находился ее письменный стол. Я еще чувствовала ее присутствие в этом доме. И Натана тоже. Я включила чайник и, отперев заднюю дверь, вышла в летнюю ночь. Что же Натан и Роуз решили между собой? Я села на скамейку и провела ногтем по поверхности стола. Он зарос лишайником и нуждался в чистке. Я вспомнила, как Натан сидел передо мной за этим столом. Мы были женаты три года и один день. Был тихий теплый вечер, мы ужинали в саду пастой с морепродуктами — я ела морепродукты без пасты — и мы приступили к переговорам, куда поедем в отпуск.

— Я хочу туда, где жарко, — сказала я.

Я всегда хотела одного и того же, так что мое желание не было сюрпризом. Натан вонзилвилку в макароны, ловко закрутил их и поднес ко рту.

— А я хочу поехато в Корнуолл, — сказал он. Как всегда.

— Я присмотрела одно место на Родосе. Красивая вилла у моря. Ребятам там понравится.

— Ребята еще слишком маленькие. Когда мы ездили с Сэмом и Поппи… — Натан не стал продолжать.

Он положил вилку, взгляд его блуждал по саду, не останавливаясь на мне. В этот момент внутренний голос внятно произнес в моей голове: «Я уже сыта по горло этими историями».

Я встала, прошла внутрь и стала рыться в шкафчике в поисках соли. Я стыдилась этого признания и чувствовала себя опустошенной, но вместе с тем я была спокойна, потому что была кристально-честна сама с собой. Прошлая жизнь никогда не отпустит Натана, не сможет отпустить.

Он вошел за мной в кухню.

— Минти, пора это прекратить. Я не могу притворяться, что у меня нет Поппи и Сэма.

— Нет, — сказала я.

На втором этаже заплакал один из близнецов. Мы с Натаном повернули головы на крик.

— Ты или я? — спросил Натан. В одном мы, по крайней мере были едины.

Сейчас на кухне я включила горячую воду и опустила в нее мои замерзшие руки. Потом я налила воды из чайника, взяла чашку ромашкового чая в постель и выпила ее там. Я выключила свет и легла. Через некоторое время я высвободила руку из-под одеяла и положила ее на ту сторону кровати, где спал Натан.

Роуз не ответила на сообщение, которое я оставила на ее автоответчике. Я подождала два дня и отправилась после работы к ее квартире. Роуз открыла дверь. Она была в юбке от Прады и в кардигане с леопардовым рисунком, в ожерелье из крупных деревянных бусин. Она замечательно выглядела и не очень удивилась.

— Я подозревала, что рано или поздно ты появишься.

Она не пригласила меня войти, так что я призвала на помощь всю свою иронию:

— Ты не ответила на мой звонок. Я пришла разобраться с ситуацией.

Роуз продолжала держать руку на ручке двери, и я сказала:

— Роуз, надо покончить с этим раз и навсегда.

Наконец она отошла в сторону.

— Входи.

Гостиная была заполнена цветами и великолепно благоухала.

— Я только что получила предложение на участие в сериале о садоводстве для ТВ, — объяснила она. — Я буду показывать маленькие городские сады. Мои друзья поздравили меня и прислали цветы.

— С кем?

— «Канал путешествий», но производство «Папиллон». Он, вероятно, не соберет большой аудитории, но надо использовать любую возможность. Во всяком случае, это будет интересно.

— «Папиллон»? Это, вероятно, Деб. — Я взглянула на карточку в огромном букете лилий с надписью «С любовью от Хэла». — Как дела у Хэла, — спросила я.