Анастасия Майдан - Ещё не поздно

Мы с Леной сидели в летнем саду, прогуливаясь в окрестностях особняка, когда услышала въезжающую на аллею машину. Я не ждала столь раннего по привычке Андрея Дмитриевича возвращения и потому удивилась. Остановившись у калитки, взяв на руки Лену, я увидела, как из дорогой неизвестной мне марки машины выходит мужчина. Я сразу поняла что это не Минаев. Незнакомец был уже в плечах, ростом ниже на несколько сантиметров и волосы были очень коротко подстрижены.

— О, привет малышка! — воскликнул незнакомец, завидев нашу компанию.

Он быстро приблизился к нам.

— Как я по тебе соскучился крошка, твой буйный папаша дома? — Девочка засмеялась на моих руках.

— Здравствуйте, — опередила я малютку. Та явно намеревалась выдать все тайны незнакомцу. Мужчина, одетый в кожаную куртку, посмотрел на меня.

— Извините, — сказал он, протягивая руку, — не заметил. Нет. Не обижайтесь и снова простите. Вы такая красивая и потерял дар речи. Черт. Еще раз извините.

— Меня зовут Тамара, — решила подать голос. Незнакомец был очень смущен. Я крепче прижала Лену к груди. — Я няня Лены и очень приятно.

Нахмурившись, мужчина убрал ладонь.

— Не вы ли та девица, что выводит нашего злючку из себя?

Девица?

— Выходит так. А вы…

Мужчина переминаясь с ноги на ногу, задорно улыбнулся. Если бы я не размышляла над планом убийства Минаева, то подумала, что он заигрывает со мной.

— Дмитрий Колчин бывший одноклассник певунчика, — объявил он таким тоном, каким обычно объявляют героев страны.

— Вы учились вместе? — спросила я, в надежде что-то узнать об Андрее Дмитриевиче. Дмитрий переводил взгляд с меня на Елену и обратно. На широком лбу проступила складка. Казалось, Дмитрий в чем-то пытается разобраться. Наверное, стоит говорить мне о Минаеве или нет.

— Скажем так, — подал он голос, — я бесил его до белого коления, но сейчас не разлей вода.

«Лучшие друзья», — читалось между строк, от чего стало грустно.

— Может, чаю?

Дмитрий улыбнулся мне той улыбкой, от которой многие бы девушки упали на колени, но я не обратила на нее внимание. И не испытывала трепета. Интересно, как улыбается Минаев? От подобной мысли стало страшно, и я ее загнала в самый дальний уголок мозга.

— Не откажусь и малышка уже спит.

И в самом деле.

— За последние дни, это ее любимое занятие.

В полном молчании мы направились к дому. Дмитрий держался на расстоянии, за что была ему благодарна. У дверей нас встретила Алевтина Сергеевна, стреляя недобрыми глазами. Отдав осторожно в ее руки малышку, Алевтина, молча, удалилась.

— Похоже, она вас ненавидит.

— Не виню ее за это, — пробормотала я.

Снимая пальто, Дмитрий любезно предложил помочь мне. Я немного удивлена его поведением. Дмитрий улыбнулся, но ничего не сказал.

Дорога в кухню прошла, по крайней мере, для меня без происшествий. Дмитрий пару раз запнулся о валявшийся хлам, разрезаясь увесистыми проклятиями.

— Извините, — пробубнила я так, словно в создавшемся бардаке виновата я.

Он ничего не ответил, не переставая поедать меня глазами.

Поставив перед ним чашку, Дмитрий вдохнул аромат чая. Куртку он так и не снял, а на мое предложение снять верхнюю одежду отмахнулся.

— Итак, Тамара. Откуда вы? — задал он мне вопрос, когда я устроилась на другой части стола, держа в руках чашку чая.

— Из Армавира, — осторожно ответила я.

— И что тебя привело сюда? Не пойми меня не правильно крошка, простое любопытство старика.

Мои руки затряслись. Сложив руки вместе, чтобы Дмитрий не заметил затмивший страх тело и разум, я ответила:

— Я осталась без родителей, родственников нет и чтобы не скучать от одиночества, решила попытать счастья здесь.

— Имеешь в виду, поиски «папочки»? — от меня не укрылся презрительный тон.

Я оскорбилась. Это, какого он обо мне мнения, раз я занимаюсь поисками «папочки»?

Дима видимо понял, что сболтнул лишнего, но меня понесло.

— Счастье не только подразумевает богатого мужа или «папочки». Счастье это такое место, где тебе хорошо, где твой истинный дом. Поскольку в Армавире делать больше нечего, я перебралась в Краснодар в поисках работы и своего места.

И заработать денег. Но это ему знать не обязательно.

Кажется, Дмитрий удовлетворен ответом. Его поза покинула напряжение, вернувшись в тот безмятежный вид ловеласа.

— Ты красивая, — вдруг произнес он, уперев руки в бока. — Андрей никогда не приводил в дом…

— Красивых?

Он замялся.

— Да… Видишь ли Тамара, он человек со сложным характером и вижу по твоим глазам, ты уже познакомилась с ним, — Дмитрий замолчал, подбирая слова, — Андрей многое перенес жизни.

— Этим и объясняется, — обвела я рукой кухню, — этот бардак?

Но мы оба поняли, о чем я.

Хлебнув чай, Дмитрий поперхнулся.

— Пропади все пропадом! — между смехом, выговорил Колчин, — ты начинаешь мне нравиться, зайка.

Я нахмурилась.

— Не нравиться «зайка»? — притворно вздохнул, — ладно. Договорились, будешь крошкой. И мне пора идти. Андрея как я понимаю, дома нет?

Я встала из-за стола, убирая посуду.

— Он уехал еще рано утром.

— А…черные делишки. И не волнуйся, ничего криминального.

Этих мужчин связывает одно — умение угадывать мои мысли.

Я насупилась.

— Ну ладно, было приятно познакомиться с тобой, — нотки в голосе приняли сексуальный характер, от чего мне стало жаль Диму. — Тамара.

— И мне, — он уже стоял у порога, как мои губы прошептали: — мама Лены, она…

Тот остановился, словно врезался в кирпичную стену и повернулся ко мне. Я уже пожалела о своих словах. То, что читалось в этом взгляде…невозможно описать как злость. Бешенство. Чистое бешенство.

— Что ты о ней знаешь? — прошипел Дмитрий, быстро сокращая расстояние между нами. Вот он был у дверей, и в следующую секунду больно хватает меня за плечи.

— Что?!

Страх и паника, долго скрывавшиеся во мне, вопят от счастья, готовые выйти наконец-то, на свободу. Дыхание учащается, тело охватывает дрожь, переходя в лихорадку. Горло сдавливают тисками, душа переноситься на семнадцать лет назад, когда я…я…

— Тамара?! — Дмитрий ударяет меня по щеке, — Тамара очнись!

Вырываясь как дикая кошка, я пытаюсь закричать, но голос не поддается. Нет только не это, не опять! Мне некуда бежать, некого позвать на помощь…он уже близко. Кто — нибудь помогите!..

— ТАМАРА!

Вдруг мое лицо обливают ледяной водой. Перед глазами стоит обеспокоенное лицо Дмитрия, побелевшее то ли от страха, то ли от злости. Я не знала.

Резко отстранившись от Дмитрия, я обхватила свое тело руками, глядя в мраморный пол.

Тело сотрясает мелкая дрожь, зубы стучат как от холода.

— Ты…тебя…Господи, — сипло прошептал Дима.