Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение (ЛП)

— Я узнаю это, когда напьюсь.

Я отдала ему стакан, взяла бутылку и повела Трентона к небольшому дивану на двоих. Я подняла свой стакан.

— За вторую работу.

— За то, чтобы проводить больше времени с классными людьми.

— За братьев, которые делают жизнь невозможной.

— Я выпью за это дерьмо, — сказал Трентон, опрокидывая свой шот. — Я люблю своих братьев. Я сделаю все для них, но иногда, мне кажется, что я единственный, кому не пофиг на отца, понимаешь?

— Иногда мне кажется, что я единственная, кому пофиг на отца.

Трентон посмотрел в свой пустой стакан.

— Он старой закалки. Не перечь. Не высказывай свое мнение отличающееся от его. Не плачь, когда он выбивает дерьмо из твоей матери.

Глаза Трентона приняли жестокое выражение.

— Он не делает этого больше. Но он привык к этому. Сраться с нами, детьми, понимаешь? Но она осталась с ним. Она смогла продолжить любить его… О, Боже, это ужасно.

— Твои родители любили друг друга? — спросила я.

Небольшая тень улыбки тронула его губы.

— Безумно. — Мои эмоции стали такими же, как и его. — Мне нравится это.

— И… что теперь?

— Все ведут себя так, как будто ничего не было. Он стал лучше сейчас, как будто никто не понимал, что с утра ей нужно было больше времени для того, чтобы скрыть свои синяки от плохого парня. Итак… я плохой парень.

— Нет, не плохой. Если бы кто-нибудь обидел мою маму, даже если бы это был мой отец, я бы никогда не простила этого. Он извинялся?

— Никогда, — сказал он без колебаний. — Но ему бы стоило. Для нее. Для нас. Для всех нас.

Он отдал свой пустой стакан. Я налила нам еще, и мы подняли их снова.

— За верность, — сказал он.

— За побег, — сказала я.

— За это я выпью, — сказал он, и мы оба чокнулись стаканами.

Я поджала свои колени к груди, и положила щеки на колени так, чтобы было видно Трентона. Его глаза были в тени от его красной бейсболки. У него были братья, которые были идентичны ему, словно все четверо были близнецами.

Трентон потянул меня к себе за рубашку и положил на грудь. Он положил свои руки на меня и обнял. Я заметила на его левом предплечье тонкий рукописный шрифт, на котором читалось: «Диана», а несколькими сантиметрами ниже можно было прочитать: «Маккензи».

— Это…

Трентон повернул руку, чтобы можно было лучше разглядеть.

— Да.

Мы посидели некоторое время в тишине, затем он продолжил.

— Все эти слухи — неправда, я-то знаю.

Я села и отмахнулась от него.

— Нет, я тоже это знаю.

— Я просто не могу вернуться туда, где все смотрят на меня так, будто я убил ее.

Я потрясла головой.

— Никто не думает так.

— Ее родители думают.

— Они должны кого-то винить, Трент. Кого-то еще.

Его телефон зазвонил. Он поднялся и посмотрел на экран, и улыбнулся.

— Горячая встреча?

— Шепли. Трэвис назначил драку. У Джефферсона.

— Отлично, — сказала я. — Каждый раз, когда он назначает драки, Red открыт, он пуст.

— Серьезно?

— Я полагаю, что ты не можешь этого не знать, так как ты был на них на всех.

— Нет, не на всех. Сегодня не пойду.

Я подняла брови.

— У меня есть занятия поинтереснее, чем смотреть, как Трэвис надирает кому-то задницу. Снова. Кроме того, у него нет того, чем он меня может удивить.

— Верно. Уверена, что ты научил его всему, что он знает.

— Одной тридцатой того, что он знает. Это мелочи. Мы надирали ему задницу столько раз, пока он рос, но он делал все, чтобы не вмешиваться в драки. Сейчас же, он может надрать задницу каждому из нас… одновременно. Не удивительно, что никто не может побить его.

— Я видела, как ты дрался с Трэвисом. Ты победил.

— Когда?

— Около года назад. Прямо после того, как … он сказал тебе, чтобы ты бросил пить, пока не напился до смерти, затем ты врезал ему достаточно хорошо.

— Да, — сказал он, потирая шею. — Я не горжусь этим. Мой отец до сих пор не может оставить меня в покое с этим, даже, несмотря на то, что Трэвис простил меня в следующую секунду после случившегося. Я люблю этого ублюдка.

— Ты уверен, что не пойдешь к Джефферсону?

Он покачал головой, а затем улыбнулся.

— Ну, … у меня есть «Космические яйца».

Я засмеялась.

— Что за страсть к «Космическим яйцам»?

Он пожал плечами.

— Я не знаю. Я часто их смотрел, когда был ребенком. Это было то, что мы делали вместе с братьями. Это просто заставляет меня чувствовать себя хорошо, понимаешь?

— Он у тебя в машине? — спросила я скептически.

— Нет, он дома. Мы можем поехать туда. Посмотришь их со мной как-нибудь?

Я выпрямилась, создавая больше пространства между нами.

— Я думаю, что это ужасная идея.

— Почему? — спросил он. — Ты не доверяешь себе наедине со мной?

— Я сейчас наедине с тобой. И даже не беспокоюсь об этом.

Трентон наклонился всего в паре дюймов от моего лица.

— Так вот почему ты всегда отходишь от меня? Потому что ты не беспокоишься об этом, когда я так близко?

Его теплые карие глаза были на уровне моих губ, его дыхание было единственным, что я могла слышать, пока не открылась входная дверь.

— Я говорила тебе, не упоминать Далласских ковбоев. Папа ненавидит Далласских ковбоев.

— Они американская футбольная команда. Только не американец может ненавидеть эту команду.

Рейган повернулась на каблуках, а Коди отошел назад.

— Но ты не должен был говорить этого ему! Боже мой! — Рейган повернулась и увидела нас с Трентоном на диване.

Я отодвинулась от него, но он подвинулся ближе.

— Ох, — сказала она с улыбкой. — Мы вас прервали?

— Нет, — сказала я, отпихивая Трентона. — Не совсем.

— Конечно, это выглядит так, будто…, - Коди начал говорить, но Рейган повернулась к нему с гневным взглядом на лице.

— Просто… прекрати говорить! — вскрикнула она, а затем пошла в свою комнату, Коди пошел быстро за ней.

— Отлично. Они, наверное, будут сражаться всю ночь, — сказала я.

— Просто… иди домой! — сказала Рейган, захлопывая свою дверь в спальню.

Коди вышел из-за угла с растерянным видом.

— Думай позитивнее, — сказала я. — Если бы ты ей не нравился, она бы не была так расстроена из-за этого.

— Ее отец сражается нечестно, — сказал Коди. — Я ему ни слова не сказал, даже, несмотря на то, что он целый час говорил про Бразилию. Затем я попытался сменить тему разговора и не смог противостоять ему.

Трентон рассмеялся, а затем посмотрел на Коди.

— Ты можешь отвезти меня домой? А то мы тут немного выпили.

Коди звякнул своими ключами.

— Да, чувак. Я собираюсь остаться тут, чтобы с утра унижаться, так, что если хочешь, бери мою машину.

— Мило, — сказал Трентон.

Он встал, потрепал мои волосы пальцами и забрал ключи.

— Увидимся завтра на работе.

— Спокойной ночи, — сказала я, приглаживая волосы.