Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение (ЛП)

Повсюду бегали и лазали по стенам дети. Разноцветные огни из разных автоматов, казалось, активизировали еще больше крика и смеха. Трентон достал из своего кармана несколько монет, Оливия затаила дыхание, взяла столько, сколько поместилось в ее руках, и убежала.

— Ты даже не чувствуешь себя плохо от того, что используешь бедную маленькую девочку, не так ли? — спросила я, положив руки на стол.

Трентон пожал плечами:

— Я здесь, чтобы поужинать с тобой. Она здесь, чтобы поиграть. У ее родителей сегодня свидание. Это три победы из трех.

— Я так не думаю. Я абсолютно не в победной категории, из-за того что приведена сюда.

— Это не моя вина, я был на шаг впереди тебя.

— Использование ребенка — это не лучшая идея для первого свидания. Это точно не то воспоминание, которым захочется делиться потом.

— Кто тебе сказал, что это свидание? Я имею в виду… Если ты хочешь назвать это свиданием — это, конечно, классно, но я думал, что у тебя есть бойфренд.

Я чуть не захлебнулась от своей собственной слюны, но это было лучше, чем краснеть.

— Прости меня за то, что подумала, что ты приводишь сюда кого-то уже не в первый раз.

— Я и не приводил. Это, действительно, особый случай.

— Ты — особый случай, — проворчала я, ища лицо Оливии.

Она старалась обхватить своими короткими ручками автомат пейнтбола, а затем решила прислоняться к нему с разных сторон.

— Я предполагаю, что у тебя все еще есть бойфренд, — сказал Трентон.

— Это совершенно не твое дело, но да.

— Тогда это абсолютно не свидание. Потому что если бы это было оно… Ладно, не буду говорить.

Я сузила глаза, а он усмехнулся:

— Нет, не ударишь. Ты же не хочешь, чтобы все следующее поколение Икинса подумало, что ты задира?

— Мне плевать.

— Да, я вижу.

Официантка подошла к нам вразвалочку из-за растущего живота. Кажется, у нее был седьмой месяц беременности, ее зеленое поло было натянуто на животе. Она поставила на стол маленький напиток с крышкой и трубочкой и еще один — красный, большой с чем-то коричневым и шипучим.

— Привет, Трент.

— Привет, Кинди. Тебе нужно быть дома с таким-то грузом.

Она улыбнулась.

— Ты всегда так говоришь. Что будет заказывать твоя подруга?

Я посмотрела на Кинди.

— Просто воды, пожалуйста.

— Хорошо. — Она посмотрела на Трентона, — Оливии как обычно?

Он кивнул:

— Но думаю, что Ками нужно посмотреть меню.

— Сейчас принесу.

Трентон наклонился:

— Тебе стоит попробовать их блюдо из картошки фри и шинкованной капусты, потому что… Черт.

Человек позади меня закричал:

— Кристофер! Я сказал, тащи свою задницу сюда и сядь.

Трентон откинулся назад и посмотрел, что происходит сзади меня. Маленький мальчик лет восьми подбежал ближе ко мне, нежели к своему отцу, ожидая чего-то.

— Сядь! — прорычал отец. Мальчик сел, но повернулся в ту сторону, где другие дети играли.

Трентон старался игнорировать сцену, происходящую позади меня, и снова наклонился.

— Ты до сих пор работаешь в Ред?

Я кивнула:

— Работа идет не так уж плохо. Хэнк классный.

— Почему ты не работаешь на этих выходных?

— Я взяла отгул.

— Сиди спокойно, — прорычал сзади меня отец.

После паузы, Трентон продолжил:

— Я просто хотел сказать тебе, что если тебе не нравится в баре, у нас в салоне есть свободное место.

— Какой салон?

— Мой салон. Ну, салон, где я работаю.

— Скин Дип нанимает работников? Я просто думала, что Кэл слишком занят, чтобы отвечать на звонки.

— Он сказал, что на 34-ой улице сидит горячая цыпочка на ресепшене, и он подумал, что нам тоже такая нужна.

— Горячая цыпочка, — сказала я невозмутимо.

— Это его слова, не мои, — сказал Трентон, ища в толпе Оливию.

Долго искать не пришлось. Он будто знал, где она будет.

— Она любит пейнтбол, да?

— Да, любит, — сказал он, смотря на нее, как гордый отец.

— Черт возьми, Крис! Что с тобой не так сегодня? — закричал отец позади меня, вставая.

Я повернулась, смотря на отца с пустым стаканом и очень нервничающего мальчика, смотрящего на мокрые колени отца.

— И зачем я только повел тебя в такое место, — закричал он.

— Вот и я думаю о том же, — сказал Трентон.

Отец повернул две свои горизонтальные линии в центре его лба к нам.

— Я хочу сказать, что ты привел его туда, где дети бегают, играют и веселятся. Зачем ты привел его, если хочешь, чтобы он просто спокойно сидел рядом с тобой?

— Тебя никто не спрашивал, идиот, — сказал мужчина, отворачиваясь.

— Нет, не спрашивал, но если ты продолжишь так разговаривать со своим сыном, то я попрошу тебя выйти отсюда.

Мужчина посмотрел на нас снова и начал говорить, но что-то в глазах Трентона заставило его обдумать все это лучше.

— Он неуправляемый.

Трентон пожал плечами:

— Хорошо, приятель, я понял. Ты здесь для себя. Должно быть, у тебя был долгий день.

Морщины над глазами мужчины пропали:

— Да, так и было.

— Так дай ты ему выплеснуть энергию. Он будет никакой, когда придет домой. Вообще, глупо приводить его сюда и заставлять его сидеть с тобой, когда он хочет играть.

На лице у мужчины появилась тень стыда, он кивнул несколько раз, затем повернулся к сыну и сказал:

— Извини, приятель. Иди, поиграй.

Глаза маленького мальчика загорелись, он спрыгнул с сидения и смешался с толпой счастливых детей.

После нескольких моментов неловкого молчания, Трентон завел разговор с этим мужчиной о работе, Кристофере и Оливии. Вскоре, мы выяснили, что этого мужчину зовут Рэндал, и он недавно стал отцом-одиночкой. Мама Кристофера была наркоманкой и жила вместе со своим бойфрендом в городе неподалеку, а Крис был плохо управляем. Рэндал заметил, что он и сам был таким же.

Когда пришло время прощаться, Рэндал и Трентон обменялись рукопожатиями. Кристофер посмотрел на обоих, усмехнулся, а затем взял руку отца.

Когда у Оливии закончились монеты, она села за стол, и увидела золотые кусочки курицы перед собой. Трентон побрызгал дезинфицирующим средством ей на руки, она протерла их, а затем начала есть все, что видела на своей тарелке.

Я и Трентон заказали увеличенную порцию ее блюда. Мы закончили есть одновременно.

— Пирог? — спросила Оливия, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Ну, я не знаю, — сказал Трентон. — Твоя мама очень рассердилась на меня в прошлый раз.

Мне нравилось то, как он разговаривал с ней. Он не делал вид, что это ниже его достоинства. Он говорил с ней так же, как и со мной, и она, очевидно, ценила это.

— Что ты думаешь, Ками? Тебе нравится орех-пекан? — Оливия посмотрела на меня умоляющими глазами.

— Да, мне нравится.

Сапфировые глаза Оливии посветлели.

— Вы поделитесь со мной?

Я пожала плечами.