Тара Пэмми - Скандальный брак

Алекс молчал, отказываясь признать ее правоту. Он надел пиджак и повернулся к Карлосу.

– Пожалуйста, – произнес он сквозь зубы.

Некоторое время Карлос молча смотрел на него.

– После того как она переговорила с Изабеллой, мы направились к ее сестре. Там ее ждал Джереми Стэнтон.

Сердце Александра пропустило удар.

– Что он ей говорил?

Карлос покачал головой:

– Я не могу повторить это, Алекс. К тому же я был занят, останавливая толпу репортеров, чтобы они не слышали всю грязь, которую он вылил на нее.

Александр опустился обратно на диван и обхватил голову руками. Это он во всем виноват. Он один. И даже если Оливия каким-то чудом простит его, этот скандал будет пятном на всю жизнь. Ее репутация, карьера – все, за что она так сражалась, будет запятнано.

Он должен все исправить. Он весь дрожал от одной только мысли, что ему предстоит сделать.

Алекс набрал номер Ким. Переговорив с ней, он обсудил все с Карлосом и собрался уходить. Уже возле двери его настиг голос матери:

– Могу я увидеться с Эмили?

Он хотел отказать, но передумал. Если поступит так, все, что сделала Оливия, будет зря.

– Да, но только в моем присутствии.

Изабелла просияла.

Он дал шанс Изабелле. Но даст ли Оливия шанс ему?

Спальня была залита светом. Оливия, ворча, приоткрыла глаза. Пребывание в доме Ким означало проверки каждые пятнадцать минут.

Она закуталась в одеяло, голова разрывалась от боли.

– Оставь меня в покое, Ким.

Сестра стянула с нее одеяло из египетского хлопка:

– Лив, это Алекс, и он говорит, что это важно.

Ее сердце бешено заколотилось. Оливия глубоко вдохнула, стараясь справиться со слезами, подступившими к глазам. Она и так слишком много плакала последние три дня.

– Мне неинтересно, – произнесла она, отвернувшись.

Ответа не последовало, и Оливия решила, что Ким ушла. Но тут до нее донесся шум телевизора, она поморщилась:

– Что…

По коже пробежали мурашки, когда она услышала знакомое имя. Открыв глаза, она села. Лицо Александра показывали крупным планом. Он стоял в огромном холле Башни Кинга, Карлос и другие сотрудники охраны безрезультатно пытались управлять толпой репортеров. Со всех сторон мелькали вспышки, сотни микрофонов были протянуты к нему.

Александр стоял, гордо выпрямившись, на лице не отображалось никаких эмоций. И все же он был напряжен, Оливия поняла это сразу. Алекс презирал СМИ, почему он делает это?

Оливия сосредоточилась на его словах. Он говорил хриплым голосом, объясняя собравшейся аудитории, что его отношения с Ким были давно закончены, и что Оливия абсолютно чиста, и что ее контракт с одной из его компаний был заключен только благодаря ее таланту и упорству. И именно он преследовал ее. Оливия, в свою очередь, не сделала ничего предосудительного.

У нее вырвалось рыдание. Она выключила телевизор и уткнулась лицом в подушку. Оливия должна была чувствовать облегчение после заявления Александра, но в душе все равно была пустота, которая никогда ничем не будет заполнена. Оливия смахнула слезы и сделала глоток воды. Поняв, что в комнате кто-то есть, она обернулась, собираясь попросить сестру оставить ее в покое.

Но это была не Ким. У двери стоял Александр. Он внимательно смотрел на Оливию. Он выглядел уставшим, выступающие скулы покрылись щетиной. Ей стало трудно дышать из-за его присутствия в комнате. Крышка от бутылки с водой выскользнула из ее рук, на глаза вновь навернулись слезы. Несколько раз сморгнув, Оливия села:

– Как ты тут оказался?

– Мой вертолет на террасе пентхауса.

– Из-за прессы?

Он пожал плечами:

– Не был уверен, что Ким впустит меня.

Оливия кивнула и глубоко вдохнула. На языке вертелся вопрос, который она не могла задать. Александр подвинулся к ней. Он протянул руку, желая убрать волосы с ее лба, но Оливия отпрянула. У него внутри все сжалось.

Алекс взял ее телефон с прикроватной тумбочки. Он был включен, значит, она знала, что он много раз звонил ей. Он не желал делать из этого выводы.

– Ты не отвечала на мои звонки, – произнес Алекс.

Оливия отвела взгляд, и нехарактерное для нее молчание неприятно поразило его.

На ней была розовая майка и розовые трусики, которые он успел заметить прежде, чем она натянула на себя одеяло.

– У меня не было желания с тобой разговаривать. И до сих пор нет.

Алекс кивнул, не в состоянии говорить.

– Я… видела, что ты сделал, и знаю, каких усилий тебе это стоило. Я очень ценю это.

Он сложил руки на груди:

– Лив, что наговорил тебе Джереми?

Ее взгляд наполнился болью, она вздрогнула и плотнее укуталась в одеяло.

– Он… – Ее глаза снова наполнились слезами, – назвал меня шлюхой, предавшей собственную сестру.

По ее щеке скатилась слеза, и Алекс не выдержал. Подойдя ближе, он сел рядом и обнял ее за плечи. Если он чувствовал боль до этого, то это было ничто по сравнению с тем, что он ощутил сейчас. Алекс хотел защитить Оливию, сказать, что у нее есть шанс наладить отношения с отцом. Но лучше бы им никогда не встречаться. Алекс открыл рот, собираясь утешить ее, но не смог. Какое он имеет право говорить все это?

Оливия видела в людях только хорошее и всегда давала второй шанс. И сейчас он надеялся именно на это ее качество.

Алекс поцеловал ее в голову, глубоко вдохнув аромат ее волос.

– Не слушай его, Лив. Ты самая замечательная женщина, которую я когда-либо встречал. Очень жаль, что он этого не видит.

Она отодвинулась от него:

– Что ты здесь делаешь, Александр?

Он собирался сказать ей правду, но боялся.

– Я хотел отблагодарить тебя за то, что ты сделала для Эмили. Изабелла сказала, что не будет подавать в суд, и я разрешил им видеться.

Она улыбнулась сквозь слезы:

– Я сделала это для тебя в большей степени.

– Для меня?

– Я боялась, что ты потеряешь единственного человека, который тебе дорог.

Взгляд Алекса наполнился такой нежностью и смирением, что Оливия еле сдержалась, чтобы не обнять его и не поцеловать. Но она лишь чуть передвинулась по кровати. Она не выдержит, если он еще раз ее оттолкнет.

– Не делай этого, Лив, не отталкивай меня. – Его голос был наполнен болью.

Она обхватила себя руками, печаль наполняла ее душу.

– Ты не можешь просто вернуться в мою жизнь, когда захочешь, а потом опять уйти. Я не позволю тебе испортить то, что у меня осталось.

Алекс взял ее руки в свои:

– Я знаю. Я решил рассказать тебе всю правду, открыть все свои чувства, от которых мне хотелось избавиться. – Он взглянул на нее, но она отвела взгляд. Вздохнув, он начал: – Я люблю тебя, Лив, и это пугает меня. Я так скучал по тебе… Скажи, что я не потерял тебя, что ты не откажешься от своих чувств.