Наталия Фелиз - Что такое любовь?

– У Вашей протеже, есть ещё неделя. Убедитесь в том, чтобы к следующим выходным она была уже в школе, да с выполненными упражнениями по тем предметам, которые она пропустила.

– Очень хорошо, мистер Шмидт, – довольно улыбнулась Сения, поднимаясь со своего места.

– Но это ещё не все, мисс Мэй, – остановил её директор. – Прошу Вас, вернитесь на место.

Девушка неохотно опустилась в кресло и настороженно устремила взгляд в серые глаза Швайгера Шмидта.

– По случаю празднования дня Святого Валентина, как обычно, в школе пройдёт концерт, на котором в этом году решили поприсутствовать местное телевидение и журналисты местных печатных изданий.

– Всё, действительно, как обычно, – согласно кивнула Сэния. – Поэтому не совсем понимаю, чем я могу быть Вам полезна.

– Если Вы, мисс Мэй, станете ведущей вечера, то я думаю, мы не обойдёмся лишь местными средствами массовой информации, что невероятно благополучно скажется для нашей школы.

– Я так понимаю, мне нельзя отказаться, – догадалась Сэния, вставая с кресла и уже взирая на директора сверху вниз, добавила. – Я согласна.

Девушка была в бешенстве. Всегда неприятно, когда к тебе применяются те же методы, что часто используешь и ты, но таковы правила игры и, если хочешь выиграть, необходимо хотя бы притвориться, что твоё слово было последним.

Занятия уже начались, и лишь цоканье её каблучков и завывание ветра на улице являлись единственными звуками в огромных безлюдных коридорах. Сэния быстро шла мимо закрытых дверей, за которыми шли уроки, надеясь больше не задержаться ни на минуту в школе, чтобы успеть на съёмки вручения музыкальной премии в Голливуде. Но вдруг замерла, когда до её ушей донёсся мелодичный перезвон нот, сливающийся с тихими вкрадчивыми словами. Сэния, насколько это было возможно при её десятисантиметровых каблуках, тихонько подкралась к музыкальному классу и заглянула внутрь. К её огромному удивлению, она обнаружила за роялем Ника. Глаза его были закрыты, руки плавно двигались по клавишам, но во всей позе сквозило невероятное напряжение, а в голосе – неприкрытое страдание. Девушка нарочито громко стукнула каблуками по полу, прежде чем войти в класс, прекрасно понимая, что чувства Ника были не для посторонних глаз, коей она, в общем-то, и являлась. Но поговорить-то она с ним могла, но, так и не дойдя до инструмента, Сэния замерла, узнавая в обращённом на неё взгляде что-то очень знакомое.

– Я не знала, что помимо прочих достоинств, у тебя есть и слух, – криво улыбнулась девушка.

– Тебе показалось, – пожал плечами Ник, накрывая клавиши рояля крышкой.

– Ну да, вероятно.

Девушка на минуту замолчала, оценивающе вглядываясь в осунувшееся лицо молодого человека, стараясь разглядеть хоть тень бывалой бравады и лоска.

– А я ведь здесь и познакомилась с Наталией. Также шла по коридору и вдруг услышала её музицирование, – с улыбкой на устах вспомнила Сэния, проводя рукой по лаковой поверхности рояля. – Она меня словно приворожила.

– А я даже и не знал, что она умеет играть, – грустно усмехнулся Ник, качая головой.

– Ты изменил ей, Ник? – задала вопрос Сэния после минутной паузы.

– Быстро слухи расходятся, раз уж и ты уже в курсе.

– Слухами земля полнится, а правда одна.

– Правда заключается в том, что я никогда не причиню Наталии боль.

– А что, по-твоему, она сейчас чувствует?

– То же, что и я, – вновь на лице Ника появилась тень улыбки, но тут же исчезла. – Мне её не хватает.

И, наконец, Сэния поняла, что знакомого она разглядела в его глазах. Это была невероятная грусть, всепожирающая печаль и необъятная тоска по человеку, которого не было рядом, но который был необходим для жизни. То же самое она видела и в глазах Наталии. Они оба чувствовали одно и то же, но не могли признаться в этом ни себе, ни тем более друг другу. Грустно было смотреть и Сэнии на эти страдания, но и лезть не в свои дела она не могла себе позволить.

– Жаль, – вздохнула девушка, направляясь к двери.

Прежде чем выйти, она бросила на Ника ещё один мимолётный взгляд через плечо. Но Ник оставался сидеть на своём месте, даже не шелохнувшись. И девушка просто попрощалась и вышла из класса.

Продюсер Сэнии был сильно недоволен, что обеденный перерыв затянулся на полдня. Но её ценили и уважали за то, что, как только она оказывалась перед камерами, тут же приступила к работе, выкидывая из головы всё лишнее, что могло ей помешать широко улыбаться и получать удовольствие от ненавязчивых и пустых разговоров со звёздами. Лучше Сэнии найти было сложно, поэтому её могли ждать и днями.

Как только Наталия закрывала глаза, хоть на мгновение, то снова и снова возвращалась в тот разукрашенный серо-чёрными красками день…

Девушка бежала по коридору, как будто за ней гнались все злые силы вселенной. Но как она не старалась, в голове крепко-накрепко засела отравляющая её сердце картина, которая была намного хуже и страшнее бесов. Полная упругая грудь была плотно прижата к его обнажённой груди. Её глаза были полуприкрыты, его закрыты вовсе в немом экстазе. Руки переплетены, как тонкие упругие веточки. Одна стройная нога девушки была закинута на ягодицы молодого человека и тесно прижимала его к себе в самых интимных местах. Её частые вздохи служили аккомпанементом, а наэлектризованная атмосфера с чуть сладковатым запахом стала антуражем для их приятного времяпрепровождения. И Наталия могла бы забыть эту сцену, если бы отдавшимся порыву страсти молодым человеком не был бы Ник.

Эта картина, как стая диких голодных зверей, преследовала её, и нельзя было ни скрыться, ни спрятаться, ни затаиться. Наталия пыталась убежать. И бежала она быстро не жалея ни сил, ни энергии. Она бежала по пустому коридору, надеясь скорее оказаться где-то далеко, где-нибудь на краю света.

В комнате никого не было и это обрадовало её настолько, насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Наталия заметалась по небольшому узкому пространству. Стены начали надвигаться на неё и давить. Наталия метнулась к окну, открыла его и глубоко втянула в себя ледяной воздух. Но это принесло лишь секундное облегчение. А потом стало ещё хуже: голова закружилась, тело стало ватным, а покалывание в груди переросло в тупую ноющую боль. В глазах защипало, и Наталия сильно зажмурилась, чтобы не расплакаться. Но сдержать бушующий поток не так просто, как хотелось бы этого и, как только девушка чуть-чуть расслабилась, ей на ладонь упала первая сверкающая капля, а затем слёзный поток было уже не остановить. Со слезами к Наталии вернулось и чувство самосохранения, и она решила бежать ещё дальше.

Девушка сквозь застилающую пелену перед глазами побрела к столу, на котором лежал её сотовый телефон. В контактах она быстро отыскала нужный номер и нажала на соединение. Как только на другом конце раздался знакомый голос, она без всяких предисловий тихим прерывающимся голосом попросила: