Диана Килина - Je taime (СИ)

Я перевел дыхание, сжимая пальцами ее ягодицы, и крепко зажмурился. Она дернула мою рубашку, пуговицы отскочили и посыпались на пол. Одной рукой я освободился от брюк, и отбросил их в сторону. Ничего не говоря, я развернул Алису к себе спиной, и резко дернулся, входя в нее одним движением. Она закричала и напряглась всем телом, но я был не в силах остановиться. Меня засасывало в эту бездну, в эти сумасшедшие отношения, которым я до сих пор не могу найти ни одного логического объяснения.

Я хотел разорвать ее голыми руками. Сорвать в нее кожу, сломать кости, вырвать сердце из ее груди. Я хотел проникнуть в нее целиком и полностью, оставить четкий отпечаток своего присутствия, отметить ее, чтобы все и каждый знали, что она моя.

Она громко кричала, ее визг эхом отражался от стен ванной, и убивал меня с каждой секундой. Она билась в моих руках, как полоумная, и я знал, что в этом целиком и полностью только моя вина. Я не выдержал, и вцепился зубами в ее плечо, когда почувствовал, что мой конец близок. Моя жизнь рухнула в тот момент, когда я впервые увидел ее на пороге своего кабинета, но я не понял этого тогда. Сейчас я начал это осознавать. Сердце заколотилось с бешеной скоростью. Дрожь пробежала от кончиков пальцев, которыми я вцепился в ее бедра, по позвоночнику и вибрацией отразилась в ее теле. Она вскрикнула вместе со мной в последний раз, а потом обмякла в моих руках и начала сползать вниз.

Удержав ее, я опомнился и затрясся от холода. Дав теплую воду, я услышал:

– Ты псих. Что ты наделал?

Я наклонил голову и прошептал ей в шею:

– Прости. Я не могу.

Она замотала головой в разные стороны и всхлипнула.

– Я не могу тебя отпустить, – слова сами слетали с моих губ, и я был не в силах их контролировать, – Я сам не свой. Я ничего не могу поделать.

– Обратись к врачу, Саша, – она повернулась ко мне, – То, что ты сделал, это… Это…

Алиса замолчала на полуслове и закрыла глаза. Я смотрел на ее лицо, по которому стекала черная тушь и не узнавал ее.

– Я знаю. Прости, – выдавил из себя я.

– Так не может продолжаться, – она открыла глаза, и меня обдало незнакомым светло–голубым холодом, – Это должно закончиться.

У меня было такое чувство, что мне вогнали клинок в сердце по самую рукоятку. Я видел ее с мужем – совсем другую, чужую, не знакомую мне. Я понимал, что для нее прошло слишком много времени, чтобы что–то могло остаться. Но до этого момента, я не понимал одной простой истины.

Я потерял ее.

От этого внезапного озарения, я чуть не заорал диким голосом. От осознания неизбежности, от боли, которая начала расползаться по моему телу, от отчаяния, которое я не испытывал уже много–много лет. Я проглотил крик, рвущийся из глотки, и сказал, прислонившись к ней лбом:

– Только одна ночь. Прошу тебя. Всего одна ночь, и я уйду. Я оставлю тебя в покое.

ГЛАВА 18

– Вот и все. А счастье было так возможно, так близко, – выдохнул я, и придвинувшись к Алисе.

В окна спальни проникал холодный утренний свет, окрашивая ее в серо–голубые оттенки. Она лежала на животе, раскинув руки на кровати. Я приподнялся, опираясь на локоть, и провел пальцами по изгибам ее ягодиц, по впадинке над копчиком, по каждому выступающему позвонку на ее спине. Цветы ее татуировки плавно спускались от лопатки, и опадали одинокими лепестками на талии. Она промычала в подушку:

– Животное, ты мою одежду порвал. В чем я вернусь в гостиницу?

– Я стащу для тебя платье у кого–нибудь из спальни, – я невольно улыбнулся, – А ты машину угробила. Мне даже страшно представить, что с ней стало благодаря твоей туфле.

– Один–один. Ты серьезно украдешь одежду? – сказала она, разворачиваясь.

– Да, – я кивнул.

Этот вопрос еще предстоит обдумать.

– У кого? – она приподняла брови в удивлении, и я пожал плечами.

– Тут много особей женского пола. Дом огромный, если ты не заметила.

– Заметила. Кто все эти люди?

– Да так, никто, – я сел на кровати, – Друзья сняли этот особняк на время пребывания в Женеве, – размяв затекшую шею рукой, я снова соврал, – Половину народа я в глаза не видел ни разу в жизни. Лежи здесь, я сейчас приду.

Я встал с кровати и нашел глазами трикотажные брюки. Натянув их, я обернулся и поймал взгляд Алисы:

– Рубашку надень, Тарзан, – ехидно бросила она.

Я рассмеялся, подошел к ней, поцеловал и с улыбкой подмигнул:

– Я быстро.

В коридоре я прислушался. Полная тишина. Народ вернулся только под утро. Алиса уже спала, а я так и не смог заснуть. Около часа назад в мою спальню заглянула Даша, и, увидев Алису, лукаво улыбнулась. Я покачал головой, и она произнесла губами:

– Третий – лишний? – затем она удалилась, после моего многозначительного кивка.

Вставая у лестницы, я судорожно принялся вспоминать, где ее спальня. Если мне не изменяет память, она находится по коридору слева от лестницы. Направившись туда, я подошел к деревянной двери и постучал в нее. Не услышав ответа, я заглянул внутрь. На широкой кровати растянулись четверо. Лиц я не увидел, но судя по локонам, раскинутым по подушке и волосатым ногам, торчащим из–под одеяла, это были две пары.

Качнув головой, я подошел к соседней двери. Открыв ее, я нашел Виктора в компании двух сестер–двойняшек, которые вчера были в пиццерии. Они тоже спали. Я закрыл дверь, и прижался к ней лбом.

И в этот гадюшник я привел Алису. Мне есть хоть какое–то лестное название?

Рядом со мной скрипнула дверь, и я увидел Дашу.

– Не спится? – прохрипела она сонным голосом.

– Мне нужна одежда, – спокойно ответил я.

Она окинула меня взглядом, задержав глаза на моей обнаженной груди, и хмыкнула:

– Мой размер тебе не подойдет.

– Просто, – я запнулся, и покачал головой, – Дай мне что–нибудь.

– Ладно, – она пожала плечами и скрылась в своей спальне.

Через минуту она снова открыла дверь и протянула мне стопку вещей.

– Белье нужно?

Я отрицательно покачал головой и прошел мимо нее, не говоря ни слова.

– Не за что, – буркнула она мне в спину и хлопнула дверью.

Я вздрогнул, но не остановился. Подойдя к своей комнате, я открыл дверь и вошел внутрь.

– Это я.

– Я вижу, – отозвалась Алиса и уставилась на меня своими красивыми глазищами.

– Держи, – я протянул ей вещи, – Все, что удалось найти.

– Ну, выбирать мне не приходится, – буркнула она, слезая с кровати.

Одевшись, она пошла в ванную. Я поплелся за ней следом.

Алиса изучающе смотрела на свое отражение в зеркале. Я встал позади нее и приспустил белый свитер с ее плеча, обнажая кусочек светлой кожи. На меня посмотрела ярко–голубая птица, окруженная цветами и лепестками. Я провел по ней рукой, пытаясь запомнить каждую деталь, каждый оттенок краски. Потом я поднял глаза и увидел синяк на плече, оставленный моими зубами.