Норма Клейн - Любовь и «каннибалы»

— Спасибо за предупреждение, Стивенсон. Но я тоже должна предупредить вас. Мне не так легко помешать.

— Прекрасно.— Он усмехнулся и пошел к двери.— Чем труднее победа, тем почетнее. Спасибо за первую помощь, советник. Не забудьте запереть замок.

Он тихо закрыл за собой дверь и решил пойти домой пешком.

Торопиться некуда. Ему все равно не уснуть.

Она не избегала его. Честное слово. Она была занята, вот и все. Нагрузка в суде не позволяла каждый вечер ходить в бар Олафа и тратить время на болтовню. Нет, она не забыла свой долг. Пару раз ей удалось выкроить несколько минут, чтобы поговорить с Майклом на кухне. И если она по дороге туда и обратно не столкнулась с Олафом, это была просто случайность. Или инстинкт самосохранения.

И дома она подключила к телефону автоответчик только потому, что не хотела, чтобы ее тревожили по пустякам.

Кроме того, он сам не звонил. Все кончено.

Но ей зато удалось наладить отношения с Майклом. Тот звонил дважды. Один раз в контору, другой — домой. Она сочла его предложение сходить в кино обнадеживающим. Это не даст ему возможности снова связаться с «каннибалами» и убережет от неприятностей.

После девяноста минут автомобильных гонок и невообразимой смеси драк и приключений (фильм выбирал Майкл) они сидели в ярко освещенной пиццерии.

— О'кей, Майкл. Расскажи, как у вас дела.— В ответ он пожал плечами, но Эйджи ободряюще сжала его руку.— Ну, не молчи! В конце концов, прошло уже две недели. Как ты их провел?

— Могло быть хуже.— Он вынул сигарету.— Не так уж плохо, когда в кармане звенит монета, да и Монти кажется не таким вредным, если не стоит целый день над душой.

— А как у тебя складываются отношения с Олафом?

Майкл выдохнул струю дыма. Ему нравилось смотреть на нее сквозь туманную пелену, которая делала ее облик более таинственным, более экзотическим.

— Да он сматывается вечером. А я обычно заканчиваю попозже. Но ему все надо знать: куда я пошел, с кем я пошел, когда вернусь... Вот такое он д...— Майкл осекся.— Такой он мужик. Ей-Богу, за два месяца он меня достанет. Не нужна мне нянька!

— Да. Твой брат человек... напористый.— подтвердила Эйджи, пытаясь сохранить объективность.— Но он ведь не только отвечает за тебя перед законом, он еще и заботится о тебе.— Прозвучало это суховато и не слишком убедительно, поэтому она поспешила улыбнуться.— Методы у него грубоватые, но зато намерения самые добрые.

— Он мне проходу не дает!

— А ты попробуй заслужить его доверие.— Майкл дернулся, как от укола, и она стиснула его руку.— Как ты объяснил ему свое исчезновение?

— Просто сказал, что у меня было свидание, и ему пришлось отвалить.— Майкл довольно усмехнулся, увидев веселые искорки в глазах Эйджи. Он был бы очень разочарован, если бы понял, что ее насмешило слово «свидание».— У него своя жизнь, а у меня своя. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Да.— Им принесли пиццу, и она довольно вздохнула.— А что ты собираешься делать дальше?

— Не знаю. Как получится.

— Неужели ты ни к чему не стремишься? — Она положила себе кусок пиццы и внимательно посмотрела на Майкла.— Разве у тебя нет мечты?

Что-то блеснуло в его глазах, но он поспешно опустил их.

— Не нравится мне продавать людям всякое пойло. Пусть этим Олаф занимается.— Затушив сигарету, он принялся за пиццу.— И уж подавно не собираюсь я служить на этом поганом флоте. Он-то думает, что я сплю и вижу...

— Ну что ж, по крайней мере, ты знаешь, чего не хочешь. Это уже кое-что.

Он протянул руку и потрогал серебряное колечко на ее пальце.

— А вы всегда знали, что станете юристом?

— Почти. Правда, в пять лет мне хотелось стать балериной, как моя сестра. Но после третьего урока танцев я поняла, что балет — это не только пачка и туфельки с пробкой в носке. Потом я думала стать столяром, как мой отец, и попросила подарить мне на день рождения набор инструментов. Кажется, это было лет в восемь. Я сумела сделать симпатичную книжную полку, но устала до смерти и бросила это дело.— Она улыбнулась. От воспоминаний учащенно забилось сердце.— После этого я поняла, что не могу стать тем же, кем стали Бирута, папа, мама или кто-нибудь еще, я должна найти собственное занятие.— Она сказала это нарочито небрежно, но втайне надеялась, что посеянное ею зерно даст всходы.

— А потом вы поступили в юридическую школу?

— Мм-м...— Она изучающе глядела на него, ее глаза ярко блестели.— Ты умеешь хранить тайны?

— Конечно.

— Ниро Вульф *(* Главный герой детективных романов американского писателя Рекса Стаута ).— Смеясь про себя, она взяла второй кусок.— Я была без ума от этих старых романов — Хэммета, Стаута, Картера Брауни. Человека подозревают в убийстве, у полиции и ФБР против него куча улик. Он обращается за помощью к Ниро Вульфу, и этот толстый чревоугодник и женоненавистник с острым, как бритва «жилетт», умом доказывает, что улики липовые, что полиция ошибается. И дело даже не доходит до суда. Вот и мне захотелось...

— Но тогда вам надо было стать частным сыщиком.

— Нет, это все же не женское дело. Я решила, что смогу добиваться тех же результатов уже в ходе судебного разбирательства. Но началось все с Ниро Вульфа. Правда, до того я успела помечтать о фортепьяно, но вовремя поняла, что это всего лишь детское увлечение.

— Каунт Бейси,— еле слышно пробормотал Майкл.

— Что?

— Я вспомнил, как мне захотелось играть на рояле, когда я впервые услышал Каунта Бейси.

Эйджи подперла руками подбородок и вцепилась в Майкла мертвой хваткой.

— Ты умеешь играть?

— Так, чуть-чуть. Да нет, я всерьез не думал об этом. Просто частенько околачивался в музыкальном магазине и пробовал пиликать на скрипке, пока меня не прогоняли.— Он смущенно замолчал, а потом резко добавил: — Сейчас с этим покончено.

Но от Эйджи было не так легко отвязаться.

— А мне очень хотелось... И когда выяснилось, что мама тоже мечтает научиться играть, через несколько месяцев Рут купила ей рояль. Пока мы росли, мама и не заикалась об этом. Много-много лет...— Она надолго задумалась и лишь усилием воли заставила себя вернуться к действительности.— Моя сестра замужем за музыкантом. Его зовут Тимоти Харрис.

— Харрис? — У Майкла расширились глаза.— Композитор?

— Ты знаешь его?

— Ага.— Он пытался сохранить спокойствие. Крутому парню не полагалось любить музыку, разве что «хэви металл».— Немного.

Эйджи, обрадованная его откровенностью, непринужденно продолжала:

— Как-то мы все поехали в гости к Рут. Однажды вернулись откуда-то и застали маму за роялем. Она ужасно смутилась, стала говорить, что слишком стара, чтобы учиться, и что все это глупости. Но тут Тимоти сел рядом и показал ей несколько аккордов. И если бы ты видел, если бы ты только видел, как ей захотелось учиться! Ко дню ее рождения мы разработали хитрый план, как выманить ее из дому на несколько часов. В общем, когда она вернулась, в столовой стоял рояль. И тут она заплакала.— Эйджи смахнула непрошеную слезу и вздохнула.— Теперь она дважды в неделю берет уроки и готовится к первому публичному выступлению.