Ксана Гуржеева - Одностороннее движение (СИ)

Честно говоря, я в шоке, что Женька уже больше года не то что встречается, а уже даже живет с одной и той же девушкой. Прогресс! Чувствую, скоро будет свадьба! Хотя… Кто знает! Я разлила чай по кружкам, в каждую закинула пакетик черного чая, и села на стул в ожидании брата, который не заставил себя долго ждать.

— Привет, Мил. — Как обычно поцеловал меня в макушку и, взяв одну кружку, встал у мойки, облокотившись о её края. — Что случилось? — Он снова подошел ко мне вплотную, пальцами обхватил мой подбородок и начал вглядываться в лицо. — Ревела? Значит, уже знаешь про приезд Свиридова.

Я кивнула в ответ, брат отпустил моё лицо и вернулся на место.

— И что? Финита ля комедия? Надеюсь, Андрюха тебя не обидел? — он сел рядом со мной и громко поставил кружку на столешницу.

— Нет, Жень! Все нормально!

— Да? По тебе не скажешь, что всё нормально! Рассказывай!

— Мы расстались! На этот раз навсегда.

— Судя по твоему умирающему голосу, ты сейчас говоришь про Андрея. Мил, — Женька внимательно на меня посмотрел, после чего, тяжело вздохнув, провел ладонью по лицу. — Я знаю, это не моё дело, ты взрослая девушка, но всё же, неужели ты изначально не видела всю катастрофичность своего выбора? Я не осуждаю тебя, но Стас наш друг! По крайней мере, был им. Мое отношение к нему ни в коем случае не поменяется, но вот как это скажется на его отношении… Мил, ты пойми, что сгоряча мы можем совершить много глупых ошибок, и одна из таких, на мой взгляд, это как раз твоя связь со Стасом.

— Жень, — я уперлась локтями в столешницу и опустила голову на свои раскрытые ладони, — думаешь, я этого всего не понимаю? Знаешь, как мне плохо? Ты даже не представляешь! Я сама всё разрушила, сначала настроила проблем себе, а потом вместе с ними, разбила и все мечты. Я такая дура, Жень! Как мне теперь всё разрулить?

— Не знаю, Мил! Я только в одном уверен, если ты по-прежнему любишь Андрея, то выходить замуж за Стаса — это не выход! Ты потом просто пожалеешь об этом. Я не хочу, чтобы ты страдала. И не люблю этого говорить, но Мил, я ведь предупреждал…

— Всё, Жень… Я отлично все поняла. Я и сама в курсе, что наворотила дел. Просто… Все так сложно! Почему мы слишком поздно осознаем свои ошибки?

— Но, никогда не поздно их исправить!

— Ну, ну! У кого-то хоть время есть их исправить, а вот кто-то… — я многозначительно посмотрела на брата, который сразу понял, о чем я говорю.

— Бывает… Тупим временами… — он опустил взгляд вниз, после чего снова посмотрел на меня и улыбнулся. — Ну, так что? Свадьбу то будешь отменять, или по традиции сбежишь с бракосочетания?

— Тебе смешно! А мне что прикажешь делать?

— Ну, может быть, головой начать думать?

— Злой ты, Жень!

— Я не злой, я справедливый! — сделал последний глоток и, встав со своего места, щелкнул меня по носу. — Знаешь, с юридической точки зрения, вы со Стасом считались гражданскими мужем и женой, так что ты можешь претендовать…

— Жень, Жень… — я выставила ладонь вперед, прося замолчать брата. — Успокойся!

— А что? — Он засмеялся и подмигнул мне, поставил кружку в раковину, после чего обернулся ко мне, на лице не осталось и тени от прежнего веселья. — Мил, ты должна быть точно уверена в том, что ты делаешь? Либо меньше чем через месяц ты выходишь замуж и навсегда забываешь об Андрее, либо прекращаешь пудрить мозг бедному мужику и идешь немедленно разрывать всяческие отношения. Лучше сейчас расстаться по-хорошему, чем потом обозленные и разгневанные после долгих лет супружества, вы будете ненавидеть друг друга и раздражать.

— И меня сейчас жизни учит человек, который даже жениться еще не собирается?

— Потому и не собираюсь, что пока не на ком. А примеров неудачных браков вот так… — Женька провел рукой по горлу, — насмотрелся.

— Ясно! Что предлагаешь, сейчас идти к Стасу?

— Я ничего, Мил, не предлагаю! Я просто считаю, что ты должна совершить взрослый поступок в данный момент, о котором не будешь потом жалеть!

Я усмехнулась, потому что его слова мне ничем не помогли, но зато я успокоилась и была готова на решительные действия. По крайней мере, мне так казалось.

— Ты никуда не собираешься?

— Подвезти что ли надо?

— Угу! Только не совсем к Стасу…

— А куда? К маме?

— Нет, на дорогу за Стеллой!

— За Стеллой? И что там?

— Моя машина!

— Ну да! Как же я сразу не догадался. Ладно, сейчас соберусь.

— Жень, я внизу подожду, ладно?

Я спокойно забрала свою машину, стараясь не думать об Андрее, хоть страшные мысли, что я его больше не увижу, сводили меня просто с ума; доехала до дома Стаса, с грустью окинула взглядом высокое здание и, оглядевшись вокруг, ища машину Стаса, которая стояла на своем месте, уверенно вошла в подъезд.

Я вошла в квартиру, в которой, судя по всему, пробежало стадо мамонтов, аккуратно перешагивая через останки хрустальной пепельницы, которой в этой квартире никто даже и не воспользовался, прошла мимо перевернутого стула со сломанной спинкой, лежащего возле обувной тумбы, углы которой были сколоты, а ключница, висевшая когда-то на стене, отныне валялась на полу с разбросанными частями.

Я заглянула на кухню и, удостоверившись, что Стаса там нет, пошла в гостиную, где на диване с бутылкой виски в руке мирно сидел Стас, который сразу же поднял голову, когда я, сделав нерешительный шаг вперед и случайно наступив на какой-то осколок, сократила между нами расстояние. Он мутными от выпитого спиртного глазами следил за каждым моим движением, и когда я присела напротив него на журнальный столик, Стас откинулся на диване, протягивая руки вдоль спинки и запрокидывая голову вверх. Некоторое время я просто наблюдала за ним, пытаясь собраться с мыслями и начать настолько тяжелый для меня разговор, что я даже перестала дышать. Но Стас облегчил мне задачу своим наводящим вопросом.

— И что теперь? Всё? — он продолжал смотреть в потолок, лишь на миг прикрыв глаза, когда его губ коснулась бутылка виски.

— Стас! Прости… — моих сил хватило только на то, чтобы прошептать последнее слово. Сказать что-то внятное и аргументированное я была не в состоянии: все мое спокойствие, которому я удивлялась, пока ехала сюда, просто испарилось. Руки снова начали дрожать, губы судорожно хватать воздух, а ноги онемели, и начнись сейчас за окном война, мои ноги не смогли бы меня спасти. Я приложила ладони друг к другу и поднесла их к губам, следя за каждым движением Стаса, за его нервно вздымающейся грудью, за тем как он временами размыкал губы, пытаясь взять себя в руки и дышать нормально. Именно в этот момент я ненавидела себя больше всего! Из всего нашего треугольника он единственный, кто думал обо мне, а я так просто растоптала все, что он для меня делал, что готов был еще сделать! — Стас…