Джерри Хилл - Однажды летней ночью

Будучи подростком, она, конечно же, бастовала. Она была хулиганкой, молча горевавшей о своей потере. Но это тоже прошло. После окончания средней школы, Джоанна поступила в Техасский Университет, который закончила за три года, а затем продолжала учиться до тех пор, пока не получила степень магистра. Теперь она преподавала в городском колледже Остина уже десять лет, и у нее не было никакого желания двигаться дальше.

Гарри ждал ее на крыльце, сидя в своем обычном кресле-качалке. Она припарковалась в тени старого дуба, подошла и обняла его.

“Мне так жаль”, - начала она.

“Ерунда, - сказал он, отметая ее извинения. - Ты имеешь право проспать”.

Гарри Маршаллу было восемьдесят лет, но выглядел он не более шестидесяти пяти. У него были густые седые волосы, которые он носил слишком длинными для человека его возраста. Но выглядел подтянутым. Он все еще плавал в озере каждый день, даже зимой. Только глаза показывали его годы, и печаль, которая там поселилась, когда умерла его жена Бет.

Джо приходила к ним по воскресеньям на поздний завтрак еще со времен колледжа, а потом, когда умерла ее бабушка два года назад, она часто оставалась на весь вечер с Гарри, рыбача на озере, катаясь на лодке или просто разговаривая.

Она улыбнулась и знала, что он заметил темные круги у нее под глазами. Четыре часа сна было явно недостаточно для нее, особенно после такой ночи, которую она провела. Джо опустила глаза, надеясь, что он ее не спросит. Он не спросил.

Гарри приготовил им курицу на подушке из риса, свежие овощи из своего маленького сада и чай со льдом в тех же кружках, которые она помнила с детства. Стол был втиснут в укромный уголок в задней части дома с видом на озеро, и они смотрели на лодки, проезжающие по воде: некоторые из них тянули за собой лыжников, другие просто мчались мимо. Она была тихой и знала, что сегодня была не очень хорошей компанией. Отвернувшись от озера, Джо улыбнулась ему, бормоча о том, каким хорошим был обед.

“Чем занималась вечером?” - спросил он наконец.

“Я ходила вчера на турнир по софтболу и на ужин”, - ответила она, избегая его глаз.

“О”.

“С Бетси”, - разъяснила она.

“Ты давно не приводила ее сюда”, - сказал он.

“Я не виделась с ней какое-то время”.

“Ну, теперь, когда наступило лето, ты должна иметь больше времени для своих друзей”.

Она посмотрела вверх. “Да”.

“Я беспокоюсь о тебе, ты же знаешь это”.

“Я знаю, - сказала она. - Спасибо. За это я и люблю тебя “.

“Тебе нужен кто-то, кроме меня”.

Он улыбнулся ей и сказал то, что всегда говорил. “Я желаю, чтобы у тебя был кто-то, Джо-Джо”.

“Ох, Гарри, я в порядке. Ты знаешь это”.

“Но все равно, я не буду рядом с тобой вечно”.

Она отклонила этот комментарий. Он говорил об этом с того дня, как умерла ее бабушка.

После того, как они убрали посуду, они взяли лодку и катались по озеру, удивляясь дорогим домам, расположенным вдоль береговой линии.

“Трудно поверить, что мы были здесь одними из первых”, - сказал он, как он обычно это делал.

Она кивнула так, как обычно она это делала, и улыбнулась ему. Он все, что у нее осталось, и это печалило ее. Гарри сдал с тех пор, как умерла Бет, и она знала, что эта борьба за него когда-то закончится. Несмотря на то, на сколько Джоанна нуждалась в нем, часть его умерла вместе с Бет. Он потерял жену, своего партнера, и Джо даже не могла начать понимать, на что это должно быть похоже. Разруха, которую она испытала, когда Нэнси ушла, не могла даже начать сравниваться со смертью супруга после пятидесяти двух лет брака.

“Давай пойдем на ужин на этой неделе”, - предложила она, когда они привязывали лодку.

“Давай. Мексиканская кухня?”

Память о прошлой ночи вспыхнула в ней, и она покачала головой.

“Как насчет итальянской?”

“Ладно”.

“Среда?”

“Конечно”.

Они достали изношенную колоду карт и кувшин чая со льдом и сели за стол для пикника.

Легкий ветерок с озера и тень огромного дуба, сделанные жару сносной.

Они играли в карты и болтали, Джо была благодарна за все, что держало ее ум занятым. Если она действительно сосредоточится на игре очень сильно, она сможет почти забыть, что провела прошлую ночь в объятиях совершенно незнакомого человека. Правда, изредка изображения пробирались на свободу, и она чувствовала жар, когда в этих картинках видела себя на кровати, руки ее тянутся к Келли, молча прося ее прикосновений.

Она схватила свою кружку с чаем, смущенная своими мыслями. Поднеся свое лицо к холодному стеклу, она вздохнула.

“Жарко?”

Джо почти зашипела от его невинного вопроса, но притворилась, что очень заинтересовалась своими картами.

“Я немного перегрелась, - сказала она. - Неудивительно - в это время года”.

“Я даже не думаю об этом, - сказал Гарри. - Если мне жарко, я просто раздеваюсь и иду купаться”.

“Гарри! Ты все еще купаешься нагишом в течение дня?”

Прошлым летом новая соседка Гарри была поблизости, и Гарри был замечен - в чем мать родила, тогда она позвонила в офис шерифа.

“Я думаю, что она сидит на крыльце с биноклем, - сказал Гарри, его глаза заблестели от удовольствия. - Может быть, она просто ищет острых ощущений”.

“Они предупредили тебя, Гарри, что оштрафуют в следующий раз”, - напомнила ему Джо.

“Вот, дерьмо, - рассмеялся он. - Разве это не хорошая новость? Оштрафовать засохшего старичка за непристойное обнажение в общественном месте!”

Затем он снова рассмеялся. “Но я думаю, что это было неприлично зрелище”.

Джо засмеялась снова. Гарри не был в таком хорошем настроении в течение очень долгого времени, и, несмотря на ее головную боль, она осталась еще на один раунд.

После трех она наконец-то ушла. Во время езды домой она тщетно пыталась забыть о прошлой ночи. Без Гарри, который отвлекал ее, образы Келли Самбино упорно лезли в ее голову. Желудок сделал немыслимый поворот, когда она вспомнила, как ее рот неохотно оставил грудь Келли только для того, чтобы отправиться в путешествие вниз по ее телу в более теплое и влажное место.

“О Боже”, - пробормотала она.

Джо повернула свое лицо к вентиляционному отверстию, и, поставив вентилятор на максимум, упрямо отказывалась позволить своему разуму и дальше вспоминать события прошлой ночи. Вместо этого она провела остальную часть дороги, ругая себя за свое поведение распутной блудницы!

Она знала, что это было глупо, но все равно припарковалась на подъездной дорожке, не желая идти в гараж и вспоминать о долгих мгновениях, когда они стояли, глядя друг на друга через машину. Теперь она сидела в машине и все равно вспоминала, вцепившись руками в руль, и не подозревая о своем ускорившемся дыхании. Однако ей было известно о теплых ощущениях между ее ног. Глаза медленно закрылись, и она увидела, как сначала руки Келли, а потом ее рот двигались по ее телу.