Лейла Мичем - Перекати-поле

У тротуара напротив дома мисс Эммы припарковался большой автофургон с надписью «МАСТЕР-САНТЕХНИК» на борту. Трей остановился рядом с ним, чувствуя, как ноги в ботинках пощипывает от холода. Во дворе перед домом стояла та самая снежная королева . Глаза у нее были сделаны из черных бутылочных крышек, вместо носа торчала кухонная воронка, а улыбающийся рот был выложен красными пуговицами. Все это на самом деле было сделано очень аккуратно.

Внезапно парадная дверь распахнулась и на улицу выбежала Кэтрин Энн Бенсон. Без шапки, без рукавичек, в расстегнутом пальто, с развевающимися на ветру волосами, она ринулась к снежной королеве ; щеки ее почти мгновенно разрумянились, а маленькие белые руки, словно бабочки, запорхали, поправляя пояс, воронку, косо вставленную пуговицу. Затем она так же стремительно взлетела обратно по ступенькам, и дверь за ней захлопнулась.

Трей стоял на тротуаре как вкопанный. Поскольку он остановился за фургоном, девочка не увидела его. Им овладело странное чувство, которого он никогда в жизни не испытывал. Он не мог пошевелиться, как будто попал в парализующий луч корабля пришельцев. Ни ветра, ни мороза больше не существовало. Он не чувствовал ни рук, ни ног. Он был в настоящем шоке, потому что только что перед его глазами на мгновение предстал ангел, спустившийся с небес и тут же исчезнувший, самое красивое существо на свете, какое ему когда-либо приходилось видеть. Когда тело вновь стало повиноваться ему, он медленно развернулся в сторону дома. Снег под его ногами скрипел, будто волшебная пыль. Он оставит этот короткий миг, этот образ Кэтрин Энн Бенсон в своей памяти только для себя, это будет его секрет, которым он не поделится даже с Джоном. А завтра утром, когда они с ней познакомятся, он станет ее верным защитником до конца своих дней.

Глава 4

Сгибаясь под ледяным ветром, от которого лицо покалывало, словно иголками, Кэти Бенсон бежала вместе со своей бабушкой от их «форда» к дверям начальной школы Керси. Она очень нервничала, казалось, что в животе у нее летают бабочки, щекоча крыльями стенки желудка, ее подташнивало, и хотелось во весь голос крикнуть: «Не оставляйте меня здесь! Заберите меня обратно с собой!»

Кэти была уверена, что, как только она произнесет это, они тут же вернутся в машину; но беда состояла в том, что она просто не могла этого сказать. У нее ушла почти неделя, чтобы немного расслабиться и заставить себя заговорить с этой пожилой женщиной, которая приходилась ей бабушкой. Но сейчас у нее снова, казалось, заледенел язык, и она вновь вернулась в тот безмолвный мир, где ее родители были живы, где было тепло, безопасно и все знакомо.

— Послушай, Кэтрин Энн. Ты знаешь номер, по которому нужно позвонить, если ты вдруг захочешь вернуться домой, — повторила ее бабушка уже в десятый раз с того момента, как они вышли из дома. — Не стесняйся и звони мне, я заберу тебя. В этом нет ничего зазорного.

Но поступить подобным образом действительно было бы стыдно. Эта женщина не желала, чтобы она страдала, но, с другой стороны, Кэти чувствовала, что Эмме хотелось бы, чтобы она держалась до конца, то есть вела себя как взрослая девочка. Внезапно ей вспомнилось, как ее отец однажды со злостью сказал: «Эта чертовка совершенно несгибаемая!»

Под «этой чертовкой» имелась в виду его мать, эта высокая женщина, называвшая себя ее бабушкой. И ей хотелось, чтобы Кэти тоже была несгибаемой.

Она сжала бабушкину руку: все будет хорошо , — и та с гордостью в глазах благодарно взглянула на нее.

Навстречу им торопился крупный мужчина в строгом костюме и при галстуке; над слишком туго застегнутым воротником нависала складка толстой шеи. Позади него холодно и неприветливо блестел пол вестибюля, и Кэти слышала, как за закрытыми дверьми класса гудели голоса учеников. Ей сказали, что первым уроком сегодня будет «классный час», и он, похоже, начался. Когда она пришла в школу, все уже сидели по своим местам. Несмотря на то что она изо всех сил храбрилась, у нее сразу же заложило уши, как это бывает в самолете во время приземления.

— Уэлдон, это моя внучка, о которой я вам рассказывала, — услышала она приглушенный из-за заложенных ушей голос бабушки. — Кэтрин Энн, это мистер Фейвор, директор школы.

«Нет, нет, меня зовут Кэти», — хотела поправить ее девочка. Она не возражала, чтобы дома ее называли Кэтрин Энн, но в школе она хотела быть просто Кэти.

— Здравствуй, Кэтрин Энн, — произнес директор и пожал ей руку. Его радушное обращение напоминало ей мужчин, работавших у ее отца в салоне представительства «Ягуар», которым он руководил. — Добро пожаловать в начальную школу Керси. Господи, ты такая красивая девочка, да еще и умница, как я наслышан. — Широко улыбаясь, он повернулся к ее бабушке: — А вам не стоит беспокоиться, мисс Эмма. Мы хорошо позаботимся о ней.

— Посмотрим, как у вас это получится, — как-то уж чересчур бодро ответила ее бабушка. «Такой тон больше подошел бы для президента школьного совета», — подумала Кэти. — Твой завтрак, Кэтрин Энн, лежит в ранце. Желаю тебе хорошего дня, а после занятий я буду ждать тебя прямо здесь, возле входа. Договорились?

Кэти натужно сглотнула и кивнула. Хорошо.

Эмма наклонилась к внучке и заглянула ей в лицо.

— Ты снова умолкла, дорогая моя?

Кэти решительно покачала головой. Нет!

— О, ну ладно, дорогая. — Нахмурив брови, ее бабушка бросила озабоченный взгляд на директора.

Мистер Фейвор поднял свои большие ладони.

— А теперь, как я уже сказал, мисс Эмма, не волнуйтесь. Наши мальчики присмотрят за ней. Они проследят, чтобы никто не дразнил ее.

Встревоженная Кэти потянула бабушку за рукав. Какие еще мальчики?

Бабушка вздохнула и принялась объяснять.

— У моей лучшей подруги Мейбл Черч есть племянник, который живет в ее доме, как ты со мной. Его зовут Трей Дон Холл. Я подумала, что попрошу Трея и его лучшего друга Джона Колдуэлла присмотреть за тобой первую неделю, чтобы помочь тебе сориентироваться в новой обстановке. Мистер Фейвор тоже считает, что это хорошая идея. Ребята — настоящие заводилы шестого класса, не так ли, мистер Фейвор?

Директор скорбно закатил глаза.

— Боюсь, что именно так.

Кэти не хотелось иметь рядом с собой никаких мальчишек. Все мальчики, которых она знала по Винчестеру, носили очки, были слишком тощими или слишком толстыми и всегда держались небольшими группками. Они с подругами дразнили их и называли «стадом недоумков». Почему ее бабушка не могла пригласить на эту роль девочек?

— Хорошо, юная леди, а сейчас давай-ка пойдем, я покажу тебе твой шкафчик, — сказал директор и подал ей руку, но Кэти обеими руками вцепилась в свой рюкзак — Почему люди так настойчиво обращаются с ней, как с ребенком детсадовского возраста? — и пошла рядом с директором, не оглядываясь на бабушку. Но когда она услышала, как открывается, а потом громко захлопывается на ветру входная дверь школы, сердце у нее тоскливо сжалось.