Анна Карельская - Запретное влечение (СИ)

– Ты оставил меня, Уилл! – выкрикивает вдруг Миа и разворачивается ко мне лицом. Я резко втягиваю воздух. Тихо выдыхаю. И словно весь кислород покидает мои лёгкие. Вижу, как выражение любимого лица моментально меняется. Она задерживает на мне взгляд, впиваясь этими любимыми и нереальными глазами. Взгляд скользит по моему костюму и постепенно останавливается на губах, но так и не решается встретиться с моим. Я тяжело сглатываю. – Знаешь ли ты, сколько разъедающих мыслей посещало меня все эти недели? Проклятье, я думала, что едва ли выживу! Я никогда так не мучилась, никогда. Это как рой диких пчел, жалящих тебя каждую грёбаную секунду. Вот здесь, – грустно усмехаясь, добавляет она и тыкает пальцем в свою голову.

Не думая, а только чувствуя, я повинуюсь желаниям своего сердца и, сделав один широкий шаг, прижимаю её к себе. Мучительный стон вырывается из её дрожащих губ, когда тела жмутся друг к другу вплотную. Моя рука инстинктивно путается в её волосах, а губы тянутся к её вискам. К Мии подступает истерика, отчего худые плечики начинают дрожать ещё сильнее. Я знаю, что в душе она понимает и принимает мои мотивы. Но в моменты, когда мы сами становимся сплошным воплощением боли, мы наотрез отказываемся мириться с всякими там доводами… Потребности берут верх. Эгоизм переполняет нас до краёв.

– Я ненавижу тебя, слышишь?! Я тебя так ненавижу! Предатель! – бормочет она и яростно сжимает на спине ткань моей рубашки. Её лоб упирается в мою широкую грудь. Ощущаю грудной клеткой, как она тихонько бьётся головой, наверняка пробираясь к моему сердцу. – Ты не должен был уходить, Уилл. Это было не по нашим правилам. Мы никогда не играли в такие игры!

Моя маленькая женщина снова превращается в расстроенного ребенка, но я лишь целую её в волосы и позволяю выговориться. Хрупкие пальцы обретают силу, ненавистно сжимая ткань и цепляя вместе с ней кожу. Мой ангел расправляет свои аспидно-черные крылья. Ощущаю её губы на своей груди даже сквозь рубашку, и меня просто прошибает током. Миа тяжело дышит, а я уже чувствую её желание. Желание причинить боль, отыграться. Она хочет любить меня, хочет ненавидеть, поэтому мечется между двух огней, сгорая от нетерпения. А я сгораю вместе с ней, когда мои губы сами опускаются ниже её висков, к щекам. Они живут своей жизнью, вольно разгуливают по излюбленному лицу, выцеловывая каждый сантиметр на нём. Самозабвенно. Сокрушающее. Её влажный от слёз рот уже тянется к моему, капитулируя. Скучавшие друг по другу губы сами находят путь. И внезапно весь внешний мир теряется на фоне этой затмевающей всё вокруг эйфории. Такого сладкого, но решительного поцелуя. Её пальцы ослабляют хватку на моей рубашке, переносят свое рвение в пряди моих волос. Исступлённо оттягивают их, причиняя боль. Но мне хорошо. Так сильно и по-сумасшедшему хорошо, что мой язык начинает яростную борьбу за власть. Мы задыхаемся от нехватки воздуха, буквально впечатываясь в ближайшую стену.

Я посасываю её губы, целую уголки её рта. Нас накрывает волной абсолютного удовольствия. Хочется смеяться и плакать одновременно. Даже мне, будь оно всё…

– Пойдём со мной. Ради всего святого, Миа! Иначе я возьму тебя прямо здесь. Просто пойдём со мной, и обещаю, ты выместишь на мне весь свой гнев, – оторвавшись от её манящего рта, шепчу прямо в губы. Ресницы её трепещут, она втягивает губами кислород и, наконец, поднимает затуманенный взгляд на меня.

И, господи, я просто теряю свои последние крупицы терпения и контроля. До чего же она красива! Её зеленые и большие глаза горят то желанием, то агрессией, словно переливаясь.

В этот самый момент по двери начинают бешено колотить вопиющие от возмущения девушки. А возможно, этот стук был и раньше. Только мы так потеряны, что едва ли способны здраво мыслить, слышать, ощущать хоть что-нибудь, кроме как друг друга.

Не произнося ни слова, Миа вкладывает свою ладонь в мою, сплетая наши пальцы. Мы вываливаемся из туалета, натыкаясь на растерянные взгляды толпы. Кто-то смотрит с укором, кто-то с пониманием, но всё же все они заставляют нас истерично смеяться. Смотрю на её улыбку, и хочется целовать до остервенения эти смеющиеся губы. Такие полные, ещё немного влажные от моего поцелуя. На её щеках играют ямочки и, не выдержав, я снова припечатываю её к ближайшей стене за углом. Запускаю свободную руку под облегающий подол её платья, медленно скользя по бедру вверх. Миа не отрываясь смотрит в мои глаза.

– Я так злюсь на тебя, Уилл, – задыхаясь, молвит она, но всё же позволяет прикасаться к себе. Мои пальцы задевают кромку её кружева. – Я готова прямо сейчас отвесить тебе сотню пощёчин. А потом… – она запинается, когда я слегка оттягиваю её белье сбоку и провожу подушечками пальцев чуть ниже её живота. Она прикрывает глаза с этими необычайно пушистыми ресницами и откидывается головой назад, ударяясь об стену, – …а потом сцеловать всю твою боль до последней крупинки.

В горле моём пересыхает. Я приближаюсь к её полуоткрытому ротику и, едва касаясь, провожу своими губами по её губам, тяжело дыша. Мы со свистом летим вниз. В самое пекло. Туда, где встречаются грешники.

Позади нас раздаётся гул чьих-то голосов, и эти голоса неумолимо приближаются. Моя рука выскальзывает из-под её платья, и я оставляю долгий поцелуй сзади ушка. Там она пахнет ещё слаще, чем прежде. Господи! Карамель? Серьёзно? Кажется, я снова схожу с ума. И это… это так хорошо и привычно рядом с Ней.

– Боже, мы снова это делаем? – тихонько усмехается она, притягивая меня к себе ещё ближе.

Наклоняюсь к ней чуть ниже, чтобы заглянуть в глаза и соприкоснуться с её лбом. С ней рядом я становлюсь таким слабым и неразумным, что даже смешно. Это лихорадочное желание проносится по всему телу, словно губительный вирус по крови. Он распространяется так скоро, что, кажется, ещё совсем немного – и ты будешь окончательно во власти своей болезни. Но… разве не к этому я стремлюсь всем своим существом?

– Привычки, чёрт возьми, – улыбаюсь ей в ответ. Наши губы снова встречаются, создавая идеальное сочетание мягкости и нетерпения. – Ты готова? – тихо спрашиваю, с трудом отрываясь от неё.

– Ударить тебя? Несомненно, – забавляется она, оттягивая мою нижнюю губу, и поднимает свою обнажённую коленку, упираясь ею мне в пах. Чувствую, как пульсирую под ней, отчего едва ли сдерживаю свой стон. Перехватываю рукой её ножку, оказывая сопротивление её медленным поглаживаниям.

Миа всё ещё пытается выглядеть оскорблённой, но её грубый и почти животный флирт лишь распаляет меня ещё больше. Заставляет дышать чаще. Язык заплетается, словно я переусердствовал с алкоголем.

– Ты играешь не по правилам, – передразниваю её я.