Кристин Ханна - Ради любви

Она почувствовала, как кровь прилила к щекам. Через две недели вечер танцев. Она занималась украшением зала, пригласила диджея. Как же она забыла о платье?

— Черного, — ответила она, — черный хорош в любом случае.

— Так я и сделаю, — ответил он.

На тригонометрии она никак не могла сосредоточиться. Как только урок закончился, она побежала в библиотеку и порылась в своем кошельке и рюкзачке. Шесть долларов двадцать центов — все, что у нее набралось. Слава богу, что на прошлой неделе она спрятала под подушку двадцать долларов.

После школы Лорен поспешила домой. Когда она вылезла из автобуса, шел сильный дождь. Ее рюкзачок, набитый книгами и тетрадями, казалось, весит не меньше тонны.

Она прошла по растрескавшейся бетонной дорожке к дому, поднялась по лестнице и обнаружила, что дверь квартиры не заперта.

— Мам! — позвала она.

Квартира была пуста. Мать, наверное, вернулась с работы около пяти (если вообще пошла на работу), переоделась, превратившись из парикмахерши для бедных в подружку байкера, и отправилась в свой любимый бар.

Лорен быстро прошла по коридору в спальню, повторяя по дороге: «Прошу тебя, прошу, прошу, прошу…»

Под подушкой было пусто. Ей хотелось бы заплакать, как раньше. Теперь она знала, что слезы означают надежду.

Дверь распахнулась настежь, стукнув о стенку. В дверном проеме стояла ее мать в черной мини-юбке и синей футболке в обтяжку. Лицо ее, казалось, состояло из острых углов и темных провалов.

Выпивка, сигареты и трудные времена унесли ее красоту, остались только изумительные зеленые глаза. Когда-то Лорен считала, что ее мама самая красивая на свете — и с ней согласились бы многие. На этом мать продержалась годы, но когда ее красота померкла, с ней ушла и способность справляться с жизненными трудностями.

Мать поднесла к губам сигарету, сделала глубокую затяжку и резко выдохнула дым.

— Что ты на меня уставилась?

Лорен вздохнула:

— Я не уставилась.

— Ты должна быть на работе.

— Ты тоже.

Мать захохотала и плюхнулась на диван.

— А я решила по-другому. Ты знаешь, как это бывает.

— Да, знаю. Ты проходила мимо «Тайдс».

Лорен слышала горечь в собственном голосе, и ей хотелось, чтобы этого не было.

— Не начинай.

Лорен подошла к дивану и села на подлокотник.

— Ты взяла двадцать долларов у меня из-под подушки. Это были мои деньги.

Мать бросила сигарету и закурила другую.

— Ну и что?

— Через две недели выпускной вечер. Мне… нужно платье.

Мать посмотрела на нее:

— Я залетела как раз на школьных танцах.

Лорен еле удержалась от гримасы.

— Я знаю.

Мать откинулась назад, выдыхая дым. Ее губы дрожали.

— Ничего не получается. Того, о чем мечтаешь. И живешь с тем, что осталось.

Если бы Лорен поверила в это, она в жизни не вылезала бы из постели. Или не слезала с табуретки в баре.

— У меня будет по-другому, мам.

Мать почти улыбалась.

— Надеюсь, — прошептала она.

— Я найду денег заплатить за квартиру и купить платье, — сказала Лорен, собравшись с духом.

Она прошла в спальню матери и стала искать в шкафу что-нибудь, из чего можно было бы соорудить платье. Когда она держала в руках черную атласную ночную рубашку, в дверь позвонили. Вскоре Лорен услышала восклицание матери: «Это миссис Мок!»

Лорен нехотя пошла назад, в гостиную.

Миссис Мок улыбалась. У ее ног стояла картонная коробка. Рядом с ней мать застегивала пуговицы чудесного черного шерстяного пальто в талию с шалевым воротником.

— Это пальто для женщины в летах, — пробормотала мать, направляясь в ванную.

Лорен нахмурилась:

— Миссис Мок…

— Здесь есть и для тебя.

Миссис Мок нагнулась и вытащила из коробки зеленое пальто.

У Лорен перехватило дыхание.

— Для меня? — Не в силах удержаться, она потрогала мягкий мех. — Вы не должны были… — отдернула она руку.

— Это не от меня, — сказала миссис Мок. — Это занесла женщина из «Помоги ближнему», Анджела Десариа из ресторана на Дрифтвуд. Думаю, она может себе это позволить.

Благотворительность. Одна женщина как-то увидела и пожалела ее.

— Меня это пальто старит, — сказала мать из другой комнаты. — А у тебя какое, Лорен?

— Возьми. — Миссис Мок сунула ей в руки пальто.

Лорен надела его и вдруг ощутила, что ей тепло. Она даже не представляла себе до сих пор, как давно она мерзнет.

— Как за такое отблагодарить? — прошептала она.

Миссис Мок понимающе взглянула на нее:

— Да, это нелегко.

— Думаю, мне нужно найти ее… и сказать спасибо.

— Хорошая мысль, — одобрила миссис Мок.

Лорен обернулась:

— Я скоро вернусь, мам.

— Принеси мне пальто получше, — крикнула в ответ мать.

Лорен не осмеливалась взглянуть на миссис Мок. Они вместе вышли из квартиры и спустились по лестнице, не сказав друг другу ни слова.

Меньше чем через полчаса Лорен открывала дверь ресторана Десариа. Первое, что она почувствовала, были запахи. Пахло божественно. Она ощутила зверский голод.

— Я знала, что ты найдешь меня.

Женщина была немного выше Лорен, выглядела она просто потрясающе. Красива, как кинозвезда: черные волосы, темные глаза, широкая улыбка. Одежда — вся как из какого-нибудь дорогого каталога. Черные брюки, черные туфли и бледно-желтый свитер с высоким воротом. В ней было что-то знакомое.

— Вы Анджела Десариа?

— Да. Называй меня Анджи, пожалуйста. — Глаза ее излучали мягкость. — А ты Лорен Рибидо.

— Спасибо вам за пальто. — Голос Лорен стал тонким, нахлынувшие на нее чувства мешали говорить. Вдруг она поняла, где видела эту женщину. — Это вы дали мне денег.

Анджи рассеянно улыбнулась:

— Просто… я увидела тебя, и мне захотелось помочь.

— И вы помогли. — Лорен опять почувствовала волнение.

— Я рада. Могу я что-нибудь еще для тебя сделать?

— Я могла бы работать, — тихо сказала Лорен.

Анджи казалась удивленной.

— Ты раньше работала официанткой?

— Два лета в «Хидден лейк ранч».

Ей было стыдно. Ей казалось, эта женщина видит все изъяны, которые она пыталась скрыть, — волосы нуждаются в стрижке, рюкзак заношен почти до дыр.

— Ты копишь на колледж?

Лорен хотела сказать «да», но увидела такое понимание в глазах Анджи, что сказала:

— Мне нужно платье для выпускного вечера, — и залилась краской.

Анджи внимательно рассматривала ее.

— Вот что, садись за этот стол и поешь, а потом поговорим.

— Я не голодна, — стала отказываться Лорен.

Анджи чуть улыбнулась.

— Поешь. Потом поговорим.

Анджи застала мать за мытьем посуды. Четыре сковороды готовой лазаньи стояли на кухонном столе.

— Болоньезе почти готов, — сказала мама. — Для завтрашнего вечера у нас полно еды.

— Мама, у нас сегодня было семь посетителей.