Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд

Джаз с головой ушла в жалость к себе и в самобичевание. «Вот она, жизнь во всей ее реальности, — думала она безрадостно. — Жизнь и дурацкая пьеса — далеко не одно и то же».

— Послушай, дай ты ему немного передохнуть, — сказала Мо. — Не забывай, ты иногда бываешь просто устрашающей. Гарри, возможно, до смерти тебя боится.

— Не говори глупости, — сказала Джаз.

— Это не глупости. Ты действительно можешь страшно запугать человека. Забыла, как мы с тобой были в скаутском лагере? Нам тогда было лет по четырнадцать, и ты еще влюбилась в Джонни Смита.

Джаз, нахмурившись, смотрела на подругу. При чем здесь это?

— Джаз, — тихо сказала Мо, — ты тогда подожгла его рюкзак. И потом еще удивлялась, почему Джонни от тебя шарахается.

Джасмин улыбнулась, вспомнив этот эпизод. Она совсем и забыла о нем. Неужели она действительно вытворяла такое? Ну и ну! Но сейчас ее сердце просто разрывалось от грусти, до чего же ей было плохо.

— Зато после этого он переключился на Мелани Маргет и все стали жить спокойно, — упрямо сказала она.

— Да, — согласилась Мо. — Правда, после этого ему еще пришлось гасить на себе горящую майку и потом спать полгода на животе.

Джаз состроила рожу и обхватила голову руками: она была трудным ребенком.

— Я и не думала, что рюкзак так хорошо загорится.

— Посмотри правде в глаза, — нежно, но твердо сказала Мо. — Ты даже не представляешь, какой устрашающей ты иногда можешь быть.

— Ну и что мне теперь делать? Я ведь уже извинилась за то, что вела себя как последняя дрянь. Если я Гарри не нужна, то тут уже ничего не поделаешь. Это факт. Я покончу жизнь самоубийством. Так будет лучше для всех.

Сказав это довольно громко, Джасмин внезапно почувствовала себя лучше.

Мо вздохнула и прижала к пылающим щекам подруги свои ладони.

— Я хочу задать тебе два вопроса. Первый. Ты будешь моей свидетельницей на свадьбе? И второй. Когда ты начнешь встречаться с Гарри Ноублом, будешь ли ты по-прежнему со мной дружить?

— Ты выходишь замуж! — прошептала Джаз, словно слышала это впервые. — А я даже у тебя не спросила, как Гилберт сделал тебе предложение. Расскажи мне все подробно.

Лицо Мо стало мечтательным.

— Это было замечательно — сообщила она. — Гилберт пригласил меня на обед в «Понт де-Ла-Тур». И после этого, когда мы уже стояли на берегу Темзы в сумерках, он сделал мне предложение.

Они дружно вздохнули.

— Ну и как все было? — восхищенно спросила Джаз.

— Хорошо, — начала Мо. — На закуску мы взяли потрясающую…

— Да не еда, Мо, предложение руки и сердца!

— А, — произнесла Мо, опять впадая в мечтательное состояние. — Гилберт встал на одно колено — я даже не предполагала, что он собирается…

Пока Мо говорила, Джаз, продолжая улыбаться, думала о том, что хотя и наступило новое тысячелетие, но умные, образованные и самостоятельные женщины все равно отдают мужчинам привилегию — решать когда, где и как принимать самое главное решение в их жизни.

— Ты должна помочь мне выдержать диету и быть на свадьбе в форме, — сказала Мо, закончив свой рассказ. Она уже не улыбалась — она вернулась в суровую действительность.

— Отстань, — резко ответила Джаз. — Я тебе в этом не помощница, так как люблю тебя.

— Именно поэтому. С тех пор как я стала встречаться с Гилбертом, я страшно поправилась.

— Вот и прекрасно, — сказала Джаз совершенно искренне. — Он не представляет даже, как ему повезло. — Затем она добавила, немного подумав: — Мо, я так счастлива, что ты счастлива. — Сказать: «Я счастлива, что ты выходишь замуж за Гилберта», у нее просто язык не поворачивался.

Мо смотрела на подругу и улыбалась.

— Спасибо, Джаз. — Затем она опять вернулась к диете. — Дело вовсе не в том, сколько я ем, — взвешивая каждое слово, заявила она, убежденная, как и всякий сидящий на диете, что остальные им завидуют, — а сколько времени я трачу на еду. Если бы только мне не надо было торопиться во время приема пищи, я стала бы фантастически стройной.

Как Джаз ни была увлечена этим разговором, она все же заметила, что Гарри вошел в бар и встал недалеко от них в ожидании заказа. Ладони Джаз вспотели. Мо тоже его заметила и, бросив всего один взгляд на Джаз, пулей вылетела на танцплощадку. Джаз даже расстроилась, что та ушла. Слегка.

Гарри стоял не настолько близко, чтобы Джаз могла перекинуться с ним словами, но в то же время и не настолько далеко, чтобы девушка могла делать вид, что не замечает его. Он медленно, большими глотками, пил пиво. Джаз смотрела на его адамово яблоко. Надо же, сколько в нем мужественности. Она наблюдала за Гарри в зеркале напротив стойки бара и вдруг поняла, что он смотрит на нее. Джасмин почувствовала, что залилась краской и выдавила из себя улыбку. Гарри попытался улыбнуться в ответ, и пиво потекло у него по подбородку.

— С ума сойти! — произнесла Джаз одними губами, глядя в зеркало.

Плечи Гарри затряслись от смеха, и он рукой вытер рот. Как ему идет улыбка.

Она взяла салфетку на стойке бара и протянула ему. Теперь Джаз оказалась рядом с ним.

— Надо еще поработать над координацией движений рука-рот? — спросила она, широко улыбаясь.

Гарри опять засмеялся.

— Я-то думал, что с этим все в порядке, — сказал он и взял салфетку.

Он взлохматил рукой волосы и кашлянул. Джаз героически боролась с охватившей ее дрожью. Она стояла, облокотившись на стойку бара, и смотрела на Гарри. Сколько у нее времени, пока мисс Длинные Ноги не увела его? Следует поторопиться с извинениями.

— Послушай, — начала Джаз. — Я хочу извиниться за своих родных. Они были не очень дружелюбны при встрече.

— Может быть, уже довольно извинений? — сказал он.

— Еще нет. Я должна все объяснить. Понимаешь, мои родители не знают, скольким обязаны тебе. Зато они знают, что ты как-то назвал меня сестрой-дурнушкой. Естественно, это их очень обидело.

Гарри непонимающе смотрел на нее.

— Когда я тебя так назвал?

— Во время прослушивания. — Джаз немного смутилась. — Я стояла за дверью. И подслушала, что ты сказал.

Гарри ударил себя по лбу.

— Боже, неудивительно, что ты вела себя так, будто я надругался над твоей матерью.

— Ну да, что-то в этом роде, — сказала Джаз, придя в ужас от его метафоры. Неужели она действительно так себя вела? Неужели она и правда такая устрашающая, как сказала Мо. Ну и дела. Похоже, Мо права. Может быть, Мо, а не Джаз должна вести колонку? Ей становилось все ясней, что, возомнив, что прекрасно разбирается в людях, она на самом деле была полнейшим профаном.

Рядом было место, но Гарри не садился. Он стоял, облокотившись на стойку бара, повернувшись к Джаз, так что он уже не так возвышался над нею и их лица были практически на одном уровне.