Марина Алексеева - Ребрендинг юродивой

Собиралась сбежать, что ли?

— А что? — спросил Андрей, присаживаясь на лавочку и пытаясь заглянуть Насте в глаза. — Почему не нужно? Провожу, и все. А то я переживать буду, как вы дойдете…

— Не надо переживать… — Настя подняла глаза, быстро на него взглянула и тут же опустила голову еще ниже. — С какой это стати вы должны за меня переживать? Не надо…

— Я все равно буду. Пойдемте. Куда? Вы где живете? — Андрей встал и протянул руку Насте.

Настя руки ему не дала. Встала сама.

— Вон там, за перекрестком. В кирпичном доме. — Она махнула рукой, показывая, куда идти. — Тут совсем недалеко. И народу еще много. Я бы и одна могла…

Андрей ничего не ответил. Просто пошел рядом. Они молчали. Шли и молчали. Настя подумала, что хорошо вот так идти и молчать. Молчать вместе…

— Анастасия Сергеевна, а я попробовал делать то, что вы сказали.

— Что? — спросила Настя, которая тоже сегодня соображала как-то не очень хорошо.

— Ну, за руку там Светку брать. И все такое…

— А… Ну да… — вспомнила Настя. — И что?

— Светка такая ласковая оказалась! Ее словно прорвало. Я ее просто по голове перед сном погладил и в щеку поцеловал, а она мне на шею кинулась и спросила — люблю ли я ее.

— Да? И что?

— Я сказал, что люблю, конечно. А она выдала мне, что боялась, что не люблю. Представляете? Она, оказывается, переживала…

— Вот об этом я вам и говорила.

— Да… Я понял… Спасибо, что помогли. Сам бы я не догадался. Трудно даже представить, что может твориться в маленькой детской головке.

— Да… — согласилась Настя. — Знаете, почти все проблемы взрослых людей выросли из детства…

— Да, конечно, я слышал об этом, — согласился Андрей, — но для меня это были лишь общие фразы, не касающиеся меня и Светки. Понимаете?

— Да, понимаю… Вот мой дом. Спасибо, Андрей Петрович.

— Не за что. Я с удовольствием с вами прогулялся.

Андрей улыбнулся Насте как-то очень по-доброму, именно так, как улыбаются несмышленым детям…

— А как зовут вашу черепаху? Это мальчик или девочка?

— Я еще не знаю, — сказала Настя и подумала, что ей совсем неважно, мальчик или девочка ее черепаха. — Я ее только что купила около вашего дома. Там зоомагазин есть. А назвала я ее Вероникой.

— Вероника, — повторил Андрей и подумал о том, откуда только взялась эта Анастасия Сергеевна с ее черепахой…

— До свидания, — сказала Настя и пошла к подъезду.

— До свидания…

Андрей еще долго стоял и смотрел на захлопнувшиеся двери. Он не думал ни о чем, просто стоял и смотрел на небо, звезды, на темные и светлые окна, одно из которых Настино… Почему-то не хотелось куда-то идти и что-то делать. Суетиться и торопиться не хотелось. Как хорошо вот так просто стоять, растворившись во времени и пространстве… Кто он? Зачем? Может, его нет? И все только сон или мираж? Кто эта женщина с такими глазищами, которые он никогда не забудет? Зачем он встретил ее? На свою голову…

А ведь он очень торопился домой, когда увидел во дворе Настю. Еще нужно было успеть проверить у Светки математику и попробовать успеть выучить с ней стих. Она не умела учить одна. Или не хотела… Кто ее разберет, эту Светку… Рыжая хитрющая лиса! Вот кто она! Стихи у них полагалось учить только следующим образом: Светка читает вслух четыре или пять раз каждое четверостишье, а Андрей обязательно должен внимательно слушать. Отвлекаться на просмотр телевизора и на прочие приятные вещи категорически запрещалось. Потом Светка, закрыв текст ладошкой, повторяла четверостишье по памяти. Андрей должен был внимать с подобающим такому важному случаю вниманием. Потом следовало следующее четверостишье. И так до конца стихотворения. Потом Светка читала весь стих — тоже раз пять. Потом учебник передавался Андрею, и Светка пыталась рассказать все целиком. Длилась каторга не меньше часа. И заниматься ничем, кроме разучивания стихотворения, было невозможно. Андрей заодно со Светкой выучил все стихи, которые входили в программу начальной школы, и мог бы теперь, при желании, блистать цитатами, поражая воображение собеседника своей образованностью.

Андрей посмотрел на часы. Стих они со Светкой учить сегодня не будут… Андрей улыбнулся, представив себе, как Анастасия Сергеевна влепит Светке пару. Интересно было бы посмотреть на эту пару в Светкином дневнике. На жирную такую, с закрученным хвостом! И на подпись Анастасии Сергеевны тоже интересно взглянуть… Раньше оценки и записи в Светкином дневнике были обезличенными, а сейчас Андрей вдруг увидел за ними женщину. Серьезную или сердитую. Веселую или уставшую. Разную. Живую… Настю…

Или все же не поставит? Почему-то Андрей был уверен, что учительница по имени Настя пару Светке не поставит. Даже если она ничего не выучит. Совсем ничего.

Андрей подпрыгнул, пытаясь сорвать кленовый лист, который висел в гордом одиночестве на ветке прямо у него над головой. Лист был очень высоко, и допрыгнуть Андрею не удалось. Больше пытаться он не стал — махнул рукой и пошел к своему дому, напевая какую-то очень веселую мелодию, и все не мог вспомнить, откуда же она к нему прицепилась, и даже — когда рядом никого не было — слегка подтанцовывал в такт ей…

Настя тихонечко открыла дверь и, переобувшись, на цыпочках пошла в комнату Машки.

— Привет.

От судьбы не уйдешь. Избежать беседы с родственниками не удастся…

Настя обреченно посмотрела на Стасика, представшего перед ней во всей своей красе. Практически ничего не скрывая. Трусы сегодня были синими с какими-то аппликациями на самом интересном месте — Настя не стала рассматривать, — но там что-то навязчиво блестело и переливалось, притягивая взгляд. В нарядах, подобных Стасикову, выступают стриптизеры в ночных клубах. Нет, по клубам Настя, конечно, не ходила, но догадывалась, что именно в таких трусах и танцуют там симпатичные, мускулистые мальчики.

Стасик-то зачем ЭТО нацепил? И куда только Ольга смотрит? Настя пожелала сама себе терпения и ответила как можно равнодушнее:

— Привет.

Она хотела пройти мимо, но Стасик встал на ее пути и, заглядывая в коробку, которую Настя крепко прижимала к груди, как будто кто-то мог ее отнять, спросил:

— Что это там у тебя?

— Черепаха, — выдохнула Настя и сделала шаг назад.

Без боя она не сдастся!

— Чего? — Стасик вытаращил глаза и шагнул к Насте, нависая над ней голой волосатой грудью.

— Черепаха. Она будет сидеть в коробке. Она не ходит по квартире. И аллергии на них не бывает. — Настя выпалила все свои заранее подготовленные аргументы и отступала дальше и дальше под натиском возмущенного Стасика.

— А нас ты спросила? Ты не одна живешь! А? Я не слышу? — заорал он, хватая Настю за плечо.

— Что тут случилось? — Из своей комнаты выползла любопытствующая Светлана Федоровна. — Вы чего орете?