Мишель Смарт - Слаще меда

Грейс вернула ему покой. Когда он держал ее в объятиях, поселившиеся в душе демоны исчезали. Так было всегда. Лука закрыл глаза и представил, что этих последних месяцев не было вовсе и они с Грейс никогда не разлучались.

Он медленно провел руками по спине жены и, обхватив ладонями ягодицы, плотнее прижал ее к себе. Она не могла не заметить его возбуждение. К чему скрывать это? Физически они идеально подходили друг другу.

Его поиски любовницы закончились, не успев толком начаться. Придется привыкнуть к мысли, что не существует другой женщины, которая воспламеняла бы его так, как Грейс.

Лука задрожал, стоило ее пальцам погладить его затылок. Ее умелым, талантливым пальцам…

Когда Грейс в последний раз занималась живописью? В убогом коттедже, в корнуоллской глуши? Но там не было рисовальных принадлежностей. Не похоже, что, оставив его, она хотя бы раз взяла в руки кисть или карандаш. У него защемило в груди. Неужели виноват в этом он?

Грейс потерлась бедром о его бедро. Мысли мужчины застлало туманом, когда он почувствовал, как она легонько сжимает губами кожу на его шее. По жилам разлилось острое наслаждение. Лука, закрыв глаза, завладел ее губами. Их горячая сладость заворожила его.

Он забыл, что надо дышать. Этот вкус наполнял влагой его рот, этот жар обращал кости в желе, а острие – в сталь. Все было знакомо и в то же время потрясало своей новизной.

Лука нежно раздвинул губы женщины языком, и жажда, никогда его не покидавшая, только запрятанная в укромный уголок, вырвалась наружу. Грейс застонала и впилась ногтями ему в затылок.

Они стояли, покачиваясь в такт музыке. Танцующие вокруг пары скрыл густой туман, гости Франческо были рядом, но стали невидимыми, а музыка звучала словно издалека…

Настоятельная потребность овладеть женой заполнила Луку. Пусть Грейс его ненавидит – она все равно принадлежит ему.

Как и он – ей.

Какая-то пара случайно толкнула их, и Лука, глухо ругнувшись, оторвался от Грейс.

– Уйдем отсюда, – сказал он, беря ее за руку и увлекая за собой.

Она не противясь последовала за ним сквозь толпу изрядно подвыпивших гостей. Не выпуская руки Грейс, Лука по телефону предупредил водителя, что они уезжают.

Минуту спустя тот распахнул заднюю дверцу автомобиля, и они уселись на сиденье.

– В отель, – велел Лука.

Только когда лимузин тронулся, и поднятая стеклянная панель отделила их от водителя, он повернулся к жене.

В ее глазах, во всем облике было что-то дикое, необузданное.

– Иди сюда. – Он обвил рукой ее шею и потянул к себе.

Грейс не нужно было повторять дважды. Она вспорхнула к нему на колени и обхватила его руками. Их губы снова соединились, и Лука откинулся на обитую дорогой кожей спинку сиденья, нежно прижав к себе ее голову.

Он не представлял, каков на вкус волшебный нектар, который описывается в мифах и легендах, но знал точно: никакой нектар не может быть слаще поцелуев Грейс. Даже самый могучий соблазн не способен разбудить в нем желание равное тому, какое она спускала с привязи одним своим поцелуем.

Грейс была чувственной женщиной, и быстрота, с которой она возбуждалась, была сродни его собственной.

Как только она оседлала его колени с откровенным вожделением, которое Лука обожал, он спросил себя: как вообще обходился без Грейс? Их занятия любовью могли быть краткими и неистовыми или же неторопливыми и расточительными, однако заканчивались они всегда полным удовлетворением и насыщением обоих, блаженно отдыхающих в объятиях друг друга.

Лука оторвался от Грейс, чтобы глотнуть воздуха, и лизнул мочку ее уха. Она застонала и потерлась щекой о его щеку, затем ее ладони скользнули ему под рубашку.

Мужчина подумал, что они нетерпеливо ласкают друг друга на заднем сиденье автомобиля, словно неоперившиеся подростки. Он шевельнулся, меняя позу, и тут же пожалел, потому что его напряженный орган уперся в низ живота Грейс.

– Хватит, – отрывисто проговорил Лука, отодвигая ее. Это нисколько не уменьшило зуд в паху. – Я не собираюсь заниматься с тобой любовью в машине.

Грейс поглядела на него с напускным недоумением:

– Почему?

Он рассмеялся, Грейс отлично удавалось изображать наивность.

– Потому что мы не подростки и всего через несколько минут в нашем распоряжении будут две удобные кровати.

Она надула губки:

– Умеешь ты испортить удовольствие.

– Разве я ничему тебя не научил? Предвкушение только усиливает удовольствие. – Лука натянул ей на плечи бретельки платья. – Кровать можешь выбрать сама.

– Ты разрешаешь мне хоть что-то выбрать?

– Не начинай, – предостерег он.

И тут же решил, что проще всего подавить спор в зародыше, снова поцеловав ее.

– Мы вроде бы решили, что не станем заниматься этим в машине, – пробормотала Грейс в паузе между поцелуями.

– Здесь я устанавливаю правила! – Лука снова закрыл ей рот поцелуем, долгим и восхитительным.

Как-то незаметно для него ее рука опять забралась ему под рубашку, и Грейс ущипнула его за сосок.

– Тебе кажется.

Он не успел ответить. Жена снова оказалась у него на коленях. И только Лука решил, что в несдержанности пылких подростков имеются свои плюсы, как лимузин остановился. Грейс подняла голову:

– Ой… мы уже приехали.

Он притянул ее к себе для последнего поцелуя:

– Вспомни, что я говорил о предвкушении.

Когда водитель открыл дверцу, они чинно сидели рядышком, держась за руки.

Рука об руку они миновали вестибюль, и телохранителям, которые приехали на другой машине, пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от них.

Для Грейс поездка в лифте стала пыткой: присутствие лифтера позволяло ей только держать Луку за руку.

Едва они переступили порог номера, как она оказалась в объятиях мужа. Грейс обхватила его за шею, упиваясь поцелуями, воспламенявшими кровь.

Лука прижал жену к двери и поднял подол ее платья.

– Грейс, – выдавил он хрипло, покусывая ее нижнюю губу, в то время как пальцы его нащупали край женских трусиков.

Ее рука нырнула за пояс его брюк и скользила все ниже, пока не добралась до напряженной плоти. Из горла Луки вырвался стон, и у Грейс побежали мурашки по коже. Она быстро расстегнула пуговицу и дернула вниз молнию, после чего стянула с него брюки и боксерские трусы, выпуская его плоть на свободу.

Они забыли о кроватях, о любовных играх, обо всем. Как давно у них этого не было!

Грейс ахнула, когда он стащил с нее трусики и отбросил их прочь. А когда его палец проник в ее сокровенную влагу, она застонала и прижалась к мужу, желая и требуя большего.

Она жаждала, чтобы Лука заполнил ее и удовлетворил, как умел только он, и едва не завизжала от разочарования, когда он убрал руку. Зато потом мужчина обхватил ее за ягодицы и приподнял. Грейс схватила его за рубашку и притянула к себе. Он прервал поцелуй и посмотрел на нее хищным, голодным взглядом.