Рут Уинд - Музыка ночи

— А другие твои поиски? — Элли вздохнула:

— Даже не знаю.

Она внезапно подумала о зеленоглазом муже Конни. Она еще не видела его фотографию и, чтобы не забыть сделать это в следующее посещение библиотеки, нацарапала для себя записку.

— Я не очень-то много этим занимаюсь. Но видела несколько снимков мамы. И здесь некоторые люди ее помнят. Это так… странно.

— Не рви себе сердце, детка. Все давным-давно прошло.

— Знаю. Ты гуляешь каждый день? Принимаешь все лекарства?

— Да. Доктор разрешил принимать только по одной таблетке от давления в день.

— Здорово! — Пауза.

— А как там этот мужчина?

— Какой? — спросила Элли, прикусив губу, но не выдержала и уточнила: — Блю?

— Блю? Его так зовут? Ничего себе!

— Это прозвище, ба. Он любит блюзы. Вот поэтому.

— Только не еще один музыкант! Неужели ты ничему не научилась, детка?

Элли специально громко раздраженно вздохнула:

— Он не музыкант, и все совсем не так.

— Девочка моя, неужели ты думаешь, что я не слышу мечтательные нотки в твоем голосе, когда ты произносишь его имя? Я же не вчера родилась.

Элли рассмеялась.

— Ну ладно, ладно! Он великолепен и печален, и я стараюсь держать дистанцию, но это нелегко. Но на этот раз я обещаю, что уже достаточно выросла, чтобы справиться с собственным разбитым сердцем.

— Понятно. — Это прозвучало недовольно. — Ну, и ты еще не знаешь, когда соберешься домой?

— Я бы хотела взять еще несколько интервью и попытаться найти кого-нибудь, кто рассказал бы мне, что случилось с Мейбл. Кто-то знает, но я пока не смогла никого "расколоть". Может, еще пару недель.

— Хорошо. Не пропадай, ладно?

— Нет. Обещаю. — Она повесила трубку, ощущая какую-то пустоту внутри.

Разбитое сердце.

Каким-то образом все эти волшебные дни ей удавалось удерживать реальность под контролем. Было так просто находиться рядом с ним, смеяться вместе с ним. Блю умен, забавен, красив и необычен, и у них великолепный секс. Такой, о котором она никогда не забудет. Дикий или нежный, напряженный или ленивый, это не имело значения. Они подходят друг другу.

"Хорошо сказано, Коннор! Ой, ладно". Она швырнула ручку и пошла к холодильнику за чаем. Это не только классный секс. Она знала о такой физической привязанности, встречалась с ней раз или два до этого. Некоторые мужчины, особенно тот тип, к которому она тяготеет, — художники, музыканты и прочие потерянные души — просто родились с пониманием того, как доставить женщине удовольствие.

Но это… другое. Когда она с Блю, у нее нет необходимости возводить стены, прячась от него, быть кем-то еще, а не собой — некрасивой, неухоженной Элли Коннор. До встречи с ним она никогда не ощущала такой свободы и, опуская лед в стакан, подумала, что все началось задолго до того, как она приехала в ПайнБенд, и выросло вместе с их одинаковыми музыкальными пристрастиями в посланиях по электронной почте. Этим были пронизаны все их разговоры, потом добавились удивление и восторг, когда она обнаружила, что он смеется в тот же самый момент и над теми же вещами, что и она. Все это вместе делало секс чем-то большим, чем фантастические оргазмы, подчеркивая наслаждение от прикосновения его обнаженного тела, от его поцелуев.

Она глубоко вздохнула. Сколько времени прошло с тех пор, как она приехала и обнаружила пьющего, дикого, потерянного и красивого мужчину, который сидел на веранде собственного дома? Три недели? Четыре?

Люди не меняются так быстро. Может, сейчас он чувствует себя влюбленным и счастливым, темнота отступила перед новым любовным приключением, но как долго это продлится? Проблемы не решены. Он по-прежнему пьет немного больше, чем ей бы хотелось, хотя надо признать — гораздо меньше, чем было раньше. Он не напивается, но, похоже, не может встретить вечер без одной или двух порций алкоголя. Означает ли это, что у него алкогольная зависимость? Или нет? Она понятия не имела, но знала, что он не бережет себя. Или бережет? Элли вспомнила о том, какой он с ней — веселый, добрый, милый. И еще подумала о том, как он мужественно перенес горе, создав этот прекрасный мир орхидей, и как пытается использовать красоту для того, чтобы решить экономические проблемы каких-то людей в дальних странах. Это не похоже на саморазрушение.

Нахмурившись, девушка отпила большой глоток сладкого чая и поставила стакан. На стерео Мейбл пела печальный блюз о потерянной любви, и казалось, она поет о будущем Элли, о будущем, в котором нет Блю. Но почему нет? Может, он не настолько потерян для всех, как она думала вначале. Может, он как раз сейчас выбирается из длинного туннеля горя и уже готов полюбить снова. Может быть. "Ой, Элли, перестань анализировать!" Она постоянно занимается этим. Убеждает себя на месяц или несколько, что именно этот мужчина отличается от остальных, что его можно спасти. Все, что ему надо, — это любовь, ее любовь, конечно, чтобы он снова стал целостной личностью. Какой соблазнительный сценарий. И такой же несостоятельный, как и все прежние. Никого нельзя спасти, если только он сам этого не захочет. Никого!

Она не стала бороться с печалью, позволив себе ощутить боль. Элли хотела спасти Блю, хотела, чтобы он добился успеха. Это ее желание было эгоистичным, потому что победа означала бы, что она может остаться. С грубой улыбкой она покачала головой и пошла назад к столу, чтобы снова погрузиться в работу. Это, пожалуй, единственный способ выбраться из ситуации, не потеряв рассудка, — поскольку сердце ее уже потеряно. Именно сейчас она поняла, что их прекрасное короткое счастье скоро закончится.

Она сможет сохранить Блю в числе своих друзей, если будет последовательной и сильной, если пообещает себе с честью и достоинством удалиться в ту же минуту, как будет закончено исследование. Потому что ее первое впечатление о нем было правильным. Блю Рейнард — человек потерянный, и она не сможет спасти его. И понимает, что не выдержит того, чтобы остаться и смотреть, как он убивает себя. Как только она закончит собирать материал, ей придется уехать.

Впервые с тех пор, как они с Элли стали близки, Блю приснился его сон. Они ужинали с Лэни в городе, и Блю почувствовал какую-то отстраненность, легкий холодок со стороны Элли, который приписал тому, что они впервые все втроем появились на людях. Может, это ее немного смущало, ставило в неловкое положение. Но Лэни явно получала удовольствие, и вскоре Элли расслабилась за бифштексом и бокалом вина.

Правда, позже она все еще казалась невнимательной, и они впервые не занялись любовью. Блю принял душ и, когда вошел в комнату, увидел, что она крепко спит. Он осторожно лег рядом, чтобы не разбудить ее.

Блю проснулся от грома и завывания ветра в водосточных трубах. Подскочил с пересохшим ртом и тотчас подумал о торнадо. Было как раз подходящее время года. Элли продолжала спать, ничего не слыша. Она слала так же, как и ела, — как девочка десяти лет, весь день проигравшая на улице.