Галина Маркус - Сделка

Тогда Ира решила облегчить его задачу:

– А тебя не пригласили сниматься у Воронича?

И тут же поняла, что сморозила глупость.

– Нет, конечно. Чем я заслужил? – тоже не слишком задумываясь, ответил Петька, сам испугался и начал выкручиваться:

– Ну, то есть, я не его формат. Это Сашка у нас может сыграть все – от бандита до хлюпика. И не поехал бы я никуда на три месяца – Ольгу сейчас одну оставлять…

– Пишут, Лиза все бросила и отправилась за Брюсовым, как декабристка…

– Угу, – кивнул Старков, – следит за каждым его шагом. Боится, что уведут.

– Да кто его в Китае уведет! – засмеялась Ира.

– Мало ли с ними актрис и персонала, – подмигнул Петр. – Всегда есть, где разгуляться.

– По себе знаешь, да?

– Ага! – ухмыльнулся Старков.

А потом осторожно спросил:

– Сашка тебе не звонил из Китая?

– Не-а, ни разу, – спокойно ответила она.

– Мобильный под контролем, наверно, – предположил Старков.

Он помолчал.

– Ты, я смотрю, пришла в себя, да? Хочу, чтоб ты знала, мы с Ольгой всегда были на твоей стороне.

– Спасибо, Петь, я знаю.

– Но если реально посмотреть… Жизнь такая сложная. Вляпался он с этой Лизкой – и надолго. Ну, не было у него выхода, Ир. Спился бы еще без ролей… А тебе это тоже не надо.

– Не надо, – согласилась Ирина.

– Он тебя любит до сих пор. Он говорил мне. И с Лизкой обращается ужасно. Говорят, она постоянно плачет.

– Ну и скотина, – ответила Ира, поднимаясь. – Петь, прости, не хочу знать этих подробностей. У меня теперь своя жизнь.

– Я понимаю, понимаю…

– Я еще заеду недели через две, ладно? Посмотрю, как дела.

– Да, конечно, спасибо тебе, – он замялся. – Слушай, тебе ведь положено вознаграждение?

– Намекаешь, что я вам больше никто?

– Ну, что ты… Я не это имел в виду. Но ты ведь не обязана…

– Петь, я не перетрудилась. И ресторан этот мне дорог. Или я тебе уже не друг?

Он благодарно приобнял ее за плечи, проводил до дверей. Выйдя, Ира достала мобильник и набрала Димкин номер. Сегодня она тоже не хотела оставаться дома одна.

***

За последние полгода ее бурная личная жизнь регулярно становилась достоянием окружающих. После долгих лет спокойного и никому неинтересного существования, Ира оказалась к этому совсем не готова. Дима, кажется, ничего не умел (или не хотел) скрывать, хотя она очень его об этом просила.

А Ленка не стеснялась выражать свои чувства – Ира ей даже позавидовала. Девушка рыдала в туалете, и вся фирма утешала ее, бросая суровые взгляды в сторону разлучницы. Собственно, тогда Ирина и узнала, что, оказывается, у нее талант уводить чужих мужиков, но что и Диму она в результате тоже не удержит. Репутация стервы прочно укоренилась за Смальковой. Ее роман с Брюсовым не прибавил ей симпатий среди женской половины предприятия.

Ленку было жаль, да и Диму тоже. Дать ему Ира ничего не могла, только брать. Остро нуждаясь, чтобы кто-то был рядом, она его элементарно использовала – и сама это понимала.

Никогда раньше Ирина не думала, что будет способна на такое. С бухты-барахты вступить в связь с нелюбимым человеком… Но жизнь ее, казалось, летела под откос, вместе со всеми принципами и устоявшимися привычками.

Димка не жил у нее, только приходил – тогда, когда она была к этому расположена. Иногда Ира по несколько дней не хотела его видеть. Парень был ей симпатичен, но, разумеется, не выдерживал никакого сравнения с Брюсовым, а не сравнивать не получалось. Не обладая остроумием и яркостью, Дима был умен, покладист, спортивен. Немножко даже слишком покладист.

Познакомившись с ним, мама сразу загорелась: «Выходи за него». Но видеть Диму каждый день рядом с собой? Нет, увольте, на это она не способна. Зато Ира старалась никогда не срывать на нем зло. Пытаясь компенсировать отсутствие любви, она была с ним приветливой и сговорчивой, чего так и не смог добиться от нее Брюсов.

В один из вечеров, который она коротала одна, Ирина решилась позвонить, наконец, Вере. «В конце концов, – думала про себя Ира, – сама-то ты кто такая, чтобы осуждать других?»

Ира немного опасалась напряженного или обиженного тона, но Вера обрадовалась, ответила, как ни в чем ни бывало. Пообщались на общие темы, не затрагивая болезненных вопросов. В конце разговора Ира пригласила подругу домой – при встрече все станет проще.

На той же неделе, в дождливую пятницу, Вера приехала в гости. Ирина постаралась, чтобы Димы в этот день у нее не было. Они выпили по бокалу вина, и, конечно, помирились по-настоящему. А, помирившись, выложили друг другу все, что накопилось.

Вера долго слушала Ирин рассказ, впервые взглянув на ее «киношный роман» изнутри. А потом вдруг разрыдалась. Испуганная, Ира бросилась ее утешать.

– Ну что ты, что? Мишка тебя обижает, да? Не хочет жениться теперь? Я ведь так и знала… Все они в этом бомонде такие!

– Не-еет… Он хочет… я не хочу-уу…

– Чего не хочешь?

– Замуж за него не хочу… Господи, Ирка, какая я дурра-аа… Ты права была! Я все испортила, своими руками поломала! Все теперь такие несчастные… Полинка ревет, не отпускает Виталика, когда он навещает. «Хочу к папочке», – орет. А он ходит белый, как вот эта стенка. На меня даже не смотрит. А я гляжу на него и думаю – все равно люблю ведь…

– Кого – Мишу? – все еще не понимала Ира.

– Какого Мишу! Мужа своего, дурака! Я ведь сама не знаю, кому назло сделала. Мне казалось, я ему давно безразлична, ругались постоянно – слово за слово. Ну и захотелось доказать, что я кому-то нужна. Да тут еще твоя история – думаю, вот ведь, бывает же все так красиво! Начала Витальке намекать – а у меня ухажер есть, смотри, мол. Думала, забеспокоится. А он – ноль внимания. Ну, я и… Ты правильно говорила, не надо было даже встречаться с Мишкой… Все само собой вышло. А потом уже пути назад не было – мне в глаза своим смотреть стало стыдно. Вот и стала вести себя, как ведьма. Призналась во всем – говорю, меня замуж зовут. Он и ушел. Но я никогда не думала, что он так страдать будет. Я вижу, ему плохо, а мне и самой тошно – просто ненавижу себя, и Мишку тоже. Это только сначала казалось, что любовь… А теперь…

– Послушай, а если поговорить с Виталиком? Объяснить?

– Что объяснить? Как он сможет простить? Я бы не простила…

– Я тоже… – понурилась Ира. – Но и он ведь не ангел. Нельзя так с тобой было… Вроде как есть жена, да и ладно, чего ей там неймется?

– Не знаю… Не думаю, что он понимает. Считает меня стервой, вот и все.

– Хочешь, я с ним поговорю?

– Бесполезно. Да и как теперь заново начинать – упреков не оберешься. Будет все время думать, злиться…

– Я поговорю, а там посмотрим, ладно?

Ире не слишком хотелось вмешиваться и разговаривать с Виталиком, но в глазах у подруги уже светилась надежда.