Шарлотта Филлипс - Сладкое лекарство от бессонницы

За запотевшим стеклом душевой кабинки виднелся силуэт – широкие плечи, плавно переходящие в мускулистый торс. По ее телу пробежал жар и поселился у нее между ног. Она медленно скинула с себя одежду, босиком протопала по кафелю к душу и отодвинула дверцу.

Она вошла к нему в душ так, словно это было самым обычным делом, и его удивление быстро сменилось возбуждением от ее гладкого обнаженного тела. Вода намочила ее светлые волосы, сделав их темнее. Его руки скользнули по ее мокрой коже, он обнял ее за талию и притянул к себе. Нашел губами ее губы и с жадностью впился в них.

Она точно знала, чего хочет в данный момент, и взяла парня в оборот. Его всегда завораживало в ней это. Воздух пропитался мужским ароматом его геля, цитрус и бергамот обострили ее чувства. Она провела ладонями по его намыленной коже, по крепким мускулам. Он нежно подтолкнул ее к стене, ее плечи и ягодицы прижались к гладким прохладным плиткам. Его руки были повсюду, исследовали ее, обхватывали груди, прижимали их друг к другу, пока он играл языком с ее отвердевшими сосками, посылая по ее телу жгучие искры.

В потоке теплой воды он опустился еще ниже, не торопясь, смакуя каждое прикосновение, прокладывая дорожку из поцелуев между тяжелыми грудями, по плоскому животу и дальше. Он опустился перед ней на колени, погладил стройные бедра, а потом поднял одну ее ногу и закинул себе на плечо. Теперь она не могла сжать ноги, и он поспешил воспользоваться ситуацией.

Лара запрокинула голову на плитки. Так вода не попадала ей на лицо, а лила только на ее тело и на него. Каждая клеточка кожи загорелась огнем, когда он начал свой путь поцелуев вверх по внутренней стороне ее бедра, медленно-медленно, заставляя ее замереть от предвкушения. И вот одним движением языка он распахнул набухшие складочки, и она со сладостным стоном закрыла глаза. Он нашел заветный бугорок и стал водить вокруг него языком, одной рукой прижимая ее к себе, а другой сначала дразнил ее, потом запустил два пальца внутрь. Он отзывался на каждое ее движение, на каждый вдох, двигая пальцами в восхитительно медленном ритме и лаская ее языком, пока она не почувствовала, что взлетает в благоуханные небеса. Утратив контроль над собой, она вцепилась пальцами в его мокрые волосы, а он в ответ все ускорял темп, пока она не закричала от удовольствия. Прежде чем ее ослабевшие ноги подкосились и она опустилась на колени прямо в душе, все еще сотрясаясь от волн удовольствия, он отодвинул дверцу и вытащил презерватив из шкафчика у раковины. Он аккуратно поднял Лару и вынес из душа, оставив водный поток разочарованно биться о голые стены и поддон. Вода разлилась по всему полу, но он, не обращая на это внимания, развернул ее лицом к стене, крепко держа за талию. Лара почувствовала у своего лона его восставшее копье, и вот он уже внутри ее, заполняет всю ее целиком, берет ее долгими, сильными движениями, прижимаясь мускулистой грудью к ее спине и целуя в шею. Холодные гладкие плитки прижались к вишневым косточкам ее сосков, от скользнувших вниз пальцев на запотевшей стене остались следы – она вновь начала восхождение. На этот раз вместе с ним, ощущая, как с каждым рывком учащается его дыхание. Через мгновение он уже тоже кричал от наслаждения, прижимаясь лицом к ее голому плечу.

Лара лежала, уютно устроившись на сгибе руки Алекса в островке янтарного света лампы, довольная, удовлетворенная. Его пальцы сплелись с ее пальцами, ей было тепло и комфортно. Ее вещи уже начали просачиваться в его комнату. Их было пока немного, халатик да несколько предметов одежды. Странно, но это не казалось чем-то особенным. Пусть она каждую ночь проводила у Алекса, но пугающей серьезности в их отношениях не наблюдалось, потому что у нее была своя собственная комната чуть дальше по коридору и отдельная полка в холодильнике. Не говоря уже о квартире внизу, куда можно будет вернуться через день или два. По ту сторону двери стояла тишина – Исаак еще не вернулся. Опять же если Исаак веселился, то, как говорят, он делал это на полную катушку. При мысли об Исааке Лара нахмурилась, припомнив поведение Поппи за ужином.

– Твоя сестра немного скованна в присутствии Исаака, – проговорила она. – Между ними что-то есть?

Она почувствовала, как Алекс покачал головой:

– Я ничего такого не заметил. Еда была, как всегда, просто сказочная. Она умеет готовить, этого у нее не отнять.

– Ты настоящий брат, – фыркнула Лара. – Под носом у себя ничего не замечаешь. Атмосфера на кухне была жутко напряженная, хоть ножом режь. И Поппи хотелось поскорее сбежать оттуда. Мужчины временами бывают такие бесчувственные, честное слово.

Он тихо рассмеялся, уткнувшись в ее волосы:

– Я очень даже чувственный, когда пожелаю.

Он ласково развернул ее и приподнялся на локте, и она заглянула в его серые глаза. Он запустил пальцы в ее волосы и так нежно поцеловал, что она чуть не растаяла. Она обвила его ногами и руками, наслаждаясь тем, какой он рослый, широкоплечий и мускулистый. Она чувствовала себя защищенной. В тепле и безопасности. Это было связано не только с тем, что происходило в постели, но и с теми мелочами, которые он для нее делал, – не позволял ходить одной по темным улицам, помогал двигать мебель.

К таким ощущениям Лара не привыкла, и если быть до конца честной, избегала их, замещая собственным драйвом и амбициозностью. Она с детства не разрешала себе расслабляться и поддаваться чувству защищенности. Давно научилась не доверять никому свои чувства, не испытывать довольства. Хотя теперь она стала старше и мудрее. Она сама управляет своей жизнью и обеспечивает себя без посторонней помощи. Она постоянно повторяла себе, что происходящее между ней и Алексом – чем бы это ни было – не сможет повредить ей и сбить с правильного пути.

Мысли ее начали путаться, она прижалась к нему и немного расслабилась. Сейчас она может себе это позволить.

Алекс лежал рядом с ней, вдыхая сладкий аромат ее волос и глядя в потолок. Он силой воли держал глаза открытыми, не давая уютной теплой постельке и свернувшейся в калачик Ларе утащить себя в царство Морфея. Такой ошибки он больше не допустит. Он подождал, пока ее дыхание выровняется, и начал все медленнее и медленнее гладить ее по шелковистому плечику, пока не остановился совсем. Она никак не отреагировала. В комнате было тихо.

Он подождал еще двадцать минут, на всякий случай.

И когда он убедился, что Лара крепко спит, аккуратно вытащил из-под нее руку, подождал, пока она зароется в подушку, и перекатился к краю кровати. Неспешно, осторожно, чтобы, не дай бог, не потревожить ее. На полу не обо что было споткнуться, мебель, на которую можно налететь, тоже отсутствовала. Когда речь шла о незаметном передвижении в темноте, Ларе было чему у него поучиться. Он неслышно прикрыл дверь спальни и направился на кухню, к своему ноутбуку и большой кружке крепкого кофе.