Анастасия Изотова - Влюблённые во львовский дождь

Мне нужно идти! Я быстро встала и пошла, оставив её удивленную, а может немного напуганную. Мне надо пройтись! Эти галлюцинации сведут меня с ума. Каждую ночь вижу эти глаза, и сейчас… Снова трудно дышать. Но почему ночью зеленые глаза мягкие, а сегодня наполнены болью? Может… Нет!

Сегодня я была более внимательна — на перекрестке остановилась на желтый, не дожидаясь красного. На красный свет рядом со мной остановилась машина, которая ехала в одном со мной направлении. Я бы не обратила внимание, но оттуда громко звучала музыка. Вроде ничего удивительного, но слова, которые выплакиал мужской голос касались каждой клеточки моей души… я знала каждое слово, хотя была уверена, что эту песню раньше не слышала: «вся жизнь была, как старый вокзал, как пустынная ночь… между друзьями — сам, и без друзей сам… я иду…». И я шла, прослушав почти всю песню (как мне показалось) и напевая её припев как мантру. Я шла…

Не знаю как долго гуляла, но вдруг поняла, что уже темно, начинается дождь, а я стою у дома, в котором живет Таня с Михой. Машина Михи здесь, И так от нее тепло в этот холодный октябрьский вечер. Только сейчас я почувствовала, что замерзла и мне очень нужно с кем-то поговорить. Возможно Танин муж не очень занят и сможет немного со мной побыть.

Как давно я здесь не была… Мы здесь праздновали Михин день рождения за две недели до окончания моей жизни… Опять не хватает воздуха. Как же меня трясет от холода…

Я тихонько поднялась по деревянной лестнице старого австрийского дома. В голове мысли о том как хорошо когда-то строили. Двери в Михину квартиру приоткрыты… Странно, наверное забыл… Я не успела подумать это как услышала голос… Сашки:

— Миха, я так больше не могу! Слышишь! Не могу!

Нет это не он! Этого просто не может быть! Всё на что меня хватило, это сделать два шага в квартиру и сползти по стене на детский стул в коридоре.

Меня всю трясет, что-то печет внутри, я закрыла глаза и пыталась услышать хоть что-то. Хочу услышать его голос! Возможно мне это показалось… Только бы это не был сон.

— Саш, ты понимаешь зачем это всё. Надо, надо подождать.

Это не сон, это он! Господи! Он жив! Надо подойти, прикоснуться к нему, чтобы поверить. Но я не могу открыть глаза, не могу встать, я даже больше не чувствую холода. Такое впечатление, что меня кто-то прижал теплым одеялом к этому стулу. Все мои волнения упали на меня в одно мгновение и я физически почувствовала всю их тяжесть. Саша! Пожалуйста, мне нужно встать.

— Я не могу больше видеть как она страдает! Ты понимаешь!!!? Она каждую ночь разговаривает, а каждое утро плачет. Каждый день сидит в том чертовом кафе как восковая фигура… Вчера она чуть не попала под машину.

— Не ходи за ней. Ты себя мучаешь этим. Александр, пойми ты наконец, ты Ольгиной жизнью рискуешь! Если они узнают, что ты жив… Подожди, дай выяснить кто они и делай, что хочешь.

— Я это слышу второй месяц!.. Сегодня Ольчик улыбалась, думала о чём-то своём и улыбалась, а потом… она посмотрела мне прямо в глаза с такой болью и надеждой… Миха! Я не могу так больше!

— Не шуми! Соседи услышат. Чёрт! Я дверь забыл закрыть!

Сашенька, подойди, пожалуйста! Пусть это будет не сон! Мне нужно хоть одно касание. Я сижу здесь в коридоре и просто не могу встать или сказать хоть одно слово.

Ко мне из квартиры быстро кто-то приближается.

— Чтоб ему! — Крикнул Миха — здесь Ольга!

Странно. Я уже лежу. Вроде в постели. Пытаюсь вспомнить что случилось. Такое приятное чувство. Руку кто-то ласково гладит. Сердце сжимается и начинает выскакивать. Возможно это был только сон. Наверное. Но рука?! Боже, как я боюсь открыть глаза.

— Давай вызовем врача! — услышала я родной голос — Когда она очнется?

— Я не знаю что делать — озабоченно ответил Миха.

— Оленька, птичка моя, открой глазки, пожалуйста — Саша поцеловал мне руку, или это сон.

— Саша, иди уже! Пока не поздно, включи мозги! Я вызову скорую. — Рассердился Миха.

— Как иди? Нет! — испуганно зашептал родной голос.

Я убедила себя открыть глаза и увидела Его единственного… живого. Это он держит мою руку. Я боюсь что-то сказать: возможно я ещё сплю… Саша… Живой! Такой сосредоточенный на моей руке. И вот он спохватился. Наконец я вижу эти красивые зеленые глаза. Какие-то растерянные, но такие глубокие. Как хочу обнять его! Он смотрит на меня целую вечность, а у меня вот-вот потекут слезы. Ещё мгновение и Саша нежно и крепко начинает обнимать мою руку, целует лоб, волосы. А у меня текут слезы, и я не способна их сдерживать. Вся тяжесть волнений, которая так давила на меня, выходит слезами. Всё мое горе, вся боль уходят от меня. Я немного поднялась, чтобы обнять своего любимого со всей силой, на которую способна после истощения. Положила голову ему на грудь и услышала родное сердце, услышала его дыхание и его плач. Прижимая меня к себе и целуя мои волосы, он всё время повторяет:

— Извини! Извини меня, птичка…

Он плачет! Мой Саша, мой сильный и такой непроницаемый мужчина. И мне больше ничего в жизни не нужно, кроме этих объятий, объятий его живого, моего!

Я не знаю как долго мы так сидели. Сидели, пока не перестали плакать. Потом просто сидели, обнявшись… будто боялись шевельнуться.

— Ты жив…

— Да… Прости меня… Ты можешь меня ненавидеть, обзывать, бить, только я больше не уйду — чуть слышно сказал Саша.

— Почему? — в моей голове начали появляться вопросы. Хотя мне были безразличны ответы, потому что Саша рядом, живой и это главное.

— Ох, Ольга… Это так тяжело… Дай мне время, пожалуйста. Я пока не могу ничего рассказать. — виновато сказал он — никто не должен знать, что я жив… пока это всё, что можно тебе знать… Знают только Миха и Роман… теперь и ты.

— Где ты был всё это время?

— Дома… здесь… на квартире… — сказал Саша очень грустно.

— Вчера это был ты? — улыбнувшись спросила я.

— Да — с болью в глазах ответил он — прости меня за всю эту боль — умоляя попросил любимый.

— Давно уже простила — улыбнулась я, играя его волосами.

— Тебе сейчас уже легче?

— Гораздо — весело сказала я.

— Чего бы ты хотела? — наконец улыбнулся Саша.

— Чего-то поесть — вот это я проголодалась, давно такого не было.

— Миха! У тебя есть еда? — крикнул Саша — Олюнь, я сейчас — сказал любимый, выходя из комнаты.

— Нет! Давай пиццу закажем… — ответил тот.

— Большую! — крикнула я ребятам смеясь.

Жизнь… Она началась снова! Я всё время улыбаюсь, порой вытираю слёзы радости. Какое это счастье, что он жив! И сын… Я же не сказала о сыне! Надо обязательно рассказать. Теперь мы будем всё время вместе и при первой же возможности, когда останемся вдвоём, я расскажу Саше. У нас будет ребенок! И Всё будет хорошо! Теперь всё будет хорошо! К сожалению, сегодня Миха не оставлял нас наедине ни на минуту. Я всё время держала Сашу за руку — боялась, что он исчезнет, и это окажется лишь сном, как каждую ночь.