Кэтрин Коултер - Топ-модель

— Нет, ты ошибаешься. — Он хотел сказать ей, что ее мать, вполне вероятно, бросила своего мужа из-за супружеской неверности, а заодно и его дочь, но так и не решился на этот шаг, справедливо полагая, что нельзя уподобляться Сидни.

Через некоторое время ее глаза стали такими же холодными, как и слова.

— Значит, ты предлагаешь мне сделку. Какую же именно, позволь тебя спросить? Я допускаю, что все, что ты мне только что рассказал, — чистая правда. Но кого, скажи на милость, это может заинтересовать? Кому какое дело до моей матери? В твоей информации нет ничего ценного, ничего полезного.

— Во-первых, это может заинтересовать твоего отца. Он солгал тебе. Не думаю, что ему будет приятно столкнуться лицом к лицу со своей ложью и уж тем более с реальной женщиной, его бывшей женой. Кто знает, как он отреагирует на это. Если ты так уверена в том, что он безумно любил ее в те годы, то почему бы не предположить, что, увидев ее снова, он попытается уговорить ее развестись со своим нынешним мужем и вернуться к нему?

— Она мертва!

— Я даже не исключаю того, что она вздумает прилететь в Нью-Йорк и тебе придется познакомить ее со своими коллегами по работе. Вполне естественно, что она захочет повидать свою внучку в Милане. Что ты на это скажешь, Сидни?

— Ты отвратительный мерзавец!

— Интересно, сколько у тебя может быть сводных братьев и сестер? Как ты думаешь, они все такие же умные, образованные, симпатичные и очаровательные, как ты?

Сидни влепила ему пощечину, да так сильно, что его голова откинулась назад. Тэйлор с трудом овладел собой, схватил ее за руки и оттолкнул от себя.

— Я очень рад, что ты на самом деле не являешься моей свояченицей. Мне даже полегчало немного. Вероятно, у тебя есть свои достоинства. У кого их нет? Достоинства есть даже у самых отпетых негодяев. Но меня сейчас это совершенно не интересует. Давай покончим с этим раз и навсегда. Надоело слушать весь этот бред. Ты ни слова не скажешь Линдсей о ее матери, если не хочешь иметь крупные неприятности. А сейчас ты отправишься домой к своему папаше и передашь ему, что если он не закроет свою пасть, то непременно увидит на пороге своего дома бывшую жену со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ты хорошо меня поняла, Сидни?

— Надеюсь, она вышвырнет тебя, — прошипела та. Тэйлор весело расхохотался:

— Мы даже свой медовый месяц еще не провели как следует. А ты что, собираешься купить шаманскую куклу и нанести нам вред своим колдовством?

— Нет, ты сам бросишь ее, Тэйлор, потому что она сейчас похожа на ведьму!

Тэйлор перестал хохотать, но едкая ухмылка так и осталась на его губах.

— И все-таки есть вещи, за которые я благодарен твоему отцу. Ему хватило ума не рассказывать тебе о Линдсей. Представляю, как бы ты издевалась над ней все эти годы, если бы знала всю правду! А теперь убирайся прочь, Сидни! Уходи и держись от нас подальше!

Он отпустил ее руки. Она потерла их, а потом быстро повернулась и ушла прочь, ни разу не оглянувшись.

Тэйлор тяжело вздохнул. Господи, как он надеялся сейчас, что все сделал правильно! Вообще говоря, ему было наплевать, что предпримут сейчас Сидни с отцом. Он сам расскажет Линдсей о ее матери и настоящем отце, когда придет время. Не исключено, что она успокоится, узнав всю правду о своих родителях. Во всяком случае, не будет терзать себя тщетными надеждами помириться с Ройсом Фоксом. Интересно, жива ли еще мать Сидни?

Через тридцать минут Линдсей проснулась и увидела рядом с собой Тэйлора и Барри.

— Ну что ж, Линдсей, — с довольной ухмылкой сказал Барри, — похоже, что мы разобрались со всеми членами твоей семьи. Они здесь ни при чем. А вот Тэйлор действительно подсказал нам нужное направление действий.

— Какое же именно?

— Судя по всему, за ним кто-то охотится. Кто-то пытается отомстить ему, используя тебя в качестве средства достижения своей цели. Да, это действительно похоже на месть.

Линдсей почувствовала легкое сердцебиение и обеспокоено посмотрела на мужа. Она ничего не понимала, и от этого ей становилось еще хуже.

— Пожалуйста, объясни мне, в чем, собственно, дело.

— Дело здесь не одно, к сожалению, а несколько. Очень жаль, что… — Тэйлор глубоко вздохнул, а потом собрался с силами и закончил свою мысль: — Освальд мертв. Но ты не волнуйся, дорогая, мы все равно найдем этого подонка, и очень скоро.

Линдсей оторопело уставилась на мужа, а потом закрыла глаза. Ей хотелось заплакать в этот момент, зарыдать, завыть что есть силы. Как это несправедливо, жестоко! Она снова будет чувствовать себя уязвимой, беззащитной. Снова придется ждать чего-то плохого, ужасного. Как это все надоело!

Тэйлор молча смотрел на нее и сочувствовал всей душой. Затем еще раз вздохнул, вынул из наплечной кобуры свой любимый кольт 38-го калибра и протянул ей.

— Положи это в верхний ящик своей тумбочки. Он на предохранителе, не забывай об этом. Если к тебе подойдет этот мерзавец, стреляй без колебаний. Для этого нужно снять револьвер с предохранителя и нажать на спусковой крючок. Ты все поняла?

Барри хотел напомнить ей, что за дверью будет дежурить офицер в униформе, но потом передумал. Прошлый раз один такой негодяй в униформе уже проморгал ее. Вместо этого он сочувственно похлопал ее по плечу и пожелал спокойной ночи.

Тэйлор в ту ночь спал рядом с Линдсей на раскладной кровати. Так ему было удобнее, да и спокойнее. Он мог защитить ее в любую минуту. Прежде чем улечься спать, он пошел в ванную почистить зубы и принять душ. Вышел он оттуда через несколько минут в новой пижаме, которую она никогда раньше не видела, и поэтому удивленно покосилась на мужа.

— Это у меня новый наряд, — пояснил он. — Не могу же я ходить здесь совершенно голым и пугать медсестер и врачей, хотя я прекрасно знаю, что ты предпочла бы видеть меня именно таким.

— А почему ты не хочешь спать со мной?

Тэйлор тяжело вздохнул. Конечно, он хотел бы залезть к ней в постель, но очень боялся, что причинит ей боль.

— Ну хорошо, тогда, может быть, ты полежишь со мной, пока я не усну? Я приняла снотворное и очень скоро усну.

Тэйлор крепко обнял жену, стараясь, однако, не задеть ее многочисленные раны. Линдсей тоже вздохнула и прижалась к нему.

— Не могу поверить, что у Освальда хватило духу сдохнуть.

— Я тоже. Обычно черви не умирают так легко.

— Что ты теперь собираешься делать?

— Все будет зависеть от того, как быстро я проанализирую все свои дела, скажем, за последние три года моей работы в полиции. Думаю, что это не отнимет слишком много времени и я достаточно быстро вычислю этого подонка. Тебе не стоит волноваться. Все будет нормально. — Это увещевание не подействовало даже на него самого.

— Не буду, — пообещала она и еще ближе прижалась к мужу.