Рэдклифф - Стража чести

– Да. Можете, – Кэм взглянула на Фелицию, – Филдинг работает в командном центре. Он должен знать все новости о состоянии Мака.

– Спасибо. Я поговорю с ним, с вашего разрешения.

– Хорошо. А потом вы обе выспитесь. Вы остаетесь в первой группе до дальнейшего уведомления.

Обе женщины устало кивнули и двинулись к службе городского такси. Кэм вышла из Западного крыла и направилась в здание Казначейства. Она была вынуждена доложить начальству, что команда охраны дочери президента была серьезно подорвана и что она не может доверять всем оставшимся ее агентам. Она потеряла одного агента, второй был серьезно ранен и дочери президента едва удалось избежать попытки похищения или убийства. В настоящий момент она не была уверена, чего именно. Учитывая степень успеха операции преступников вполне вероятно, что к концу дня она уже не будет начальником службы безопасности Первой дочери.

С одной стороны, это сделало бы ее жизнь намного проще, – в ней больше не будет конфликта между личным и профессиональным. Это вероятно сделало бы счастливее и Блэр, что тоже играло важную роль в мыслях Кэм. Но ее долг не будет выполнен до тех пор, пока она не заставит отвечать за свои действия людей, напавших на ее возлюбленную. Останется ли она в своей должности или нет, официально или неофициально, она обязана найти их. Кто-то пытался убить дочь президента. Кто-то пытался убить ее любимую женщину. Она хотела возмездия и хотела сделать так, чтобы всем, кто когда-либо захочет планировать подобное стало ясно, что Блэр Пауэлл не мишень, для терраристов.

Старк набирала номер Рене в седьмой раз. И слушала одно и то же сообщение. «Абонент недоступен». Все новости твердили, что сотовые операторы перегружены. Но это ничего не значило.

Паула проверила голосовую почту. Ничего от Рене. Она повесила трубку. Затем набрала свой домашний номер.

– Милая? Рене, если ты проверишь автоответчик и получишь это сообщение, позвони мне на сотовый или в отель, где мы обычно останавливаемся, в Вашингтоне, хорошо? Я люблю тебя, милая.

Она завершила вызов, неподвижно сидя на краю кровати и уставившись на свои дрожащие руки.

Она вся дрожала, чувствуя, словно распадается изнутри. Не зная, что делать она легла на кровать и свернулась калачиком на боку. Паула закрыла глаза зная, что не сможет уснуть, в ожидании, когда телефон зазвонит.

Стюарт Карлайл, заместитель руководителя секретной службы и непосредственный куратор Кэмерон Робертс, подпрыгнул из-за стола, как только она вошла в его кабинет, – Христос всемогущий, что за тела, лежащие по всему дому Цапли! Мертвый агент прямо возле ее проклятой двери! Скажи мне что не было такого, что кто-то чуть не выстрелил в нее.

В голову Кэм стукнула сильная боль, чему способствовало отсутствие сна, нормальной еды и необходимость отвечать на эти вопросы. Однако, учитывая происшедшее в стране, она понимала, что никто в правоохранительных органах не сможет нормально выспаться и поесть еще как минимум несколько месяцев. Стойко игнорируя пульсирующую боль между глаз, она отодвинула второе кресло напротив стола Карлайла и подождала когда он снова сядет.

– Агент Дэвид Фостер мертв и…

– Я знаю кто он, – отрезал Карлайл, – Я не знаю, что с ним случилось.

– Он один из тех, кто пытался убить Блэр Пауэлл.

– О фак. Иисус. Ты уверена?

Мышцы с обеих сторон ее шеи напряглись, но голос звучал ровно, – Абсолютно.

– И он мертв…Как?

– Я выстрелила в него.

Карлайл откинулся в кресле и издал глубокий вздох, – Так. У нас большая проблема.

Кэм мрачно улыбнулась, – Полностью с вами согласна.

Блэр первым делом набрала номер Дианы, когда Люсинда оставила ее одну в кабинете отца. -

Привет, это я.

– Ох, спасибо Боже! Я звоню тебе без остановки 24 часа, – выпалила Диана обвиняющим голосом, -

Когда я не получила ответа, я поехала к тебе. Там был агент ФБР.

– Рене? Это была Рене Севард? Ты должна хорошо ее помнить.

– Ага. Нет. Это был парень с каменным лицом и его не волновало, что я здесь делаю и что я ему

говорю. Боже. Ты цела? Я боялась что тебя увезли в какую-нибудь шахту в Монтане или где-нибудь еще.

– Прости, – тихо сказала Блэр.

– Где ты?

– Я в Вашингтоне. Я пробуду здесь какое-то время. Не знаю сколько.

Подруга, должно быть услышала нехарактерно приглушенный тон в ее голосе, потому что заговорила тише, – Но ты в порядке?

– Да. Как ты?

– Здесь…что-то нереальное. Но я…справляюсь, – Диана вздохнула, – Хорошо, что мать Кэм улетела

в понедельник в Калифорнию.

– Мне надо позвонить ей. Выходные, выставка в галерее, – все это словно было в другой жизни а не несколько дней назад.

– Я знаю.

– Мне пора, Ди, – сказала Блэр чувствуя, насколько устала душой и телом, – Я позвоню тебе еще,

попозже. Я люблю тебя.

– Ох, Боже, – голос Дианы дрогнул, – И я люблю тебя. Заботься о себе и Кэм.

– Да. Так и сделаю.

После разговора с Марсией, заверив ее что они обе с Кэм целы и невредимы, Блэр положила голову на спинку дивана и закрыла глаза.

– Блэр, – шепнул тихий голос.

Она резко встала, ее веки дернулись вверх, ощутив нежное прикосновение к плечу. Моргая, она в замешательстве смотрела на отца.

– Папа?

– Прости, милая, – мягко сказал президент, – Я не хотел напугать тебя.

Блэр покачала головой, собрав волосы с одной стороны, – Нет, ты не напугал, я просто… сколько сейчас времени?

Он глянул на часы, – 3 часа дня.

– Я думала Кэм вернется к этому времени.

– Каждый агент всех правоохранительных органов до сумасшествия пытается сейчас получить хоть какую-то зацепку, чтобы выяснить что произошло вчера, – Президент сел рядом с Блэр и обнял ее, – Уверен, что она ничем не отличается сейчас от остальных, учитывая, что произошло вчера в твоей квартире, – он притянул ее ближе и поцеловал в щеку, – она будет очень занята.

Удивляясь необычной ласке в его поведении, она, тем не менее, положила голову ему на плечо.

– После всех этих угонов самолетов…всех страшных вещей, за последние 24 часа…то что случилось со мной кажется мелочью.

– Нет, – прошептал Президент Пауэлл, – То, что произошло с тобой – худшее из всего, что я когда-либо пережил. Я так благодарен, что с тобой все в порядке. – И я благодарна, что ты не был в округе Колумбия вчера.

Президент снова обнял Блэр, затем встал, – Я хотел бы, чтобы ты осталась здесь до тех пор, пока мы не выясним уровень угрозы на данный момент.

– На сколько? – осторожно спросила Блэр.

– Неделя, – он встретился с ней глазами, – Как минимум.

– Я не могу жить здесь, папа, – Блэр выдержала его пристальный взгляд, – У меня есть жизнь. У меня есть любимая, которая нуждается во мне и мы не можем быть здесь вместе.