Санта Монтефиоре - Пленники судьбы

Люк сел в моторную лодку, направляющуюся в Инкантеларию. Его взгляд скользил по массивным красным скалам, которые возвышались над поверхностью моря. На какое-то время он задержался на парочке птиц, кокетливо парящих, как в танце, на волнах легкого морского ветерка. Весна вдохнула новую жизнь в растительность этого края, которая буйствовала зелеными красками на фоне яркого лазурного неба, украшенная маленькими желтыми распускающимися бутонами. Люк вдохнул полной грудью аромат сосновых деревьев, почувствовав, что настроение опять поднимается, что с каждым новым вздохом все отрицательные эмоции, осевшие в душе, навсегда покидают его. Идея приехать в лодке принадлежала его матери.

«Инкантеларию лучше всего осматривать со стороны моря, — объяснила она, разговаривая с ним по телефону. Ее итальянский акцент стал более заметным с тех пор, как они с отцом переехали в Италию. — Ты будешь поражен великолепием этого места. Когда доберешься до берега, я встречу тебя на машине. Дорогой, я так рада, что ты наконец-то едешь к нам! Прошло уже столько времени, что я начала сомневаться в том, что это вообще когда-нибудь произойдет». — Ее голос был очень бодрым. Она не спрашивала его ни о Клер, ни о детях, но совсем не из чувства такта — человека менее любопытного, чем Ромина, надо было еще поискать, — а скорее потому, что бракоразводный процесс сына, сопровождавшийся взаимными язвительными укорами, задел ее за живое. К тому же она не хотела портить этот день.

Лодка поплыла к скалам и внезапно вошла в бухту, повторяющую очертания лошадиной подковы, — место такой нереальной красоты, что Люк даже встал, чтобы лучше видеть открывшуюся его взору панораму. Средневековый городок нежился в лучах яркого полуденного солнца, а крыши белых и песочно-розовых домов, покрытые красной черепицей, поблескивали от льющегося с неба света. Изящные, кованные из железа решетки балконов были украшены горшками с красными и белыми цветами, а над всем этим возвышался желто-бирюзовый купол церкви.

Когда моторка приблизилась к берегу, покрытому бледно-серой галькой, взору Люка открылась картина тихого моря с рыбацкими лодками небесно-голубого и белого цвета, вытащенными на сушу. Он вдруг вспомнил, как Фитц упоминал о красных гвоздиках, и улыбнулся абсурдности этой мысли. Юг Италии был наводнен подобными «чудесами». Даже его мать, будучи итальянкой по крови, отмахивалась от них с презрительной миной.

Наконец лодка подплыла к причалу. За пределами пляжа было припарковано несколько машин, там же находилось несколько оживленных кафе с окнами, выходящими на дорогу, расположившихся между двумя шикарными бутиками и киоском, торгующим конфетами и открытками. Пожилая пара в черном сидела на скамейке и, по-старчески шепелявя, предавалась воспоминаниям о днях давно ушедшей молодости. Неподалеку от них трое чумазых мальчишек по очереди спрыгивали со столбика ограждения.

Люк тотчас увидел свою мать. На ней были огромные солнцезащитные очки, а черные волосы, зачесанные назад, были покрыты ярким шарфом от Пуччи. Ромина энергично замахала рукой. Он ответил успокаивающим жестом в надежде умерить ее пыл, однако она замахала еще сильнее, пронзительно закричав: «Дорогой, дорогой, ты здесь! Ты здесь!» Люк уже было собрался сойти на берег, как вдруг его взгляд упал на темноволосую женщину с маленьким мальчиком, неторопливо прогуливающуюся по берегу моря. Люк заслонил глаза рукой, чтобы рассмотреть ее получше. Эта женщина была очень привлекательной. У нее были длинные темные и кудрявые волосы и кожа, напоминавшая цветом ириску. Соблазнительную фигуру обтягивало простое черное платье. Когда незнакомка приблизилась, Люк увидел, что ее лицо было очень серьезным. Она медленно шла, потупив взор… Малыш шагал рядом, что-то оживленно щебеча, но женщина, казалось, не слушала его, думая о чем-то своем. Ее руки были сложены на груди, словно она приготовилась к защите, походка была несколько скованной, и во всем облике чувствовалась подавленность. Но малыш продолжал, не умолкая, болтать, несмотря на то что на него не обращали никакого внимания.

— Люк, дорогой! — восторженно воскликнула радостная мать. Она заключила сына в объятия. Ромина едва доходила ему до груди. — Ты вырос. Клянусь, ты стал выше ростом!

— Мама, если я все еще продолжаю расти в сорок лет, то к тому времени, когда состарюсь, я превращусь в настоящего гиганта!

— Но я готова биться об заклад, что это действительно так! — Ромина улыбнулась, обнажив белоснежные зубы, резко выделяющиеся на фоне оливковой кожи. Люк заметил, что симпатичная женщина, которая привлекла его внимание, зашла в один из ресторанчиков.

— Ты голодна? — спросил он у матери, все еще не отрывая взгляда от двери. — Как ты смотришь на то, чтобы посетить одно из этих заведений?

— О, они стоят того, — ответила она. — Но не теперь… В замке тебя уже ждет ленч, приготовленный в честь твоего приезда. Не могу дождаться, когда ты наконец переступишь порог нашего дома. Ты даже не представляешь себе, что мы сотворили с нашим замком. Жаль, что ты не видел эти руины до ремонта.

Люк немного расстроился из-за того, что нужно ехать, однако он не мог отказать матери в ее просьбе. Взяв чемодан, он последовал за ней к маленькому желтому «фиату», неумело припаркованному на обочине.

— Эти улицы слишком узкие для машин. Слава Богу, городские власти улучшили состояние дороги, ведущей к замку, — сказала Ромина, поворачивая ключ в замке зажигания. — По крайней мере, это сдерживает поток туристов, наводнивших городок. На здешней площади стоит просто божественный отель, а еще очаровательная церковь Сан-Паскуале.

— А, это та самая церковь, в которой находится мироточащая кровавыми слезами статуя Христа.

— Так ты уже наслышан об Инкантеларии?

— Фитцрой Давенпорт рассказал мне о ней.

— Как поживает дорогой Фитцрой? Все еще под каблуком у жены? А я и не знала, что он бывал здесь.

— Да, много лет назад.

— Ты знаешь, ведь этот городок ничуть не изменился. Он спрятан вдали от всего мира, как драгоценный камень, и меня это вполне устаивает. Местные жители держатся обособленно, предпочитая общаться только со своими соотечественниками. Туристов совсем мало. Видишь ли, здесь нет ни песчаных пляжей, ни роскошных отелей с бассейнами. Для этого просто не хватает места. Город привлекает лишь тех, кто любит изучать повадки птиц, да стариков, которые приезжают сюда в поисках красоты. Светские монстры едут в Портофино и на Капри — вкусить сладкой жизни. По правде говоря, жизнь выглядит даже прекраснее без всей этой толпы моделей и звезд кино.

— А ты знакома с кем-нибудь из местных?