Джеки Коллинз - Женатые любовники

И тут появилась Мэнди. С самого начала она обратила на себя внимание Райана тем, что ее замечания, касающиеся его нового фильма, были не только не банальными, но и довольно глубокими. Его приятно удивило, что Мэнди способна поддерживать интеллигентную беседу, что она неплохо разбирается в вопросах производства фильмов — да и во многих других вопросах тоже. Еще одним ее плюсом было то, что, несмотря на свою очевидную красоту, Мэнди не собиралась стать актрисой. «Больше всего на свете мне хотелось бы иметь свою семью, завести детей и быть хорошей матерью», — сказала она ему как-то в одном из доверительных разговоров, которые происходили между ними все чаще и чаще. Эти ее слова окончательно покорили Райана.

Тогда он еще не знал, что Мэнди — родная дочь Гамильтона Гекерлинга, живой легенды Голливуда, одного из последних киномагнатов столетия. Разумеется, такая девушка не могла не знать, что следует сказать начинающему режиссеру или продюсеру, чем ему польстить, как покритиковать его так, чтобы сама критика была воспринята как похвала. Яблочко от яблони недалеко падает, а Мэнди к тому же была способной ученицей. Одним из первых навыков, которые она переняла у своего могущественного отца, было умение манипулировать людьми, направляя их в нужную сторону.

К тому времени, когда Райан выяснил, с кем имеет дело, они с Мэнди уже несколько раз поужинали наедине, причем каждое свидание неизменно заканчивалось в постели. В этой области его новая знакомая тоже оказалась на редкость компетентной. Несколько минетов, которые она ему сделала, оказались поистине сногсшибательными — ничего подобного Райан прежде не испытывал, а между тем опыт у него был богатый, и никто не мог сказать, будто свои холостые годы он провел в монастырском уединении.

Узнав, что Мэнди — дочь того самого Гамильтона Гекерлинга, Райан поначалу не придал этому обстоятельству особого значения. Напротив, он решил, что это никак не может повлиять на его с Мэнди отношения. Не прислушался он и к друзьям, которые не советовали ему связываться с семейкой Гекерлинг. Он уже твердо решил, что женится на Мэнди. Так Райан и поступил.

И свалял дурака.

Выяснилось это, впрочем, не сразу. Поначалу Райан был по-настоящему влюблен в Мэнди. Так, во всяком случае, ему казалось.

Незадолго до свадьбы несколько друзей решили устроить Райану прощальную вечеринку. Уговорили его слетать в Вегас. Но частный самолет, которые наняли его друзья, доставил всю компанию в Амстердам, где они провели долгий, разгульный уик-энд. Программа была обычная: женщины, вино, рестораны, наркотики. Райану не особенно хотелось во всем этом участвовать, но он боялся испортить настроение друзьям. Кроме того, это действительно были его последние холостые денечки.

В конечном итоге эти четыре дня и вправду запомнились Райану на всю жизнь, но по совершенно иной причине.

Когда Мэнди прослышала, что Райан летал в Европу без нее, она не на шутку разозлилась. Если бы ей стало известно, чем ее будущий супруг занимался в Амстердаме, она, наверное, пришла бы в еще большую ярость. Но замуж за него она все-таки вышла. Мэнди была из тех женщин, которые всегда добиваются того, чего хотят, а она хотела заполучить именно его — Райана.

Прием по случаю свадьбы прошел на частном пляже рядом с поместьем отца Мэнди в Пуэрто-Вальярта. Райан предпочел бы отметить их бракосочетание более скромно, в семейном кругу, но Мэнди упросила его пойти ей навстречу. «Папа не стал бы настаивать, — сказала она с таким видом, словно ей самой было неприятно, что их свадьба превращается в событие, о котором напишут во всех газетах, — но я его единственная дочь. Естественно, ему хочется, чтобы этот день запомнился всем нам надолго. И я думаю — эту малость мы вполне можем для него сделать».

И Райан уступил.

На прием было приглашено шестьсот человек. Восемьдесят из них были друзьями и родственниками Райана. Остальных он не знал, но Мэнди уверила его, что все эти гости — люди, на которых держится современная киноиндустрия.

«Ну что ж, — подумал тогда Райан, — придется потерпеть. К счастью, нам с Мэнди придется пройти через это всего лишь один раз».

И опять он просчитался. Гамильтон Гекерлинг каждую неделю устраивал в своем городском особняке в Бель-Эйре «небольшую» вечеринку на двести-триста персон. Естественно, он рассчитывал, что его дочь с зятем непременно будут на них присутствовать.

— Это просто идиотство какое-то! — пожаловался Райан после того, как они провели в особняке тестя четвертый уикэнд подряд.

— Вовсе нет, — возразила Мэнди.

— Терпеть не могу эти сборища! — воскликнул он. — Ты как хочешь, но подобное времяпрепровождение не для меня.

— Папа считает, что такое общение весьма полезно, — заметила Мэнди. — Ты должен благодарить его за то, что он дал тебе возможность познакомиться с такими влиятельными людьми.

— А зачем мне с ними знакомиться, если они мне неприятны? — удивился Райан, начиная заводиться.

— Затем, что это необходимо для твоей карьеры, — парировала Мэнди. — Никогда ведь не знаешь, когда тебе понадобится чья-то протекция.

— Моя карьера складывается вполне успешно, — раздраженно сказал Райан. — Если ты помнишь, я сделал уже два фильма и вот-вот начну снимать третий.

— Папа считает, что ты должен отказаться от этих малобюджетных проектов, — сообщила Мэнди. — И заняться настоящей работой. Он сказал, что тебе следует начать работать на него.

— Ты с ума сошла! — воскликнул Райан. — Работать на твоего отца?! Да ни за что! То, чем он занимается, — это коммерческие поделки, а не кино. Мне гораздо интереснее работать над собственными лентами. У меня есть свой стиль.

— Мало ли что тебе интересно!

— Что ты хочешь этим сказать, Мэнди?

— Я хочу сказать, что, если бы ты работал с моим отцом, ты мог бы делать все, что захочешь. Любые картины.

— Спасибо, но я и сам неплохо справляюсь, — сухо ответил Райан.

— И все-таки подумай, — сказала Мэнди и потянулась к «молнии» на его брюках. Она была неглупа и прекрасно знала, когда следует остановиться. Кроме того, они только-только поженились, поэтому Мэнди не считала нужным форсировать события. И время, и возможности переубедить мужа у нее еще будут.

Она еще не знала, что и Райан умел быть и упрямым, и стойким, если дело касалось принципов. Хотя он и женился на дочери киномагната, но это не означало, что отныне он должен раскрыв рот слушать, что скажет ему тесть. В работе у него был свой путь, и он не собирался просить у Гекерлинга ни помощи, ни совета. В конце концов, успех лишь тогда чего-нибудь стоит, если ты добился его сам, считал Райан, и отступать от этого он не собирался. До сих пор самой большой его уступкой Мэнди было то, что он согласился принять в подарок от тестя дом с шестью спальнями в нижней части Беверли-Хиллз — дом, окруженный прекрасным садом с бассейном и теннисным кортом.