Анна Пейчева - Селфи на фоне санкций

– А ты хотел бы? – спросила я, глядя в окно. Ветер уже успокоился, дождь едва моросил, стихия устала безумствовать.

– Честно признаться, нет, мне и здесь хорошо, – Василий привычно уже опёрся спиной о выровненную стену и закурил. Красный огонек светился в темноте, как маленький маячок, направляющий корабли верным курсом.

– И мне хорошо, – искренне откликнулась я. – Тем более электричество наверняка скоро восстановят, смотри, ураган уже успокоился.

– Да, наломала дров Александра! Я имею в виду ураган, конечно, – поспешил уточнить Вася.

– А я так и подумала, что ты не про меня говоришь, – заявила я. – Меня ведь Шура зовут, верно?

Свет дали в восемь утра. Мы проснулись от того, что одновременно во всем доме зажглись все лампы и заработал телевизор. Очень не хотелось расцеплять уютные объятия и выбираться из теплой постели (батареи еще не нагрелись), но впереди было много дел.

Я включила чайник, открыла окно на кухне и выглянула на улицу. Передо мной предстала идиллическая картина. Из-за легких кучевых облаков – таких же, как на моем халате – робко выглядывало солнышко. Участок подернулся нежно-зеленой дымкой газона, особенно свежего на фоне грустных осенних деревьев. Воздух был переполнен озоном. Ночные заморозки еще не наступили, и соседские петуньи этому факты были очень рады, ниспадали цветным водопадом с беседки.

На кухню вошел Вася – бодрый, деятельный, в русых волосах блестят капельки воды. Уже и умыться успел.

– Доброе утро, котёнок, – он крепко сжал меня. Поцелуй на вкус был мятным, как зубная паста. – Сделаешь мне экспрессо ?

– Умею только эспрессо , – твердо ответила я. Поцелуи поцелуями, а правила русского языка (или в данном случае правила заимствования из итальянского) еще никто не отменял. Платон мне, может, и нравится безумно, но истина дороже.

Дешевый растворимый "Тчибо" показался сегодня восхитительным. Так же как и простецкий, непритязательный белорусский сыр, на который я была вынуждена перейти после запрета ароматной литовской "Свали". Мы пили кофе, болтали обо всем на свете – точнее, разглагольствовал в основном Василий, а я расслабленно поддакивала.

На середине его тирады в стиле "роуд-муви" (одна история плавно перетекала в другую) я поймала себя на мысли, что мне абсолютно неважно, что именно он рассказывает, мне просто нравится слушать его голос. Однако когда я вдруг уловила свое имя, включила внимание на полную. И очень вовремя:

– Знаешь, Шура, никто из моих знакомых не смог бы с такой честью пройти через все эти испытания, которые выпали на твою долю.

Вася закурил первую за день, самую вкусную сигарету.

– Сначала годы трудных съемок – я-то знаю, что это за работа, мы же часто оказывались в одной лодке; потом неожиданное увольнение, когда казалось, что победа уже у тебя в руках; потом тяжелейшая работа на даче. Угадай, какой чертой твоего характера я больше всего восхищаюсь?

– Умением слушать? – наугад сказала я.

– Это тоже важно, конечно, но я имел в виду тот факт, что ты не белоручка. Ставишь задачу – и ничто тебя не остановит. Прямо по Маргелову: "сбит с ног – сражайся на коленях, идти не можешь – лежа наступай", – процитировал Вася.

– Ты что, еще и десантник, ко всему прочему? – удивилась я таким познаниям в области афоризмов знаменитого командующего ВДВ. – Я у тебя на предплечье татуировок в виде парашюта не заметила.

– Нет, просто разносторонне развитый человек, – не упустил возможности прорекламировать себя Василий. – А еще знаешь что мне в тебе нравится?

– Вряд ли моя улыбка, я не Анжелика, к сожалению, губы у меня не такие полные, – я задумалась. – Может, глаза?

– Глаза у тебя, девочка моя, и правда необыкновенные, очень выразительные – да, я помню, ты говорила, цвета темного меда или дорогого коньяка. Хотя лично мне кажется, что они точь-в-точь соответствуют цвету коричневой краски номер восемьдесят семнадцать из каталога RAL. – Вася встал. – А нравится мне в тебе то, что ты так полюбила дачную жизнь.

***

Как ни странно, я и вправду наслаждалась размеренной сельской жизнью. Свежий воздух, горячее (благодаря микроволновке) питание, трудотерапия. Ну и поцелуи на десерт.

Не буду утомлять вас банальными описаниями опьяняющего счастья, в котором я плескалась, как дорвавшийся до воды бегемот. Блаженный туман заполнял голову какой-то ватой. Я с трудом удерживала себя, чтобы не звонить Васе по тридцать-сорок раз на дню.

Нечто подобное происходит, когда покупаешь новую машину. Ты просто не можешь заставить себя вылезти из-за руля. Тебе нравится в ней абсолютно всё: ядовитый запах пластика, который кажется тебе бодрящим; рык двигателя, когда газуешь на светофоре, с превосходством поглядывая на окружающих водителей; даже та вмятина на заднем бампере, которая появилась в результате твоего неудачного выезда из автосалона, не слишком тебя расстраивает, ведь мятая машина не интересна угонщикам.

Васины минусы лишь подчеркивали его плюсы. Недостаток образования с лихвой компенсировался природным умом. Откровенность, которую придирчивый церемониймейстер мог бы, пожалуй, назвать невоспитанностью, освежала, как ледяной мохито в запотевшем хайболе, увенчанном веточкой мяты, в жаркий июльский день.

Тем временем, после последнего приступа аномального тепла, погода радикально испортилась. Пока я расцветала, природа увядала. Петербургская осень наконец сорвала свою миловидную маску. Недели шли, и вот уже Васе пришлось вставать на пятнадцать минут раньше, чтобы перед работой успеть расчистить от снега свою машину, почти каждую ночь парковавшуюся у моей калитки. Зима на Северо-Западе началась, как обычно, в первых числах ноября.

Температура воздуха резко упала, и так же резко взлетел доллар. "Американец" взлетел так высоко, что вам понадобился бы телескоп, чтобы разглядеть его в стратосфере. Рубль, который в сентябре и октябре медленно катился по наклонной, в начале ноября рухнул в бездонную пропасть. Мои сбережения – деньги от продажи квартиры, переведенные по бесценному (в прямом смысле) совету Василия в хрустящие зеленые бумажки, – удвоились. Однако удвоилась и стоимость товаров в магазинах, торгующих импортными товарами – в том числе бытовой техникой.

У российской экономики началась паническая атака – совсем как у меня когда-то. Рыночный пульс застучал, министерство финансов бросилось проводить стресс-тесты. Лихорадка охватила всю страну, в том числе и Петербург.

В том, что народ запаниковал, я убедилась, отправившись в торговый центр в поисках какого-никакого, хоть самого завалящего крема для лица. Мой Saint Tropez Minerals кончился совсем. Я намеревалась зайти в магазин косметики, однако моё внимание привлекла гигантская бесформенная очередь, выплескивающаяся из магазина бытовой техники и растекающаяся по всему торговому комплексу. С трудом подобравшись поближе к бурлящему входу, я разглядела внутри настоящее столпотворение.