Нина Харрингтон - Вечер, полный сюрпризов

– Если это то же, что у мамы, завтра ты будешь в норме. Ну а пока отдыхай! Я все доделаю.

– Я теперь чувствую вину перед тобой, – простонала Лотти. – Мне надо хоть чем-то тебе помочь.

Он кивнул:

– Как тебе идея украсить пьедестал золотой лентой? Сможешь сделать? Я хочу закончить украшение в центре, пока помадка не затвердела.

– Поняла. – Она усмехнулась и собралась встать, но уставилась на Роба, тот вытирал муку и остатки глазури со столешницы. – Какое украшение?

– На любом свадебном торте есть украшение в центре, не так ли? И мне нужно кое-чем заняться, пока торт остывает, и отвлечься от тебя.

– Отвлечься от меня? – Лотти покраснела и сильнее запахнула полы пижамы.

Он подмигнул ей:

– Ты премило храпишь. Тебе говорили об этом?

– Наверное, это из-за болезни. – Она прищурилась. – Нечестно. Я не одета для гостей.

– Ну, не знаю. По мне, ты выглядишь отлично.

Его голос лился, словно расплавленный шоколад, приправленный теплом глаз. Лотти даже заерзала на стуле. Таким же взглядом он смотрел на нее в своей квартире.

Как у него это получается? Будто у него в глазах срабатывает датчик, переключавший взгляд от спокойной холодной оценки до жаркого раздевания за две секунды. И, бог мой, как это действовало!

Удивительно, как от него еще не шел пар.

– Хм. Торт. Давай сосредоточимся на торте. А что ты сделаешь для главного украшения? О, эти фигурки превосходны.

Лотти подошла к Робу, чтобы лучше рассмотреть содержимое подноса, который он достал из холодильника. Он сделал из кремовой помадки три прекрасных лилиеобразных цветка каллы. Стебель и тычинки из зеленого засахаренного зеленчука.

– Лилии для Лили. Почему я до этого не додумалась? – выдохнула она, не шевелясь, пока он укладывал их по кругу поверх глазури на верхнем корже.

– Последний штрих. Засахаренные фиалки, чтобы оттенить золотой узор.

Оба постояли, молча глядя на торт с золотой короной. Лотти шмыгнула носом:

– Я знала, что ты отличный повар, но не думала, что настолько.

– Не очень удивила.

Но важнее слов было то, как он обнял ее за плечи, прижал к себе и, завернув рукав, поцеловал ее руку. У нее побежали мурашки.

Он всемогущ. Слишком напорист, слишком соблазнителен.

Глупая простуда . Это от нее она сделалась плаксивой и сентиментальной.

Он еще больше украсил торт. Она не просила его об этом. Он просто это сделал. Потому что заботлив и сострадателен, сейчас этого предостаточно.

Теперь ей придется потрудиться, чтобы доказать себе, что роман с Робом – ужасная идея.

Барьеры между ними не исчезли. Вовсе нет. И это видно по ее лицу всякий раз, когда она смотрит на него.

Она сможет остановить его, защитить себя. Просто обязана это сделать.

Лотти театральным жестом показала на часы, медленно высвободилась из его рук.

– Извини. Мы опоздаем на чайную вечеринку, если я не оденусь через пять минут. После того как проделал такую колоссальную работу, ты отправишься на вечеринку со мной.

Не задумываясь и не стесняясь, она встала на цыпочки и на долю секунды прижалась губами к его щеке.

– Спасибо за такой красивый торт. Лили он очень понравится.

Роб наблюдал, как она отошла к лестнице в удивительной тишине, ошеломленная тем, что сейчас сделала.

– Пожалуйста. Обращайтесь в любое время.

– Жилой дом «Лорел Корт». Второй поворот налево. Ты его не пропустишь. Большой каменный дом с огромной столовой в зимнем саду. Внутри можно приготовить чай и, если погода позволит, сервировать его на улице.

Роб быстро взглянул на Лотти:

– Ты часто навещаешь подругу?

– В первое воскресенье каждого месяца, если получается. На прошлой неделе не удалось. Слишком много дел с Ди. Но Лили знает, что я сегодня приеду. – Лотти посмотрела на часы и прошептала: – Если не опоздаем. Ненавижу опаздывать.

– Тут я тебя полностью поддерживаю. Что? Не смотри на меня так. Моя жизнь кормит таблоиды, но я держу слово, если дал его дорогим для меня людям. Я тоже чувствую себя виноватым, потому что навязал тебе маму тогда. Поэтому, если захочешь кого-то обвинить в том, что заболела, вот он я, рядом.

– Вижу. Разве иначе я разрешила бы тебе вести мой драгоценный фургон для доставки? Это из ряда вон выходящий случай. Я не привыкла развозить гостей по домам. Но было мило с твоей стороны предложить отвезти торт вместо меня.

Роб нажал кнопку, регулирующую положение водителя, и попытался устроиться удобнее, продолжая внимательно следить за оживленной улицей. Он уже отодвинул сиденье как можно дальше, но все равно коленями задевал за руль:

– Как ты водишь эту машину?

Лотти засмеялась и вдруг закашлялась, потянулась за бутылкой с водой:

– О, пожалуйста, не смеши меня. Если хочешь знать, я купила его у приятелей Ди и за такую цену, что грех было отказываться. И он выполняет свою работу. О, вот мы и приехали. «Лорел-Корт». Просто заезжай на подъездную дорогу. Парковка слева.

Роб раздраженно сжал зубы, со скрежетом переключил передачу и медленно въехал на узкую парковку прямо у дома.

Он несколько секунд барабанил по рулю и разминал губы, прежде чем сказать.

– Ты уверена, они действительно знают, что я просто привез торт и все?

– Абсолютно, – кивнула Лотти. – Я разносчица заразы. И совсем не хочу, чтобы Лили и ее подружки слегли на сутки. В их возрасте это опасно. Да что там, это просто подкосит их, что совершенно не нужно. Пусть веселятся.

Она выглянула на улицу.

– Слишком поздно убегать. Они заметили фургон. Мы не уйдем живыми, если попытаемся улизнуть, не доставив торт.

И прежде, чем Роб смог запротестовать, она опустила окно и принялась размахивать руками как сумасшедшая.

– Лили! Мы здесь. Подойди, познакомься с Робом. Он мой су-шеф на один день. И он ждет не дождется показать вам, какой фантастический торт приготовил специально для тебя. Да, Роб?

Через два часа Лотти возвращалась по боковым улочкам Лондона, вцепившись в руль и благодаря Бога за то, что уже конец воскресенья и транспорта заметно меньше, чем обычно.

Голова уже не болела, горло почти прошло, вата, обложившая мозг, медленно исчезала.

Она понимала, что Роб не в состоянии вести фургон назад. Притормозив на следующем светофоре, она ухмыльнулась в его сторону: он лежал на пассажирском сиденье, откинув голову и закрыв глаза.

– Как ноги? Все еще не шевелятся? Может, отвезти тебя в травмпункт?

Он приоткрыл один глаз и, медленно приподняв голову, посмотрел на нее:

– Ты знала, что они наняли джаз-банд? И каждая приглашенная дама пожелала танцевать самбу и фокстрот перед тем, как перейти к вальсу. Даже те, у кого ноги уже не ходят. И забудь о моих ногах, я так их натер и они так болят, что не удивлюсь, если есть переломы. А больше всего пострадала поясница. Этим девицам нужно лечиться!