Джанис Мейнард - Волшебная встреча

– Ему девяносто восемь и девяносто семь жене. – Услышав такой ответ, Лео округлил глаза. Фиби тем временем продолжала: – Они оба родились в Грейт-Смоки-Маунтин до того, как местная земля стала национальным парком. Дом, где они живут, мистер Буфорд построил еще в начале тридцатых.

– Удивительно. А дети у них есть?

– Да, и внуки, и правнуки. Все разбросаны по крупным городам.

– Подожди-ка. – Лео быстро сложил в уме цифры. – Если они поженились в начале тридцатых, то…

– В марте у них восьмидесятая годовщина свадьбы, – подсказала Фиби.

– Уму непостижимо.

– Ей было семнадцать, Буфорду на год больше. Тогда женились рано.

– И на всю жизнь, – добавил Лео. – Восемьдесят лет вместе. Как им это удалось?

– Сама удивляюсь. Среди родителей моих друзей мало кто и тридцать вместе прожил.

Лео смотрел на Фиби и думал, какой она станет с годами, когда ее красивая кожа покроется морщинами. Нет, она будет красавицей и в шестьдесят, и в семьдесят лет. И на праздновании своего столетия. Ведь есть люди, которые восемьдесят пять процентов жизни проводят вместе. И на протяжении всех этих долгих лет они видят лицо своего супруга за завтраком, обедом и ужином.

Размышляя об этом, Лео поймал себя на мысли, что Фиби легко вписывалась в такой сценарий. Казалось, она просто не может надоесть и с ней никогда не будет скучно. Она волевая, остроумная, с тонким чувством юмора. Не говоря уже о фигуре.

Лео ни разу в жизни не был влюблен. Крепкие отношения забирают силы и время. Пока что он не встретил женщину, ради которой готов идти на эти жертвы.

И вдруг это знакомство с Фиби. Он до их пор не знал, что привело ее в горы, но жаждал выведать правду. Даже если ради этого придется провести здесь больше двух месяцев. Фиби интриговала, заводила и возбуждала его. Но во что это выльется в долгосрочной перспективе, Лео не представлял. Зато планы на ближайшее будущее были предельно ясны.

Он хотел Фиби. Так сильно, как только мужчина может хотеть женщину. И он переспит с ней, какие бы обстоятельства ни подкинула судьба.

Фиби показалось, что Лео словно витает в облаках. Ей было неудобно спрашивать, о чем он думает. Тем более она знала, как мужчины не любят этот вопрос. Правильным решением было отвлечь его.

– Тедди накормлен, подгузник поменян. Если мы идем за елкой, то идти нужно сейчас.

Словно проснувшись, Лео посмотрел на малыша и закивал:

– А он не замерзнет?

– У него есть зимний комбинезон. Через пять минут мы будем готовы. Ты пока можешь взять в сарае топор.

– У тебя есть топор? – удивился Лео.

– А как иначе? Чем, по-твоему, я предлагаю тебе рубить елку?

– Но ты сказала, что несколько лет не готовилась к Рождеству. Зачем же тебе топор?

Фиби пожала плечами:

– Я рублю дрова для камина. Точнее, рубила до того, как сестра привезла Тедди. Теперь я не могу позволить нанести себе увечья. С Тедди мне нельзя быть беспомощной. Теперь дрова рубит соседский мальчишка, я плачу ему за это.

– Не слишком ли опрометчиво было так изолироваться от мира? А если тебе понадобится помощь или врач?

– Я позвоню в Службу спасения. Да и соседи не так уж далеко.

– Но женщины уязвимее мужчин.

Фиби прекрасно понимала, о чем он говорит. Вначале ее мучили такие же сомнения. Например, в первые месяцы было страшно спать. Воображение рисовало убийц и насильников, сбежавших из тюрьмы в лес и теперь снующих возле ее дома.

– Да, ты прав, – согласилась она. – Должна признать, бывают такие ночи, когда от страха начинаешь жалеть, что уехала из города. Например, ту ночь с ливнем и ураганом. Но с утра понимаешь, что плюсов все-таки больше. Поэтому я до сих пор здесь.

Было видно, что Лео хотел поспорить, но в итоге лишь покачал головой, надел ботинки и вышел за дверь.

На сборы себя и ребенка ушло больше времени, чем рассчитывала Фиби. В этом одна из загадок этого малыша. Все, что ты с ним ни делаешь, занимает в два раза больше времени, чем казалось. Но теперь она привыкла и к этому и уже не представляла жизни без ребенка под боком.

Выдался сказочный день для экскурсии. Рабочие убирали последние остатки дерева и собирались покрыть крышу тяжелым брезентом. Фиби и Лео шли от разрушенного дома по протоптанной тропинке, завернувшей сначала влево, а затем устремившейся в лес. Тедди спал в специальной сумке-переноске у Фиби на груди. Прогулка была ее любимым видом занятий, но этот милый мешочек с дополнительным весом мог не дать пройти привычную дистанцию.

Лео нес тяжелый топор, как будто тот не весит и полкилограмма. А то, что топор и впрямь тяжелый, Фиби знала не понаслышке. Казалось, Лео рад, что они наконец выбрались из дома. Сейчас он шел и фальшиво насвистывал детскую песенку.

Место, где Фиби надеялась найти идеальную елку, было возле пустого дома. Точнее, возле его останков – фундамента и камина с трубой. Здесь неподалеку – древнее семейное кладбище. Некоторые надписи на могильных плитах еще можно прочесть. На многих было просто написано «Любимому сыну», «Дорогой дочке». Фиби не могла без слез думать об ужасных смертях от болезней в те далекие дни.

– Это тоже твоя территория? – спросил Лео.

Ветер колыхал листву, и казалось, что откуда-то доносится эхо голосов и веселого смеха из прошлого.

– Да, кладбище на моей земле. Но если вдруг придет человек и попросит пройти сюда, я не буду препятствовать. Хотя вряд ли потомки этих людей знают, где могилы их предков.

Лео заметил еще одно детское надгробье.

– Представить не могу, что значит потерять ребенка, – мрачно проговорил он. – Я вижу, как Люк и Хетти обожают своих двоих детей. У меня нет своих детей, но даже мне иногда страшно от того, что сейчас происходит в мире.

– А ты хотел бы стать отцом?

Сердце защемило в груди, когда Фиби поняла, как ей важен его ответ.

Лео сел на корточки и смел листву с детской могилки.

– Вряд ли. Хорошим отцом я стать не смогу, у меня нет столько времени. И, честно говоря, отцовство меня пугает.

Он сухо улыбнулся. Но, несмотря на улыбку, Фиби знала, что он откровенен с ней.

От разочарования защемило в груди.

– Но ты еще молод.

– Да, но бизнес – мой единственный ребенок. Так что пусть Люк отдувается за меня.

У Фиби не было что возразить. Она задала вопрос и получила ответ, тема исчерпана. Мозг поставил в памяти красную галочку. «Бизнес – мой единственный ребенок».

Проблема в том, что Фиби успела нафантазировать себе слишком много всего. Просто когда-то разбитое сердце теперь возвращалось к жизни. И снова питало пустые надежды. Значит, как бы ни сложились отношения с Лео Кавалло, впереди опять тупик.

Она почесала через шапочку головку проснувшегося Тедди. Малыш ответил улыбкой. А затем принялся с интересом оглядываться по сторонам. Он рос веселым любопытным ребенком. И Фиби любила его с того самого дня, как он появился на свет. А за эти две недели он попросту стал ей родным. Она боялась даже думать о том, как будет отдавать его сестре и ее мужу. Эта перспектива была настолько печальной, что Фиби отгоняла эти мысли прочь. «Я подумаю об этом завтра». Слова из известного фильма стали ей чем-то вроде девиза.