Энн Куин - Капкан

– Как я уже говорил, это все Доминик.

– Да, и вспомнил те фото.

– Я не случайно вспомнил их, так как они его.

– Его?

– Его. Это его тайное увлечение. Он занялся им несколько лет назад и начал выставляться в галереях и печататься в журналах, так как они стали пользоваться спросом, даже, по-моему, выигрывали что-то.

– Почему ты раньше не говорил? – спросил Сэм.

– А зачем? Это его увлечение. Это прекрасно, когда оно есть.

– Ну и что же может тебя тревожить в таком безобидном деле? – заинтригованно спросил Сэм.

– В том журнале была опубликована фотосессия, идеи которой использовал один дизайнер. Мне все равно, но его это так взбесило, я давно не видел его таким. Он пришел ко мне и хочет, чтобы я подал на него в суд, а я не хочу. Вернее, не могу потому, что когда я его просил запатентовать свое имя «Saymon», ему это было не нужно. Я не вижу причины подавать в суд, – начал эмоционально накалятся Гэбриел, – но мне придется, так как из-за своего обостренного чувства собственности он не успокоится, а еще я ему должен.

Они замолчали, но тут Сэм спросил:

– Ты знаешь имя дизайнера?

– Я не знаю его имени пока, знаю лишь его бренд «Bricktower».

– Вот блин!

Выругавшись, Сэм застыл от его слов, и Гэбриел непонимающе на него посмотрел.

– Ты выругался, а это очень скверный знак. Ты его знаешь?

– Ее.

– Ее?

– Да, помнишь, несколько месяцев назад я спрашивал, нет ли у тебя возможности помочь моему другу в займе?

– Помню. Только не говори, что это было для нее!

– Да, – натянуто улыбнулся Сэм.

– Смешно.

Осмыслив весь каламбур ситуации, Гэбриел истерически расхохотался.

– Что смешного?

– Мой брат помог в кредите человеку, которого теперь ненавидит больше всего на свете, разве это не смешно?

– Хочешь еще посмеяться? – предложил Сэм.

– Давай.

– Именно когда она увидела фотографии в журнале, который ты тогда у меня забыл, у нее появилась идея для новой коллекции. До этого она полгода сидела в полной депрессии. Даже у меня не получалось ее вытащить. А еще, если ты возьмешься за это дело, она будет отбиваться до последнего, ты сам будешь не рад. Поверь, я знаю.

– Судьба!

– Что? – непонимающе посмотрел Сэм на друга.

– Если бы я верил в судьбу, то сказал, что это именно она.

– Извини.

– За что? За то, что мой брат эгоист?

– Не знаю, но у меня такое чувство, что именно этот кабинет стал стартовой точкой.

Посидев еще немного, пытаясь переключиться на другую тему, они все равно возвращались к нерешенной проблеме.

– Итак, у нас есть два паука, один из которых хочет сожрать другого. Есть предложения? – произнес вдруг Гэбриел.

– Закрыть их в банке и посмотреть кто кого, – шутливо предложил Сэм.

Глаза Гэбриела быстро загорелись, и Сэм немного испугался, что озвучил свою идею.

– Интересное предложение, и как ты предлагаешь это осуществить?

– Если ты не понял, я пошутил.

– А мне кажется это прекрасной идеей.

– Ты в своем уме? – Сэм не очень поддерживал его энтузиазм.

– А что тут такого? Найдем подходящее помещение, закроем их там, рано или поздно они поймут, кто такие, и смогут высказать все друг другу лично.

– Они живые люди.

– А мы их друзья, – пристально смотря на друга не отступал Гэбриел, – более того, я его брат! Поверь, я пытался найти компромисс несколько дней, но тщетно, а тут ты сам предложил гениальное решение и боишься.

– Бей! – произнес Доминик, крепко держа боксерскую грушу.

Ника продолжая стоять в стойке, которой он ее научил, и подняв руки в боксерских перчатках перед лицом, начала наносить удары левой рукой, правой закрывая лицо. Она была одета в короткие красные шортики, белую облегающую майку, кроссовки, а ее волосы были собраны в высокий хвост. Ее вид образцовой спортсменки всегда отличался от уже привычного образа Доминика, на котором были лишь темные спортивные штаны.

– Никак не могу привыкнуть, что ты левша.

– Это плохо?

Тяжело дыша, она делает очередной удар в грушу.

– Наоборот, ты разве не знала, что самые сильные соперники левши?

– Так я могу с легкостью тебя одолеть, если захочу? – улыбнулась она. – Жаль, что ты не научил меня защите до твоего похищения.

– Тебе надо будет очень хорошо постараться.

– По-твоему, у меня нет никаких шансов?

– Никаких! – специально провоцировал он ее.

– Почему ты опять без футболки? – она поменяла тему, продолжая учащенно дышать и боксировать.

– Прости, что?

Не ожидая такого вопроса, он слегка выходит из-за груши вправо. Ника, довольная удачной стратегией, быстро наносит хук слева, но тут же разочаровывается, когда Доминик легко ловит широкой ладонью ее перчатку.

– Смирись!

– С чем? – она нахмурила лоб.

– С тем, что тебе не может быть все под силу, – он немного высокомерно взглянул на нее.

– Мне надоело, я больше не хочу боксировать!

Обиженная, она сняла перчатки, явно давая понять, что не хочет его помощи.

«Начинается! – покачал он головой. – Несколько минут мне делать здесь нечего!»

– Я в душ!

Доминик, понимая всю нелепость происходящего, не смотря в ее сторону, направился к выходу. Он медленно шагает к двери, погруженный в раздумья, и не замечает в зеркальных стенах движение. Николь с разбега запрыгивает на него, крепко обхватывает руками шею, а ногами его талию. Застигнутый врасплох Доминик замер.

– Сдаешься?

– Сдаюсь? – усмехается он.

Доминик берет ее за бедра, чтобы она не упала.

– По-твоему, я не смогу так ходить целый день или когда там тебе надоест?

«Почему ты такая строптивая? – думал он, а предательская улыбка симпатии проскочила на его лице. – А если бы ты была другой, устраивало бы меня это? – его лицо светилось, так как он знал, что она не видит. – Думаю, что нет. Мне нравится твоя искренность, открытость, веселость, твои перепады настроения. Да, они тоже мне нравятся, но больше то, как быстро ты отходишь. Ты не умеешь выдерживать поражения, но второе место это тоже победа, почему для тебя всегда так болезнен проигрыш?»

– Неужели тебе так сложно сделать это для меня? – соблазнительно шепчет она, нарушив его мысли.

– Так нечестно.

– Сделай это для меня, – продолжает она умолять его своим соблазнительным голосом.

Но Доминик не настроен так быстро сдаваться, и он медленно начинает кружиться, чтобы теперь она молила о пощаде. Николь, не растерявшись, зубами вцепилась в его спину.

– Я потный.

Но Николь не собиралась отступать, усилив укус.

– Сдаюсь! – тяжело выдохнул он.

Когда он остановился, она, удовлетворенная своей победой, разжала зубы и начала целовать его спину, где остались следы ее зубов.

– Я люблю, когда ты потный!

«Посмотрим, как себе понравишься ты со стороны!»