Кенди Шеперд - Фантастическая женщина

– Можете приглашать специалистов по фонтанам. Но сделайте так, чтобы они не попадались мне на глаза. Не хочу, чтобы кто-нибудь громыхал здесь повсюду.

– Сделаю все, что смогу. Хотя эти парни не любят, когда их пытаются взнуздать.

Деклан нехотя улыбнулся в ответ на ее улыбку:

– Уверен, вы найдете способ держать их в узде.

Как нашла способ пробить брешь в том, что его мать называла крепостью Деклана. Он вдруг понял, что с тех пор, как здесь появилась Шелли, он улыбается чаще, чем за все последние годы. Шелли засмеялась:

– Да уж, я объясню им, кто здесь главный. Не беспокойтесь. Мне пришлось хорошо потрудиться, чтобы меня принимали всерьез в этом бизнесе. Если кому-нибудь взбредет в голову шутки шутить, вылетит отсюда как пробка из бутылки.

В это он мог поверить с легкостью. Женщина-воин. На посту. Деклан вылез из пустого фонтана, подумал о том, не подать ли руку Шелли. Подумал еще раз. И понял, что недостаточно уверен в себе, чтобы прикоснуться к ней.

Потом пришло в голову, что она в этом не нуждается. Не успел он додумать эту мысль, как шустрая Шелли с легкостью и ловкостью гимнаста выпрыгнула из фонтана. Деклан начинал подозревать, что она из тех женщин, которые вообще не нуждаются в мужской помощи. Но, как ни странно, она пробуждала в нем инстинкт защитника.

– Кажется, мы обо всем договорились. Вы занимаетесь фонтаном, я возвращаюсь к своей работе.

На самом деле у него не было ничего такого, что нельзя отложить до вечера. Но ему не хотелось проводить слишком много времени в обществе этой женщины. Не хотелось вдруг обнаружить, что он ждет ее прихода. Сегодня он даже установил будильник, чтобы не пропустить ее. Больше такого не будет.

– Я открою вам сарай. А потом исчезну.

Чтобы отгородиться от сладкого цветочного аромата и улыбчивых глаз.

Подобно значительной части его владений за пределами дома, сарай угрожал завалиться. Замок оказался настолько ржавым, что потребовалось какое-то время повозиться с ключами, прежде чем удалось отпереть его и, отодвинув засов, открыть дверь. Неудивительно, что внутри царил страшный беспорядок. Сарай был заставлен скамейками и полками, завален инструментами. На полу валялись старые грязные банки, бутылки и цветочные горшки, которые давно надо было выбросить. В углах стен и окон нависала паутина. Деклан мог поклясться, что услышал шорох, когда Шелли сделала несколько робких шагов. Хотя даже здесь разглядела больше, чем просто груду хлама.

– О господи, это же настоящий старинный садовый сарай. Даже сохранились специальные скамейки для горшков и еще много всего. В каком еще городском саду найдется место для всего этого? Как же он мне нравится!

Она сдернула с головы шляпу, обнажая две золотисто-медовых косы, заколотых наверх. Несколько прядей, выбившись на свободу, легли вдоль длинной изящной шеи. В лучах утреннего солнца, пробивавшихся сквозь грязные стекла, они блестели, как золотой клад, в укромной темноте старого сарая. Одна непослушная прядь упала на лоб. Деклан крепко сжал кулаки, удерживаясь от соблазна убрать ее на место. Страшно хотелось увидеть, как выглядела бы грива, если бы Шелли распустила ее и позволила свободно спадать по спине. Интересно, как бы она расценила просьбу работодателя распустить волосы, чтобы он мог сделать набросок? Как сексуальное домогательство? Пожалуй, да. Деклану не хотелось пугать ее. Шелли шагнула вперед, намереваясь приступить к обследованию.

– Будьте осторожны, здесь могут быть пауки.

По его опыту при мысли о пауках большинство женщин начинали визжать. В Сиднее водились смертельно опасные воронковые и красноспинные пауки, и неудивительно обнаружить в сарае кого-то из них.

– Я не боюсь пауков.

– Почему-то меня это не удивляет.

– Я никогда не стала бы садовником, если бы падала в обморок от такой ерунды.

– А как насчет крупных экземпляров?

В Шелли было что-то такое, от чего Деклана неудержимо тянуло ее дразнить. Но она все принимала всерьез.

– Даже самый большой паук гораздо меньше меня.

Действительно ли она ничего не боится или хвастается?

– Понятно, – отозвался он, глядя на ее большие ботинки, без сомнения способные поставить на место любого самого агрессивного паука.

– Вот змеи – другое дело. Я выросла в горах неподалеку от Литгоу. Они нам часто попадались. Когда я ездила на лошади, всегда старалась перепрыгнуть через них. – Она передернулась. – Никогда не смогу к ним привыкнуть.

– Вы всегда были такой бесстрашной?

– Неужели я кажусь вам такой? Если так, вы мне льстите. Возможно, я просто научилась хорошо скрывать свои страхи, например перед змеями.

– В Дарлинг-Поинт не очень много змей.

Интересно, чего еще она могла бояться.

– Надеюсь, вы правы. Как-никак отсюда совсем недалеко до центра города. Хотя я всегда с осторожностью хожу в густых зарослях. Например, в садах на северном побережье я с удивлением обнаружила краснобрюхих черных змей.

Возможно, фантастическая женщина-воин, чей образ постепенно складывался в воображении Деклана, должна попирать ногой змей? Или злодеев в змеином образе? Или орды инопланетян, похожих на пауков? Нет. Его новая принцесса-воительница будет защитницей, а не агрессором, спасать, а не уничтожать. Вот только сможет ли такой персонаж увлечь мальчишек-подростков, составлявших основной контингент покупателей?

Деклан задумался о том, как сильно изменился с тех пор, когда создавал убийцу Алану с ее смертоносным луком и стрелами. Тогда он был зол на весь свет со всей яростью мальчишки, которому слишком часто напоминали, что он явился на свет незапланированным и нежеланным. Беременность матери стала для родителей неприятным сюрпризом. Но сколько бы ему ни повторяли, что он просто «случайность», боль и горечь, которые рождали эти слова в душе, никогда не ослабевали. Разрушение и смерть стали непременной частью его игр, имевших оглушительный успех.

Теперь он страдал от невосполнимой утраты, оставленной смертью в его реальной жизни, а не в том фантастическом мире, где персонажи снова и снова оживали, чтобы драться. Теперь Деклан уже не мог воспринимать смерть как игру.

Шелли вытащила пару толстых кожаных перчаток.

– Хотела бы я посмотреть, как паук сможет прокусить их.

– Надеюсь, до этого дело не дойдет. Они не решатся.

Перчатки. В перчатках есть что-то удивительно чувственное. Не в грубых рабочих перчатках, которые надела Шелли, а в тонких, обтягивающих, длиной до локтя. Они способны подчеркнуть изящное строение сильных женских рук, элегантность длинных пальцев. Деклану страшно захотелось броситься в кабинет и нарисовать ее руки. Не руки Шелли. Нет, конечно. До этого он не дойдет. Руки пока безымянной фантастической принцессы-воительницы. Это он мог себе позволить.