Даниэла Стил - Крылья [исправлены ошибки]

Десмонд слегка побледнел. Кажется, впервые Кэсси увидела, что он растерялся, и это доставило ей некоторое удовольствие.

— Не понимаю, о чем ты.

— Тогда спроси у Нэнси. Я уверена, она тебе все объяснит. От меня, во всяком случае, она ничего не стала скрывать.

Кэсси видела, что он страшно зол на Нэнси, но еще больше ненавидит ее, Кэсси. Однако ее это теперь мало волновало. Только бы не видеть его больше никогда.

Последующие две с половиной недели, оставшиеся до отплытия, она все так же помогала в госпитале и на санитарном корабле «Утешение». Вид разбитых кораблей и разрушенной гавани причинял почти физическую боль. Японцы разбомбили шесть кораблей, среди них «Аризона», «Западная Виргиния», «Оклахома». После бомбежек осталось две тысячи восемьсот девяносто восемь убитых и тысяча сто семьдесят восемь раненых. А теперь Америка вступила в войну. Что предпримет в этой ситуации Ник? Останется в Англии или вступит в американский военно–воздушный флот?

В канун Рождества «Марипоза», «Монтерей» и «Лэрлин» вышли в море. Ребекка Кларк очень растрогала Кэсси тем, что пришла ее проводить. Со слезами на глазах благодарила ее за помощь — с самого дня первой бомбежки Кэсси без отдыха ухаживала за ранеными.

— Для меня встреча с вами большая честь, — говорила Ребекка Кларк. — Надеюсь, вы благополучно доберетесь домой.

— Да, я тоже на это надеюсь.

Кэсси не терпелось увидеть родителей. И адвоката. Надо поскорее выяснить, как ей освободиться от Десмонда Уильямса.

Она с облегчением увидела, что на пристани нет ни одного репортера. Оно и понятно: Десмонд неделю назад улетел в Сан — Франциско. Кэсси еще раз порадовалась, что не полетела вместе с ним. Пусть этот путь более долгий и опасный, не страшно.

Лейтенант Кларк ушла. Через час корабль отчалил. Все пассажиры очень боялись, что японцы вернутся и потопят их. Они круглые сутки не снимали спасательных жилетов, что само по себе действовало на нервы. На корабле было много детей, сильно шумевших и создававших еще более нервозную обстановку. Однако те, у кого имелись родственники на материке, стремились как можно скорее покинуть Гавайи. Здесь стало слишком опасно. Каждую минуту на них снова могут напасть.

Три корабля плыли под защитой истребителей, которые собирались сопровождать их половину пути до Калифорнии. «Марипоза» шла очень тихо, двигаясь зигзагами, чтобы избежать столкновений с подводными лодками. По ночам устраивали полное затемнение. Никаких вечеринок, никаких танцев. Да никому из пассажиров этого и не хотелось. Только бы поскорее попасть в Сан — Франциско, целыми и невредимыми. И какой же это, оказывается, нелегкий путь! Кэсси всю жизнь только и делала, что летала, поэтому возвращение на родину на корабле показалось ей невыносимо долгим и утомительным. Можно только надеяться, что ей никогда больше не придется путешествовать таким способом. Когда корабль наконец прошел под мостом Золотые Ворота в порт Сан — Франциско, все бурно ликовали.

Кэсси сошла на берег с одной небольшой сумкой в руке и, к величайшему удивлению, увидела среди встречающих отца. Она путешествовала под именем Кассандры Уильямс. На корабле лишь несколько человек догадались, кто она такая, и заговорили с ней. Большую часть времени она проводила в одиночестве, в стороне от публики. Ей о многом хотелось подумать.

Увидев на пристани отца и мать, стоявшую позади него, Кэсси почувствовала невероятное облегчение, сменившееся сильным волнением. Глаза ее наполнились слезами.

— Как вы здесь оказались?!

Все трое, плача, обнимали друг друга. Наконец–то они снова вместе! Сколько раз Кэсси мечтала об этом на заброшенном островке.

Неожиданно она заметила Десмонда. Он уже организовал целую пресс–конференцию. Прямо здесь, на пристани, толпилось не меньше восьмидесяти представителей прессы. Они выкрикивали приветствия, о чем–то спрашивали. Кэсси заметила, как губы отца крепко сжались. Нет, этого он не допустит. Десмонд Уильямс и так уже зашел слишком далеко.

— Добро пожаловать домой, Кэсси! — раздавались выкрики из толпы.

Отец схватил Кэсси за руку и стремительно протащил сквозь заслон репортеров. Уна старалась не отставать. Отец направился к машине с шофером, которую он нанял для того, чтобы встретить дочь. Прежде чем журналисты успели опомниться, он уже втолкнул Кэсси в машину, после чего с теплой улыбкой обернулся к репортерам. Десмонд уже стоял у машины.

— Благодарю вас всех, — с самым доброжелательным видом произнес Пэт. — Вы очень любезны. Но моя дочь плохо себя чувствует. Она еще не совсем поправилась после болезни и к тому же перенесла сильное потрясение во время бомбежки госпиталя в Перл — Харбор. Благодарю вас, и до свидания.

Он помахал шляпой, втолкнул в машину жену, сам неловко забрался на заднее сиденье и велел шоферу ехать как можно быстрее. Кэсси успела заметить выражение лица Десмонда и не смогла сдержать смех. На этот раз они полностью расстроили все его планы.

— Этот человек когда–нибудь остановится? — раздраженно воскликнул Пэт. — У него что, совсем нет сердца?

— Нет и никогда не было.

— Не понимаю, как ты могла выйти за него замуж.

— Я тоже не могу этого понять. Но тогда он казался совсем другим. Это потом он перестал скрывать свою истинную суть.

Кэсси рассказала отцу о последнем разговоре с Десмондом, о его угрозах возбудить против нее судебное дело. Пэт был потрясен.

— Ты ничего ему не должна! Слышишь?

— Успокойся, дорогой, — вмешалась Уна. — Подумай о своем сердце.

Судя по всему, она волновалась напрасно. С самого лета Пэт прекрасно себя чувствовал. Даже во время злоключений Кэсси он держался на удивление хорошо. И сейчас он испытывал настоящую ярость.

— Лучше он пусть подумает, но не о моем сердце, а о моих кулаках.

Они доехали до отеля «Фермонт», где родители сняли номер на троих. Там они провели два дня, празднуя благополучное возвращение Кэсси. Перед отъездом домой она поехала навестить отца Билли. Рассказала о том, что Билли умер спокойно у нее на руках, что он почти не мучился перед смертью. И все равно печальная это получилась встреча. Ей так и не удалось утешить старика.

Позже Кэсси пришло в голову, что теперь немало молодых людей вроде Билли могут погибнуть — ведь идет война. Какая страшная мысль… Ей захотелось домой так, как никогда раньше не хотелось.

Отец прилетел за ней на «веге» вместе со вторым пилотом. На полпути до Иллинойса он предложил ей вести самолет. К его удивлению и к своему собственному, Кэсси заколебалась. Однако отец сделал вид, что ничего не заметил, и передал ей штурвал.

— Конечно, это не такой самолет, как те, к которым ты привыкла, Кэсс. Но тебе в любом случае сейчас это полезно.