Сарина Боуэн - Он

Я ведь предположил правильно, да?

Так или иначе, мне нужно придумать новый способ, как быстрей с ним связаться. Можно пойти на каток, но вряд ли меня туда пустят. А если и пустят, то Весу это вряд ли понравится…

Неожиданно начинает звонить телефон, и мое сердце на секунду подпрыгивает. Но это, конечно, не Вес. Это Холли.

— Привет, — отвечаю я как можно непринужденнее. После того неловкого вечера в Лейк-Плэсиде мы еще не общались, но я правда надеюсь, что она не кривила душой, когда говорила, что мы остались друзьями. — Никогда не угадаешь, где я сейчас.

Она смеется, и мне сразу становится легче.

— Все-таки не в Детройте?

— Неа. В Торонто. Буду работать здесь тренером.

— Правда? Вот здорово, Джейми! Я так горжусь тобой!

Мое сердце набухает немного. Любому приятно услышать, что он молодец.

— Спасибо. Придется, правда, ко многому привыкать. Канадские деньги такие смешные.

Холли хихикает.

— Почему ты выбрал Торонто? Из-за своей таинственной женщины?

— Ну… — Эх . — Вряд ли там что-то получится. И я не очень-то этому рад.

— О, Джейми. — В ее голосе искреннее сочувствие. — Мне жаль. Но почему?

Официантка приносит мою еду, и я на мгновение отвлекаюсь, чтобы поблагодарить ее.

— В общем… — Я оглядываюсь через плечо. Я один и на улице, потому в первую очередь и ответил на телефон. — Ты будешь смеяться, но… — Мне нужно с кем-нибудь поделиться. Холли хороший друг. Она сохранит мой секрет.

— Что?

— Не было у меня никакой таинственной женщины. Я встречался с парнем.

На мгновение на том конце линии повисает полная тишина.

— Правда? — Ее голос звучит недоверчиво.

— Правда. В общем, как выяснилось, я… — Я еще никогда не произносил этого вслух. — Бисексуал. — Вот. Не так уж и сложно.

— …Вау, — говорит Холли. — Такого я точно не ожидала.

— Я тоже, — смеюсь я. — Очень интересное вышло лето.

— Кто он? Хотя погоди… тот друг из отеля! И из Лейк-Плэсида! Райан как-его-там.

Блин. Я забыл, что у женщин до странного развита интуиция.

— Холли, только не говори никому. Для меня это не принципиально, а ему навредит.

Она громко вздыхает мне в ухо.

— Не скажу. Но он что… бросил тебя? Я убью его.

На это я наконец-таки улыбаюсь.

— Ты лучше всех. Я тебе уже говорил?

— Эх, — вздыхает она. — Могу иногда. Слушай, зато теперь я могу перестать ломать голову над вопросом, что за девушка у тебя появилась, и что в ней такого, чего нет у меня. Теперь-то я знаю ответ — это член.

Я взрываюсь смехом.

— Черт, Холли. Так здорово было с тобой поболтать.

— Взаимно.

Когда мы вешаем трубки, на моем лице еще играет улыбка. Я ем свой обед и вспоминаю обо всех тех безумствах, которые делал в последние шесть недель.

И одно из этих воспоминаний подсказывает мне, как разыскать Веса.

Я машу официантке и достаю телефон. Мне надо скачать одно приложение.

Моя первая тренировка оказывается суровой — но именно так мне и нравится. После начала хватает пяти секунд, чтобы полностью осознать: я теперь в большой лиге. Не, ты больше не в колледже, Дороти .

Это совершенно новый уровень интенсивности, и я потею как черт то разгоняясь, то притормаживая, то меняя направление по прихоти тренера. Заставляя себя не отставать от других игроков, которые тренировались друг с другом много дольше тех нескольких минут, что провел с ними я.

Но я воспринимаю это как должное. Это все, что у меня есть. Такой я сделал выбор. Играть в свой лучший хоккей станет моей жизненной целью на ближайшие несколько лет.

К концу тренировки я так взмок, что от меня идет пар, когда я наконец-то снимаю шлем. А мои ноги, пока я плетусь к раздевалкам, напоминают вареные макаронины.

— Нормально поработал, мужик. Станешь для нас неплохим усилением, — говорит мне мой одноклубник Томкинс. Он здесь три сезона, и его похвала мне приятна.

— Спасибо. Я счастлив быть здесь.

Я правда счастлив. Почти.

После душа я одеваюсь и выхожу с арены на улицу. Я устал, и с кем-то общаться мне тоже не нужно, потому что через два часа начинается общекомандный ужин.

Я проверяю сотовый, но мне никто не звонил. Пришло только новое уведомление из Brandr. Что странно, потому что после приезда в Торонто я, как настоящий пай-мальчик, ни с кем через него не общался. Надо, наверное, вообще удалить это чертово приложение. Не введи нас во искушение… ну и так далее.

Но я все равно читаю уведомление, просто на случай, если оно от кого-то, кого я действительно знаю. Мне написал совсем новый пользователь с фотографией, которая ни о чем мне не говорит. Мой палец уже тянется его удалить, но потом я вчитываюсь в имя и…

Сообщение отправил некто по имени ФиолетовыйСкиттлз. И рядом стоит расстояние — 3.3 километра.

У меня в груди в момент становится тесно. Джейми Каннинг в Торонто.

Я долго собираюсь с духом, прежде чем открыть сообщение. Он, должно быть, так зол на меня. Но это и к лучшему.

Вес, мне нужно пятнадцать минут твоего времени. Я собираюсь согласиться на тренерскую работу и должен сказать тебе кое-что. Мы будем жить в одном городе. В большом городе, но тем не менее. Скажи, где мы можем встретиться. Мне все равно, где — хоть в Старбаксе или что тут в Канаде вместо него.

Сделай мне одолжение.

Дж .

Я отвечаю ему, не раздумывая. Я пишу ему «да». Не потому, что так правильно, но потому, что я бессилен сказать ему «нет». Кафе, правда, не очень подходит. Слишком публичное место. Так что я предлагаю встретиться в пустых апартаментах, которые я согласился арендовать.

Риэлтор спрашивала меня, хочу ли я сделать замеры для мебели. Я сказал, что хочу, и она оставила ключи у консьержа.

И вот я на всех парах мчусь туда.

Консьерж выдает мне ключи, и я говорю ему, что ожидаю кое-кого, кто посмотрит квартиру вместе со мной. Он обещает отправить моего гостя наверх.

С гулко стучащим сердцем я поднимаюсь на лифте, и, когда оказываюсь в квартире, окидываю ее новым взглядом. Здесь слишком много места для одного. Надо было поискать квартиру поменьше. Джейми посмотрит на нее и решит, будто я ушел от него, чтобы устроить себе роскошную жизнь игрока НХЛ. Как будто мне не насрать на весь этот выпендреж.

Но гранитные столешницы и пол вишневого дерева насмехаются надо мной. Да-да, именно этого ты и хотел .

Предполагается, что я должен провести здесь замеры, но я даже рулетку с собой не принес. Хотя мне бы лучше свои яйца измерить, а не квартиру. Джейми едет сюда, чтобы сказать, какой я трусливый засранец, и мне, по сути, нечего ему возразить.

Когда раздается стук в дверь, я еще не готов.

Однако приказываю себе быть мужиком и открываю ему, и он заходит — в костюме и галстуке — и выглядит так горячо, что можно обжечься. Я непроизвольно пячусь назад, ведь мне нельзя к нему прикасаться. Рядом с Джейми Каннингом я всегда терял силу воли. И я обещал себе больше не посылать ему противоречивых сигналов. Я больше не могу так с ним поступать.