Галина Врублевская - Половина любви

В три часа, как обычно, раздался звонок в дверь.

Это вернулся Игорь из спортивного зала. Лицо его дышало свежестью и задором. Он бросил теннисные ракетки в угол прихожей и прижал к себе обеих женщин. Поцеловал ту и другую: вначале чмокнул Елену, следом Веронику. На щеке Вероники он слегка задержался. Потом отпустил их и начал раздеваться. Еще через десять минут он нетерпеливо заглянул в кухню.

— Ну что, мои хозяюшки, наготовили голодному волку? — спросил он, входя в кухню.

Но к этому времени в кухне осталась лишь одна хозяюшка — Вероника. Елена уже ушла к себе в комнату. Обычно она обедала там одна, так как стеснялась своей неряшливости, вызванной болезнью. Крошки падали на пол, проливался компот. Ела она почти без помощи рук. Кроме того, в уединении Елена могла выпить и запрещенную ей врачами баночку пива.

Пиво любил Игорь, поэтому на полке холодильника всегда высилась пирамида пивных банок.

Отобедав, все трое собирались в гостиной. Игорь непрерывно, банка за банкой, потягивал горьковатый, с легким хмелем, напиток и тут же курил, выпуская кольца табачного дыма. Вероника тоже затягивалась сигареткой, а Елена уже привыкла к табачному дыму и больше не возражала против курения в ее присутствии. Сизый туман создавал подобие уюта в общем послеобеденном бдении. Смотрели телевизор. Комментировали конкурсы и игры с участием «людей с улицы». Часто опережали ответы игроков и разгадывали хитроумные ходы телеведущих. Иногда, выключив телевизор, принимались решать кроссворды. Но никогда не говорили о серьезных вещах, проблемах, событиях. Просто шутили, дурачились, подсмеивались над кем-то или чем-то. Однако это трио острословов не было равноценным. Игорь и Вероника часто адресовали свои колкости не телеигрокам, а друг другу. И оба никогда не подшучивали над Еленой, проявляя по отношению к ней особую деликатность. Но эта деликатность задевала Елену сильнее, чем самая злая ирония. Она не чувствовала себя игроком команды.

Если бы не баночка пива, выпитая ею в своей комнате, она бы так и сидела съежившись, кисти рук сцеплены, ноги перекрещены под креслом и крепко сжаты в коленях. Но несколько глотков холодного, почти безалкогольного напитка совершали чудо.

Пиво слегка расслабляло ее и помогало справиться с волнением, вызванным зрелищем чужой любви.

А может, волны любви собственной захлестывали ее душу. Елена все определеннее понимала, что ее затея создать гармоничное трио ошибочна. Выносить Совместную жизнь становилось все труднее.

Елена сидела у себя в комнате. Итак, Вероника впервые упрекнула ее вслух. Упрек этот комком застрял в горле Елены. Трудно было дышать. Остывал обед на подносе. Мысли Елены кружили вокруг фразы Вероники: «Ты удерживаешь его!»

«Да, — с горечью призналась себе Елена, — Вероника права. Я — преграда, тормоз в их отношениях. Но она переоценивает силу моего влияния на Игоря. Он всегда принимает решения сам». Елена опустошила очередную баночку пива и вскрыла следующую. «Я смогу жить одна, мои руки почти ожили», — уговаривала себя Елена, делая еще несколько глотков.

Ком в горле постепенно таял.

Когда спустя минут сорок Вероника зашла в комнату забрать грязную посуду, она заметила нетронутый обед. От ее взгляда не укрылась и батарея блестящих баночек из-под пива, вразнобой выстроенная у ножки кресла.

— Ты что это, дорогуша, ничего не ела? — строго произнесла Вероника.

— Н-не хочется, — чуть заикаясь, ответила Елена.

— Ты что, опять пиво пила и даже не закусывала?

Вероника, как врач, понимала, что Елене, перенесшей воспаление мозга, пить было крайне нежелательно. Чуть налаженная после лечения речь и движения тут же давали сбой.

— Я же чуть-чуть, — оправдывалась Елена, отодвигая ногой пустые баночки вглубь, под сиденье кресла. Несколько банок накренились, звякнули о пол и покатились в разные стороны. Елена смолкла и опустила всегда опущенную голову еще ниже, почти к коленям.

Вероника приподняла одной рукой подбородок Елены, другой поднесла к ее рту ложку салата. Елена привередливо мотнула головой и сжала губы.

— Сейчас же открой рот! — приказала Вероника, продолжая держать ложку у носа Елены. — А то смотри, Игорю пожалуюсь.

Елена нехотя раскрыла рот и впустила в него ложку. Потом начала медленно жевать салат. Съев его, она тихо попросила:

— В-вероничка, Игорю не г-говори, а?

Вероника ощутила жалость и легкую брезгливость.

— Да Игорь сам заметит. И вообще, Лена. Ты же взрослая, умная женщина. Должна взять себя в руки.

Что за распущенность такая.

Елена пропустила последние слова, вся сосредоточенная на слове «Игорь».

— Не заметит. У меня минут через десять пройдет. Пиво б-быстро р-рассеивается.

Через четверть часа Елена переоделась в нарядное домашнее платье из светло-серого вельвета и направилась в гостиную. Ее слегка порозовевшее от пива лицо выглядело оживленным. Проходя к дивану, где уже сидели Игорь и Вероника, Елена запнулась о край стола, но это не вызвало у Игоря подозрения. Вероника смотрела на Елену с интересом. Когда же Елена почти упала на диван, Игорь обеспокоился. У Елки опять ухудшилась координация? Но вслух он не высказал своего беспокойства.

Скоро все втянулись в очередную телевизионную игру. Следовало подыскать синоним понятию: «Откровенность, скрывающая истину».

— П-полуп-правда, — сказала Елена, и румянец на ее щеках стал еще гуще. Она поняла, что говорить не следовало. Язык не слушался ее.

Игорь посмотрел на нее с испугом. Румянец на щеках, шаткая походка, затрудненная речь.

Может, у Елки рецидив? Снова возврат страшной болезни?

— Елка, тебе что, нездоровится? — участливо спросил он, привставая с дивана.

— Ты лучше спроси у нашей больной, сколько она сегодня пива вытянула, — перестав покрывать Елену, настучала Вероника.

— Лена, это правда? — Игорь внимательно всмотрелся в ее лицо. Его заботливый взгляд уколол Елену в самое сердце. — Ты же знаешь, что алкоголь тебе запрещен. Ты хочешь стать паралитиком?

— А хотя бы и так! — с вызовом произнесла Елена, уже не пытаясь скрыть своего состояния. Выговор Игоря в присутствии Вероники был для нее невыносим. Поэтому она почти в истерике выкрикнула:

— Я с-сама вправе р-решать, как мне жить! Я вам н-не навязываюсь!

Елена раз и два приподнялась с дивана, не в силах встать на ноги. С третьей попытки усилием воли подняла непослушное тело и, нарочито четко переставляя ноги, вышла из гостиной. Она слышала, как за ее спиной Игорь упрекал Веронику, что та не усмотрела за больной. Его упреки, адресованные не ей самой, еще больше разозлили Елену. Это подтверждало, что ее не считают полноценным человеком, способным отвечать за свои поступки.